– Не волнуйся, Роджер! У нас все получится, – говорила я ему снова и снова.

Роджер также был менеджером Оливии Ньютон-Джон. Насколько же надо быть талантливым, чтобы вести двух настолько отличающихся друг от друга артистов?.. Однажды он подошел ко мне с песней, которая зацепила его, и попытался убедить меня, что ее необходимо записать. Мне пришлось быть честной (а я всегда была именно такой) и сказать ему, что я не могу представить себя исполняющей эту песню, так что я отказалась. Тогда он предложил ее Оливии. Теперь это песня под названием «Physical», которая просто идеально подходила ей и стала ее главным хитом. Были проданы миллионы пластинок. Я же знала, что моя песня тоже где-то есть. Нужно только найти ее.

Вскоре и мой звездный час настал. Это произошло в Ист-Виллидж в Нью-Йорке, в клубе под названием Ritz. Роджер хотел, чтобы я выступала в месте, где могу действительно наладить связь со зрителями, а Ritz был старым концертным залом, привлекающим любителей музыки из центральной части города. В 1981 году я появилась здесь дважды, и в одно из этих выступлений в зале присутствовал Род Стюарт. Когда он услышал свой хит «Hot Legs» в моем исполнении, то попросил меня исполнить эту песню с ним в прямом эфире Saturday Night Live, где он должен был присутствовать в качестве гостя. «У нас есть для вас сюрприз», – обратился он к зрителям, добавив, что для него будет большой честью представить «кое-кого, кто действительно вдохновляет меня» (один из солистов группы выкрикнул: «Это Дорис Дэй?»). Род отмел эту идею и пригласил меня на сцену. Мы замечательно провели время, исполняя эту песню. У меня сердце выпрыгивало каждый раз, когда я произносила слово «legs». Мне представилась уникальная возможность завоевать сердца тех молодых поклонников Saturday Night Live, кто еще не был знаком с моим творчеством, и поэтому, исполнив «Hot Legs», я показала себя во всей красе. Это и было началом великих свершений.

После другого выступления в Ritz я получила неожиданное приглашение от The Rolling Stones. Они пригласили меня на церемонию открытия их турне по Северной Америке. Исполнение песни «Honky Tonk Woman» вместе с этой группой в концертном зале Brendan Byrne Arena в Нью-Джерси было воплощением одного из самых грандиозных моих желаний. Это оправдало все мои надежды. Сколько людей! Впечатления совсем не те, что от появления в скромных кабаре-постановках.

Во время моего третьего выступления в Ritz звезды выстроились в ряд в прямом и переносном смысле этого слова. Я никогда не думала, что такое возможно. Мы с Роджером сделали это. Я попросила его не говорить мне о присутствии знаменитостей среди моих зрителей – никаких «отгадай, кто сегодня здесь», потому что я чувствовала, что это отвлекает меня. Я была там, чтобы развлекать своих поклонников, и в моем понимании каждый из них был VIP-персоной.

Очевидно, до момента, когда я спела первую ноту на том выступлении, произошло немало важных вещей.

Дэвид Боуи, артист, который не нуждается в представлении, был в Нью-Йорке на встрече с сотрудниками EMI/Capitol. Вместе с ним они хотели отпраздновать где-нибудь выход его нового альбома под названием Let’s Dance, но Дэвид сказал, что сегодня он занят, что собирается посмотреть выступление своей любимой певицы в Ritz… и именно я была его любимой певицей!

Рекомендация Дэвида и вызвала массовый ажиотаж. Вдруг на Роджера посыпались звонки от руководителей звукозаписывающих компаний, которые изо всех сил пытались достать билеты на представление. По иронии судьбы я тоже пыталась заключить контракт с Capitol, но они проявили огромный интерес к моей персоне лишь после одобрительного отзыва Дэвида. Мне довелось узнать об этом позже. Когда я вышла на сцену, зал был полон людей. Именно так я люблю выступать – энергия воодушевленного зала и публика, которая не отрывает глаз от каждого моего движения, зрители, которые наслаждаются каждым мгновением рядом со мной. В толпе я заметила несколько известных лиц, среди которых были известный теннисист Джон Макинрой и актриса Сьюзан Сарандон.

