– Они обладают прекрасным зрением, – заметил Павел, и с изумлением Артем вдруг увидел, что он больше не хмурится. – А у рукокрылых, которых ты упомянул, зрение слабое. Это эволюционно обусловлено… Ты знаешь, что такое «эволюция»?

– Да, я знаю. – Руку прострелило болью, но на этот раз Артем даже обрадовался, что может отвлечься от собственных горящих ушей. – Но ведь… эволюция там могла пойти по другому пути.

Несколько секунд Павел молча буравил Артема взглядом, а потом вдруг улыбнулся и повернулся к Сандру:

– Где вы его нашли?

Губы Сандра дрогнули:

– Павел, прости, что не представил сразу. Это Артем. Возможно, однажды он тоже будет работать здесь. Конечно, если захочет. Артем, это Павел Андреевич… Главный человек на верхнем ярусе. Павел, Артем прибыл сюда издалека. Ему… Сколько тебе лет, Артем?

– Шестнадцать, – ответил тот, поколебавшись. В дороге он потерял счет дням, а уточнять сегодняшнюю дату было как-то неловко.

– Шестнадцать лет. У Артема был хороший учитель – Левандовский, физик, возможно, вы слышали о нем. Но он и сам проделал большой путь… Занимался разными областями, в том числе – электричеством. Пытался разгадать загадку, которая волнует всех нас. – Сандр говорил очень серьезно, без улыбки, и Артем тут же почувствовал, как слабеет болезненный ком в груди, поселившийся там с момента, как Сандр признал большую часть его изысканий ерундой. – Записи, которые я показывал вам вчера вечером… делались как раз с его участием.

Павел поднял на Артема глаза, и Артем понял, что он куда старше, чем показалось ему поначалу. Возможно, ровесник Каиного дедушки. Почти наверняка живший еще до События. Павел подслеповато сощурился и улыбнулся:

– Вот как? Очень хорошо, юноша, очень хорошо. При правильном руководстве… – Он покачал головой и перевел взгляд на Сандра. – Хочется верить в лучшее, господин Сандр, когда видишь, что ростки дарования пробивают себе дорогу даже за нашими стенами. – С изумлением Артем увидел, что руки старика на чистой поверхности стола мелко подрагивают. – Мы подумаем над твоей идеей… Артем. И – добро пожаловать. В наши нелегкие времена тебе нигде не предложат возможностей лучше, чем в Красном институте.

– Внутреннее название всех наших лабораторий, – пояснил Сандр, отводя Артема в сторону от стола Павла, который продолжал смотреть Артему вслед. – Вначале это была шутка, я полагаю, но название прижилось… Я подумываю сделать его официальным.

Они пошли дальше. Мимо пробежала совсем юная девушка, светловолосая, с тонкими, лисьими чертами лица и волосами, забранными в пучок. Под мышкой она держала папку с бумагами. На мгновение она замерла у них на пути, пристально вглядываясь в лицо Артема, а потом перевела взгляд на Сандра. Выражение ее лица показалось Артему недобрым.

– Господин С-с-сандр, им-м-мперат-тор… – Девушка заметно заикалась. – Я х-хотела…

– Позже, Марта. – Сандр улыбнулся девушке и повел рукой в сторону Артема. – У нас гость.

– Я в-вижу, но у меня здесь н-н-новые…

– После полудня, Марта. – Сандр негромко вздохнул, и в его голосе Артему послышалось раздражение. – Приходи после полудня. И захвати материалы с собой, хорошо?

Поджав губы, девушка кивнула и, больше не глядя ни на Сандра, ни на Артема, двинулась дальше по коридору, крепко прижимая папку к себе.

