Шао Цзюнь стало неловко и смешно одновременно. Она тоже рассмеялась:

– Потешайтесь-потешайтесь. Откуда мне было знать, кто прислал приглашение в чайную?

Наставник лукаво посмотрел на нее:

– Обычный отшельник прячется в горах, великий отшельник скрывается на базаре. Если даже ты не думала увидеть меня здесь, то какой спрос с остальных?

Девушка не ответила. Она слышала фразу про отшельников и все же не могла поверить, что Янмин осмелится прийти сюда. Хотя понимала, как тщательно он всегда все продумывает, потому решила сменить тему.

– Как вы добрались до Пекина? Не мог же ректор Академии Нань Дацзи просто взять и уехать в столицу. Это наверняка привлекло бы внимание Тигров.

Сделав глоток чаю, мужчина сказал:

– Я получил приказ подавить восстание в округе Тянь. Завтра уже нужно выдвигаться, поэтому встретиться с тобой могу только сегодня. Змей мертв?

Округ Тянь располагался в провинции Гуаньси, и там было неспокойно с тех пор, как на четвертом году правления императора Цзяцзин восстал Цэнь Мэн, вождь племени. За ним подняли мятеж и другие вожди: Ван Шу и Лу Су. Даже советник императора Яо Мо вместе со своим заместителем Чэнь Си не смогли справиться с бунтовщиками, после чего направили письмо с просьбой о помощи. Хотя Янмин ушел со службы, но он в свое время приструнил Чэнь Хао, прославившись на всю Поднебесную. Ввиду этого император лично приказал господину Вану разобраться с мятежниками. Неудивительно, что наставник Шао Цзюнь так неожиданно приехал в Пекин.

– Мертв. Ваш план сработал.

Девушка рассказала все от начала и до конца. Чем дольше собеседник слушал, тем серьезнее становилось выражение его лица.

– Мясник так и не появился? – удивился мужчина.

– Увы. Мы где-то ошиблись?

– Все очень странно, – пробормотал Янмин.

Шао Цзюнь не могла понять, в чем заключалась странность. Смутило же наставника бездействие евнуха Ма. Они со Змеем были очень близки, потому по плану Янмина сначала их пришлось разделить. Вот только Вэй Бинь убит, а Мясник по-прежнему не показался. И здесь закрадывалась мысль: раз оба евнуха подчиняются Чжан Юну, тот раскусил ассасинов, поэтому не отправил Юнчэна. К тому же… Смерть почти самого сильного из Восьми тигров могла быть выгодна старику. Таким образом, целиком план Янмина не сработал: выяснить намерения старого друга не удалось.

Глядя на замолчавшего собеседника, Шао Цзюнь не могла понять, о чем он думает. Дождавшись, когда учитель возьмет чашку, девушка заговорила:

– Дальше убиваем истязателя?

Когда Тигры уничтожали Братство, многие его члены попали в руки евнуха Ма и подверглись ужасным пыткам, после которых смерть казалась настоящим счастьем. Шао Цзюнь всей душой ненавидела Мясника.

Янмин спокойно пил чай. Девушка начала нервничать, однако продолжала ждать. После долгого молчания мужчина поднял голову, посмотрел на Шао Цзюнь:

– Сестра, как думаешь, в чем суть человеческого сердца?

Она не понимала, почему наставник спросил об этом, хотя догадывалась, что задан вопрос неспроста, потому ответила после некоторых раздумий:

– Оно само мироздание.

– Бесконечное и всеобъемлющее, неограниченное временем и пространством, – с улыбкой сказал господин Ван.

Шао Цзюнь нервничала все сильнее, поскольку ради возрождения Братства необходимо уничтожить Тигров, а наставник ударился в философию. Лю Цзинь, Гао Фэн и Вэй Бинь мертвы, но осталось пятеро: Юй Даюн, Ло Сян, Ма Юнчэн, Цю Цзюй и Чжан Юн, то есть больше половины, а значит, нельзя терять время.

Однако она кивнула, не выказав неудовольствия:

– Да, так.

– Мы уже убрали Змея, а меня отправляют разбираться с мятежниками, поэтому, думаю, можно замедлиться. Бунт удастся подавить самое большее за год, а после я вернусь, и мы решим, как быть дальше. А тебе лучше оставить Пекин и перебраться в Нанкин, пока я в отъезде.

– Уехать из города?..

– Есть у меня подозрение, что одолеть Змея удалось не без помощи евнуха Чжана. – Янмин медленно кивнул.

Шао Цзюнь уже открыла рот… Только не смогла вымолвить ни слова. После долгой паузы к ней все-таки вернулась способность говорить:

– С чего бы ему так поступать?

– Это только предположение. Вэй Бинь считался лучшим воином после евнуха Чжана, но был моложе и вполне мог претендовать на его место главы Восьми тигров… Его, можно сказать, принесли в жертву. В случае твоей смерти Юн все равно бы остался в выигрыше. Если ты сейчас отправишься за Мясником, то, скорее всего, легко убьешь его… увязнув в паутине господина тиду.

Ма Юнчэн стоял во главе сыскной службы: у него повсюду имелись «глаза и уши». Шао Цзюнь понимала: в борьбе против Мясника ей не обойтись без помощи наставника, а тот не мог воевать на два фронта. В борьбе с Тиграми даже малейшая ошибка могла привести к полному краху, потому девушка согласилась с мыслью Янмина, что стоит подождать. А еще она расстроилась, поскольку вновь предстояла разлука с учителем. Словно прочитав ее мысли, мужчина улыбнулся и сказал:

– Сестра, у меня есть для тебя поручение.

– Какое? – оживилась Шао Цзюнь.

– Это касается свитка, о котором ты говорила.

Шао Цзюнь нахмурилась. Перед смертью император Чжу Хоучжао вручил ей скрученный лист с металлической печатью и сказал передать человеку по имени Ван Янмин. Только тогда девочка не знала, о ком речь – наставник ведь представился лишь в день убийства Гао Фэна. А теперь свиток оказался у старика Юна…

– Его содержимое нам неизвестно. Однако раз евнух Чжан спалил Леопардовый павильон, пытаясь замести следы, то эта вещь крайне важна для него, – сказал Янмин.

– Согласна. Кстати, вы когда-нибудь слышали слово «Дайюй»? – пробормотала Шао Цзюнь.

– Хм… В книге «Ле-цзы» написано, что на востоке Бохайского залива есть Бездонная пропасть, куда стекают реки со всего мира, даже Небесная река[38]. Там находятся пять священных гор, одна из которых – Дайюй. Прежний император потому и дал такое название.

Бывшая наложница застыла на месте.

– Священная… гора?

– Верно. В трактате говорится о роще деревьев с жемчужными стволами в этих горах. Если съесть их плоды, то прекратишь стареть. Но потом гиганты из страны Лунбо[39] выловили двух черепах, подпирающих две горы, и тогда Дайюй с Юаньцзяо сместились на север и погрузились в океан, – рассказал Янмин.

– Историю про три морские горы я знаю. Еще в гареме мне ее рассказывал старый дворцовый евнух.

– Вот оно как… Тогда почему император использовал это название?

– Господин Чжу Хоучжао был невероятно умен, и нам предстоит разгадать его замысел…

Янмин поставил чашку и устремил свой взгляд за окно. Из него просматривался внутренний двор чайной «Баоцзи», в котором возвышалось несколько гинкго[40]. Растут они очень медленно. Поговаривают, что если