– Горов был чистильщиком, – продолжил Алеша, не дожидаясь от меня ответа. – Если Ангелов хотел что-то замять по-тихому, он связывался с ним или с кем-то из его отдела. Не самая крупная рыба среди мусоров, но достаточно изворотливая.

До меня очень медленно дошел смысл сказанного им, и я вскинула на него взгляд.

– Горов был игроком. Как и Валет, за что и получил свое прозвище.– Алеша перехватил мой взгляд и кивнул на карточку казино в моих руках. – Знаешь, кто еще был игроком?

Я снова опустила взгляд на написанный на обороте карточки номер. Он был мне не знаком, всего лишь набор цифр, но тем не менее в голову пришло очень даже знакомое имя.

– Егор, – выдохнула я.

– Я проверил, – сказал Алеша. – Это его номер. А Горов и мне на такой же карточке давал свой. Он же со своими шавками и за казино присматривал, чтобы никто из местных там не борзел.

Я отвернулась к окну, где лежала винтовка Гриши, и смяла карточку в руке. Вот и последний недостающий элемент нашелся!

Чувствовала же я, что что-то упускала, но все же не думала, что это что-то… Этот кто-то окажется Егор.

Зря! Я ведь знала, про его увлечение азартными играми, знала, что он был замешан в истории с Коханом, вот только поверила тогда в резиденции, что его просто запугали и использовали против меня, но все оказалось глубже и сложнее.

Получалось… Получалось, что Егор, честный мент Егор работал на Ангелова, и Алеша об этом знал. Намекал даже, оставив в инструкциях номер отдела по борьбе с оргпреступностью, прикормленного Ангеловым.

– Почему я слышу об это только сейчас? – ледяным тоном спросила я, чувствуя подкатывающую ярость.

– А почему я узнаю от Розы, что этот продажный х*есос приезжал к тебе и хотел забрать? – вопросом на вопрос ответил брат.

– Туше! – невесело похвастался умным словом Серый, покусывая фильтр сигареты.

Меня же снова отбросило туда, откуда все началось, и воспоминания начали накатывать одно за другим, вызывая тошноту.

Я вспомнила, как мягко, но в тоже время безразлично и обвинительно звучал голос Егора, когда он пришел после ограбления к магазину. Помню, как вдумчиво, профессионально и беспристрастно он смотрел на меня, и как под его взглядом я чувствовала себя падшей женщиной.

Егор сразу сказал, что было украдено и у кого, но узнал он об этом не от мента у желтой ленты, с которым переговорил, когда только пришел. Он знал об этом еще до прихода, и рассказал ему об этом Горов, которому звонила Кристина, и который и направил его к магазину.

Может, Горов знал, что там работала его бывшая девушка, а может, и нет, но это знал Егор, и он был уверен, что за ограблением стоял мой брат, которого я постоянно прикрывала и спасала, что и стало причиной разрыва наших отношений.

Он единственный, кроме товарищей Саши, знал, кем был наш с братом отец, и товарищи Саши были не единственными, кто рассказал об этом. И если им мог не поверить тот же Гриша, который лично знал Станиславского, то вот не поверить Егору, за которого поручался Горов, уж не мог даже сам Ангелов.

"Ты влипла по полной! Твоего боса уже объявили в розыск. Как ты думаешь, что он запоет, если его найдут? Не важно, кто: мы или волкодавы Ангелова. Он все будет валить на вас! Ты рассказала мне, кем был ваш отец. И даже, если твой брат не трепался об этом на каждом углу, в чем я лично сомневаюсь, Ангелов это выяснит и в жизни не поверит, что дети его предшественника не при делах. Ты представляешь, что с вами сделают? Что сделают с тобой?"

Егор запугивал меня, думал, что я все ему расскажу и как всегда попрошу о помощи, но этого не произошло, и он сказал свои последние слова, которые тут же развеял ветер.

"Продержись до утра. Я люблю тебя, Кира, и вытащу. Обещаю!"

Дамир признался, что приходил к моему дому в ночь ограбления и видел, как в меня стреляли. Егор мог тоже приходить, но позже. Он мог обнаружить тело Саши, убитого из моего пистолета, и погром в квартире, и со всей любовью ко мне решить, что брата убила я, выбивая из него алмазы.

Патрульные, которым был дан приказ оставаться поблизости и пасти меня, чтобы я не сбежала, тоже могли уже подтянуться, а соседи, не спешившие вызывать их, уже могли во всех красках рассказывать о моих и Сашиных криках, о выстрелах и предшествовавшим тем событиям многочисленным ссорам из-за его образа жизни и так далее.

Пускай даже в ту ночь они видели, как я выходила из подъезда полуживая, и как следом за мной кто-то выходил, это никого не волновало, даже если соседи об этом рассказали.

Против меня в любом случае был железный аргумент – пистолет с моими отпечатками, из которого был застрелен Саша. Так что его убийство без раздумий повесили на меня.

Факта кражи в ювелирном магазине к тому времени так и не было обнаружено, а копать глубже никому и в голову не пришло, даже когда объявился Артур, избитый до неузнаваемости. Я исчезла, и Егор был уверен, что меня тоже убили из-за алмазов. А может, ему так сказали.

Гриша говорил, что Ангелов не стал его трогать, но побеседовать с Егором могли. Тот же больной на всю голову Валет мог в сочных подробностях рассказать ему, что со мной делали и, когда настало время, Егор со слезами на глазах опознал мое тело.

"Я опознавал твое тело… По миллиметрам осматривал, надеясь, что тот кусок мяса, что лежал в крови и собственной моче, был не тобой, что твои вещи и документы оказались там случайно…"

Это были искренние слова и таким же искренним был рискованный поступок перехватить меня на кладбище, после того, как мы встретились в резиденции и он узнал, что я была жива. Далее… Далее Егор все переварил на свой лад, и его худшие выводы я сама же и подтвердила, заявившись в украшениях из краденных алмазов к нему домой.

"Продалась за побрякушки…Тебе просто было мало того, что я мог тебе предложить…"

Вот так… Убила брата, возможно, вернула хозяину города алмазы и предложила в качестве компенсации себя и свое тело. Логично? Логично! Я же была такой: лгуньей и продажной девкой, гонящейся за сверкающими цацками.

Егор даже не думал, что я была в аду, не думал, что со мной могли делать, и даже не допускал, что хозяин города мог меня полюбить и надеть мне на палец вожделенное для многих девушек кольцо.

Может, Егору тогда моча в голову ударила, или же из-за нападения на склад Ангелова он решил, что того подсиживали и вообще хотели убрать, но Егор вдруг вбил себе в голову, что мог использовать меня и мою близость с Ангеловым, чтобы стать героем: спасти девушку, посадив ее в тюрьму мягкого режима, а также посадить главного бандита города, чьи руки были по локоть в крови.

"Я устрою все, позабочусь, чтобы ты была под охраной, пылинки буду с тебя сдувать. Я так люблю тебя, Кира! Все для тебя сделаю! Я буду ждать тебя!" – говорил он, целуя мои руки.

Такая вот романтика!