Сейчас Энши как никогда ясно видел его душу и видел то, чего добивался каждый день их короткого похода.

В ней больше не осталось места для слепой верности императору.

— Что ж… Мы готовы!

С этими словами Энши от души хлопнул по загривку твари. Каждая жилка каменного существа отозвалась внутренним пламенем. Вспыхнули глаза, из горла вырвался утробный рык. Кони в панике сорвались с места и унеслись прочь, оставив своих всадников наедине с огромной огнедышащей тварью.

Самой настоящей.

Живой.

И покорной воле последнего из своих создателей.

На рык дракона ответили тёмные. Дикий вой смешался с ветром, промчался меж деревьев, ознобом ударил в спину и растворился на самой границе слуха. Безликий ужас, который Ганс чувствовал в каждой тени за трактом, ослаб, утек к горам — предупреждать своих, не иначе.

— Чуют, твари, — едко усмехнулся Энши. — Дракона уже не спрячешь… Быстрее! Времени на страх у вас нет!

Ганс вздрогнул от резкого приказа и без промедления взгромоздился на тварь позади легко оседлавшего её бессмертного. Третьим на спину с трудом заполз Дерек. Выпрямился, дрожа, мертвой хваткой вцепился в доспехи. Сама мысль о полёте верхом на пронизанной пламенем глыбе явно не внушала ему восторга.

Как и самому Гансу.

Паладин нервно сглотнул, открыл было рот, чтобы что-то сказать, но тут тварь без понуканий и подготовки взяла разгон. Каменные мышцы ожили, тяжелые шаги прогремели по бесстрастному кирпичу тракта. Миг. Рывок. Земля осталась внизу.

Вместе с желудком и остальными внутренностями.

Закованные в латные перчатки пальцы сами собой вцепились в легкий плащ бессметного. Осталось только молиться всей Изнанке сразу и смотреть, как лес внизу становится миниатюрной игрушкой.

— Йуху-у-у! — радостный вопль Энши подхватил порывистый ветер. Ганс чувствовал торжество бессмертного всем сердцем, но понять его просто не мог. Запертый между искренним восторгом и столь же искренним страхом Дерека, сам паладин склонялся к последнему. Он, привыкший к тяжести доспехов и нерушимой поддержке земли, сейчас казался себе беспомощней перевернутого жука. Даже лапками перебрать не мог: ослабит хватку — и молитвы уже не помогут.

Седла не было. Каменные мышцы поднимались от каждого взмаха могучих крыльев. Ветер играл ювелирно вырезанными перьями. Пламя, рвавшееся сквозь трещины камня, рисовало яркие картины падения. Ганс попытался зажмуриться — но стало хуже. Опора исчезла. Во мраке под закрытыми веками остались лишь свист ветра и зыбкость полета. В нос врывались запахи свежести, но каждый вдох отчего-то становился тяжелей и сложнее. Казалось, сталь доспехов сжимала грудную клетку в жестком корсете. Ганс всё крепче цеплялся за Энши, а тому было наплевать на безумную хватку паладина.

Безликие горы становились все ближе.

Меньше.

Ниже.

Снова открыв глаза, Ганс с удивлением осознал, что они не просто приближаются к плато — падают на него сверху. Туда, где пустой камень был непроницаемо черным от разлитой по нему глубокой маслянистой тьмы. Она встречала с распростертыми объятиями, ждала дорогих гостей, но все ещё колебалась. Не знала, какой принять облик. Уже восставшая смоляная армия с точками синих глаз влилась обратно в неясный водоворот.

Мгновение — и навстречу дракону взмахнул крыльями дракон.

Внешне точная копия, он отчего-то не торопился взлетать. Едва различимые перья снова обернулись бронёй. Создание тёмных готовилось встретить противника в лоб, но у Энши нашелся еще один козырь.

— Дерек! — слова сносил ветер, но они всё равно звучали в голове внутренним голосом. Мальчишка сзади судорожно дернулся, обозначив кивок. — Ты первый! Я почищу — и прыгай!

— Прыгать?!

Огонь вокруг стал еще ярче, пробежал по драконьим жилам, собрался в пасти и вырвался слепящим потоком. Черная копия распалась, юркнула в тени, спасаясь от беспощадного пламени. Дерек с трудом отцепил руки. Вдохнул. Приготовился.

И ничего не успел.

Дракон сделал вираж, не оставив мальчишке выбора. Ещё раз взмахнул крыльями у самого края и осыпался вниз бесполезным песком.

— А наш выход здесь, — оскалился Энши. Единственный, кто смог правильно приземлиться и не набить себе шишек. Сорвавшегося Ганса он едва успел удержать за ворот. А Дерек…

Вокруг Дерека уже танцевало безжалостное, испепеляющее пламя. Такое же, как когда-то у стен Арсэма.

* * *

Младший из братьев по самые уши закутался в одеяло и теперь уютно сопел, позабыв о жаре и других неприятностях. Старший недоверчиво смотрел на оставшийся в руках мешочек с перетёртыми травами, но все наставления слушал внимательно. Поверил он Рику или нет, известно одной Изнанке. Наёмника это волновало меньше всего.

Главное — руна.

Главное — догадка оказалась верна, и лекарь действительно смог показать нужных людей. На такой огромный шанс Рик даже не смел рассчитывать.

Девчонка с площади, Тук и мальчишка — три из пяти. А это больше половины. Прекрасный улов. Что еще лучше, Рик знал, где найти четвертую. Но вот пятая… Пятая была проблемой. И решить её могло только очередное везение. Праздно шататься по городу после недавней беседы с хозяином трактира Рику хотелось ещё меньше, чем раньше.

Снова сделать ставку на Тука?

Глупо.

Один туз дважды не ходит. Пока госпожа Удача не обиделась и не повернулась другим местом, стоит попытаться сделать хоть что-нибудь самому. Что именно?

Ответ очевиден.

Пожалуй, самым сложным в этом деле оказалось дождаться темноты. Кузнец, конечно, позаботился об охране своего дома. Но вот беда: замки-ловушки устроены так, чтобы помешать вору найти наживу. Рику же нужны были вовсе не деньги. Тем более что свою долю за лишнюю нервотрепку он давно с этого дома взял.

Высокий забор остался позади. Окно спальни угадывалось по тусклому рыжему огоньку — единственному во всем доме. Рик долго ждал, когда тот погаснет, и кузнец с женой изволят улечься спать, пока не сообразил, что это видимый лишь ему отсвет руны. Вскоре она доверчиво ткнулась в руку, впиталась под кожу, согревая, придавая сил. Настроение снова поползло вверх, несмотря на сырость и мелкую морось. Больше не тратя времени на лишнюю осторожность, Рик подошел к забору, прислушался и легко подтянулся, чтобы спрыгнуть уже на брусчатку мостовой.

Жаль, поздно понял: дождь мелковат для бодрого журчания по ту сторону досок.

Стражник тоже не был рад встрече.

Едва успев подхватить спадающие штаны, он судорожно зашарил за воротом и оглушил улицу пронзительным свистом.

— Хрен бы лучше спрятал, ублюдок, — прошипел Рик. Нырять в подворотню было поздно. Оба конца улицы перекрыла стража, будто скромно ждала в тенёчке, пока сослуживец справит нужду. За забором кузнеца вспыхнул свет. На этот раз настоящий. Стражник совладал с поясом и скорчил физиономию построже, чтобы замять конфуз.