Дэвид в компании моего старого друга Кита Ричардса прошел за кулисы в мою гримерную. Они были воодушевлены моим выступлением. Я была так рада, что исполнила песню Дэвида «Putting Out Fire», которую он написал для фильма «Люди-кошки». Думаю, я сделала отличную инструментальную обработку этой песни, и для меня было очень важно, что он сам пришел, чтобы услышать это. Мы втроем замечательно провели время, разговаривая о музыке (передавая по кругу бутылки шампанского и Jack Daniel’s). Нам хотелось продолжения этого вечера, и мы поехали в номер Кита в отеле Plaza. Мне нравилось наблюдать за поведением Роджера. Он был на седьмом небе от счастья. Казалось, он вот-вот потеряет сознание от этого. Он был так рад, что находится в компании своих кумиров.

Дэвид играл на фортепиано, а Кит просто был в прекрасном настроении. Позже заглянул Рон Вуд. В ту ночь мы веселились на полную катушку. Мы пели: «I keep forgetting you don’t love me no more», и Дэвид сказал, что собирается добавить эту песню в свой новый альбом. Роджер периодически заглядывал в комнату, разговаривая при этом по телефону. В восторге, словно ребенок, он звонил своим друзьям, чтобы сказать им: «Вы никогда не угадаете, где я! И никогда не догадаетесь, кто со мной сейчас!» Это так много значило для него – находиться в компании всех этих людей. Это была его рок-н-ролльная мечта. Мы не уезжали до самого утра. Потом вызвали такси и направились обратно в реальность.

Причем, как оказалось, в новую реальность. Все было как в сказке о Золушке: выступление в Ritz для меня было подобно балу (если не считать части с Прекрасным принцем), потому что это кардинально изменило мою жизнь. Находясь под впечатлением от реакции зрителей на мое выступление, звукозаписывающая компания Capitol захотела быть первой, кто будет работать со мной. Стало сложно выбирать между Capitol (находившейся в Америке) и EMI (в Англии), но Роджер всегда был стратегом и прибегал к новым нестандартным решениям. Несмотря ни на что, мы стали работать с Abbey Road Studios (быстро устроив концерт в Швеции, который принес большие деньги) и сделали совместную запись с Мартином Уэром и Гленном Грегори из новой поп-техно-группы Heaven 17. Мартин был, по правде говоря, еще мальчиком, хотя и очень талантливым. Он вдруг подумал, что у певицы средних лет не за горами блестящее будущее.

Я вошла в студию, ожидая увидеть музыкантов. Как ни странно, я не увидела ни одного человека и ни одного музыкального инструмента. «А где группа?» – спросила я, вспоминая Фила Спектора и его огромной оркестр. Роджер и Мартин пояснили, что новая «стена звука» исходит из гигантской штуки, напоминающей скорее рентгеновский аппарат, нежели музыкальный инструмент. Мартин создавал свою музыку на синтезаторах. Меня немного озадачил сам процесс, но я была рада испытать свои силы, работая с чем-то новым, даже если бы пришлось петь в компании машины. Проблема заключалась в том, что мне петь. У Мартина не было времени для написания нового материала, поэтому мы рассматривали варианты тех песен, которые нам нравятся, и в итоге решили исполнить «1984» Дэвида Боуи и «Let’s Stay Together» Эла Грина.

Когда я слышу песню в первый раз, я начинаю подпевать, пока не почувствую, что уловила ее всю – именно так я делала в детстве, когда слушала радио. Когда я, наконец, полностью проникаюсь этой песней, когда прочувствую ее, я говорю: «Хорошо, теперь это моя песня». Я готова к записи. Я иду в студию, подхожу к микрофону, и вот песня уже есть. Это то, что отличает меня от других исполнителей. Когда я делаю запись песни, мне нравится петь ее полностью, от начала и до конца. Для меня песня – это рассказ, в котором есть вступление, ключевые моменты и завершающая часть, и мне нужно передать смысл, который несет в себе этот рассказ.