– Марта – тоже… продолжатель традиции, – не совсем понятно пояснил Сандр. – Надеюсь, вы подружитесь. Павел прав. Молодых талантливых ребят у нас пока меньше, чем хотелось бы. Не каждый день встречаешь самородка. – Он сделал паузу, кивнул Артему. – Ребятам помоложе, которые самоотверженно трудятся здесь, наверное, бывает одиноко. – Сандр запнулся, как будто застеснявшись собственной откровенности, а потом продолжил, показывая на стеклянные двери, у которых со скучающим видом стоял рослый мужчина: – Вон те двери с лестницей наверх – вход в оранжерею. – Халат на мужчине выглядел чужеродным и подозрительно топорщился по бокам. – Здесь мы пытаемся выращивать растения, попавшие сюда из порталов, и изучать их свойства. Знал ли ты, что кроме почти тридцати видов… существ нам удалось обнаружить около пятидесяти видов новых растений? Не много. Очевидно, они не слишком хорошо приживаются в местном климате, но тем не менее… После завтрака, если захочешь, мы можем вернуться сюда. Уверен, люди, которые там работают, с удовольствием все тебе покажут.

– А можно заглянуть туда сейчас? – спросил Артем. Он старался говорить об этом небрежно, но сразу услышал плохо скрытую жажду в собственном голосе.

Сандр улыбнулся:

– Я не против, но твоя подруга, я уверен, уже проснулась и ждет нас за завтраком.

– Угу, – пробормотал Артем, – конечно.

– Давай присоединимся к ней, а потом, если она захочет – все вместе, если нет – вдвоем, вернемся и продолжим. Я думаю, сможем посмотреть и два следующих яруса… Только тебе придется пройти инструктаж… Это связано с вопросами безопасности. Таковы правила. Пока что я предлагаю тебе поработать здесь в качестве ассистента. Посмотреть, подумать, что тебе было бы интереснее всего в будущем. Чтобы освоиться, нужно время, но когда-нибудь…

Они с Сандром шли теперь обратно, к выходу, и Артем весь будто превратился в одно огромное ухо, один трепещущий глаз. Он старался запомнить, услышать и увидеть как можно больше, прежде чем покинет это место.

Когда дверь за ними с Сандром закрылась, он ощутил запоздалое раскаяние при мысли о Кае… Но кроме раскаяния еще и слабый росток чего-то очень похожего на торжество. Впервые за долгое, долгое время он был где-то, где ему удалось забыть о ней. Это оказалось приятное чувство – хотя бы иногда не вспоминать о Каином одобрении или неодобрении или о том, какого она о нем мнения. На мгновение он почувствовал себя по-настоящему свободным. Шагая вслед за Сандром по темному коридору, он возвращался в мир обычных людей, колючих и неприветливых, – если вдуматься, Кая тоже была одной из них. Она никогда не поняла бы его – или любого из этих увлеченных людей. Артем был почти уверен, что ей в лаборатории не понравится. И все равно при мысли о том, что он вот-вот снова ее увидит, он чувствовал, как в горле встает ком и где-то внутри распускается цветком жар…

Где же он – он настоящий – в мыслях о ней или в том чувстве свободы, которое охватывало его при одной мысли о лаборатории? Он не находил ответа.

Кая

Кая вышла из дома, кутаясь в кожаную куртку с меховым воротником. Теперь, спустя несколько недель в Красном городе, она была одета как местная: длинная рубашка цвета поздней осени с высоким воротником и красной вышивкой на рукавах, темные штаны из плотной ткани с металлическими заклепками на ремне, высокие сапоги на небольшом квадратном каблуке, толстый бордовый шарф. Миле ее выбор казался странным – костюм был скорее мужским, чем женским, – но Кае было все равно. Настолько ценных вещей прежде ей носить не доводилось, однако мысли об этом не приносили никакой радости. Свернув косу, она убрала волосы под воротник. С губ срывалось невесомое облачко серебристого пара. Утра стали по-настоящему осенними. Когда они прибыли сюда, лето еще не сдавало позиций, но всего за несколько дней погода полностью переменилась. Дул промозглый ветер, сбивающий с ног, то и дело накрапывал дождь, и солнце почти не выглядывало из-за низко висящих серых дождевых облаков. Казалось, невидимая рука затянула мир тонкой пепельной завесой.