— Сюда, неровен час, бригада со смены завалится, — стал прояснять бармен. — Все займут. Народ нынче взвинченный. А мне конфликты ни к чему. Не местные коль, лучше я за вами пригляжу и от задир отгоню. Силушка авторитета пока еще не подводила.

— Спасибо, — согласился и посмотрел на Алену, деловито примостившуюся на соседний стульчик. Сориентировалась девушка быстро, выражение лица спокойное. Рассматривает стеллаж за спиной здоровяка с рядами одинаковых железных цилиндров с разной маркировкой. Что в них налито, одному бармену и известно.

— Что привело в нашу скромную дыру? — Поинтересовался тот, протирая железные кружки и посматривая на мою подругу.

— Энергоблоки нужны, — начал я и, уловив нормальную реакцию, рассказал какие именно.

Бармен пожал плечами.

— Инфосеть накрылась, но я поспрашиваю, — все же ответил. — Вам налить чего?

— Виски есть?

— Все есть, с бухлом у нас проблем нет. Все натуральное. Дальнобойщики ящиками возят с Актории.

Актория — это одна из ближайших кислородных планет. Бывал я там как — то. Притяжение в полтора g меня совсем не радовало. На таблетках протянул лишь трое суток, потом недели две на корабле болел и проклинал свою затею. Кажется, здоровяк оттуда, судя по габаритам. Порода, куда деваться.

— Тогда мне пятьдесят грамм виски, недорогого. А барышне газировки. Ты ведь пьешь газировку, Алена?

Девушка посмотрела на меня с приподнятой правой бровью.

— И мне, виски, — брякнула нагло, не сводя с меня нахальных глаз. — Самого лучшего.

— Будет сделано! — Браво воскликнул бармен и зашевелился, не отрывая взгляда от моей подруги.

— Слушай, я тебя на себе не потащу, — предупредил выскочку.

Закатила глаза и повернулась к бармену.

— Двойной, — бросила с усмешкой коза русая и добавила со знанием дела: — Со льдом.

— А закуска есть? — Спохватился я.

— Пироженки, тортики, чизкейки и всякая другая сахарная дрянь, что синтезируем. Надо?

— Нет, — отмахнулся. Про мясо и нормальные закуски он ни слова не сказал. Интересно, почему?

— Мороженое с шоколадом и клубничным джемом хочу, — произнесла девушка так сладко, что я вдруг сам захотел именно этого.

— Сделаем, милашка. Для тебя все будет в лучшем виде, — расцвел бармен.

Алена сделал невозмутимый вид, сдержанно улыбнувшись. А я насторожился, слишком сильно он над ней хлопочет. Неужто хрен старый решил приударить?!

Виски разлил по железным стаканам из одной емкости, подмигнув почему — то мне. В принципе я понял, что он имел в виду. Мол, хорошая у тебя подруга.

— Что ж, за знакомство, — вознес я стакан.

Алена невозмутимо стукнула своим о мой и присосалась к краю, будто воду собирается хлебать. Я опрокинул половину содержимого, поморщившись отставил. Горькая, ядреная хрень пошла не в то горло, отдав той еще сивухой. А подруга моя осушила стакан и даже не поморщилась. Тут же взялась за мороженное, что уже начало таять.

Зрелище поистине гипнотическое и умиляющее, как девушка аккуратно и в то же время быстро соскребает мороженное, собирая подтекающую жидкость и цепляя немного красного джема на порцию в ложечке.

— Повторить, дорогуша? — Активизировался сразу бармен.

— Да подожди ты! — Возмутился я, но Алена кивнула.

Опустился к ее уху.

— Слушай, ты мне трезвая нужна. Мало ли придется стрелять. Как ты целиться — то будешь?

— Не придется, — ответила Алена, ковыряясь в тарелке с мороженом и изучая его взглядом. — Здесь со мной ты в безопасности, Ринни.

Выпалила, что ушам не поверил. Но на душе вдруг потеплело. Быть может, хмель в голову ударил. Или эта чертовка имеет навыки гипноза. В любом случае стало спокойнее. Но ненадолго. Шум с улицы перерос в гам вваливающихся в бар людей.

Только я собирался обернуться, как на мое плечо легла лапа бармена.

— Сиди смирно. Даже не думай на них глазеть, — прошептал здоровяк, склонившись.

— Ребята на взводе, недавно авария была, троих уважаемых парней потеряли. У одного здесь жена с двумя малолетками осталась. Месяц продержат и вытурят из жилого комплекса. Для корпорации мы скот. Но не переживайте. Работяги мирные, посмотрят на вас, обсудят, поржут, и на этом все. Надеюсь, ты не из обидчивых, сынок?

— Повтори виски, — бросил я вместо ответа, заметив краем глаза, как из — за стеллажа в зал прошмыгнули три официантки. Тем временем моя рука проверила на месте ли кобура с пистолетом. Еще чего! Я буду бояться каких — то работяг с рудников.

Со второго стакана мне похорошело. Тем временем Алена уже доедала кусочек бисквитного торта.

— Куда в тебя столько влезает? — Усмехнулся я.

Гам продолжался, но уже не такой сильный. Все расселись. Теперь суетились официантки, принимая заказы. Запахло едой. И сразу же захотелось мяса.

— Грудь хочу вернуть, — с набитым ртом ответила напарница. — И бедра.

Вроде не пьяная на вид, но язык развязался.

— Повтори, бармен, — бросил здоровяку, приняв ее вызов.

— Споить хочешь? — Алена даже повернулась ко мне на стульчике.

— Думаешь, я бы стал пользоваться твоей беспомощностью?

— Видимо, нет, — усмехнулась девушка и повернулась к стойке. — Благородный, как настоящий рыцарь. Таких еще поискать.

— Рыцарь, — повторил шепотом с подступающей горечью в груди. Для меня это слово имело особенное значение. Сейчас в империи рыцарей — раз, два и обчелся. Вымерли истинные носители сего звания. Благородные, смелые, с честью, что превыше всего другого.

— Кстати, я теперь девственница, — усмехнулась девица, принимая третий стакан от бармена.

Дедуля глаза вылупил, услышав. Кажется, у Алены язык мелет сам по себе…

— Врач постарался на славу, — добавила. — Обновили тело, а вот душу не смогли.

— Излей, деточка, излей, — потер ладоши бармен. — Дядя все выслушает, легче станет.

Забавное зрелище, бармен уже был готов всплакнуть. В штаны.

— Эй, — возмутился я.

Но бармен просто отмахнулся от меня здоровенной лапой.

— А что изливать? — фыркнула. — Пусто уже, выжали, как сухой паек, еще немного и все рассыплется.

— Он?! — Неожиданно рявкнул бармен, косясь на меня, что рука уже к кобуре потянулась. К счастью от разрыва сердца спас хмель.

— Он мой спаситель, дяденька, — произнесла девушка мягко. — Просто он пока этого не знает.

Опрокинул стакан со злости. Разговорилась Алена не на шутку. Как бы не пожалеть. Слишком трепетно бармен к ней относится. Да и пьяные рабочие посматривают с нездоровым интересом, будто заключенные, что баб не видели годами. Да и на наши всплески в беседе реагируют, замолкая и прислушиваясь.