– Все будет хорошо, милая.

– Я рассказывала тебе, как мы с Сэмом… За окнами послышался рев сирены. Прибыла машина с медсестрой.

– Пожалуйста, позаботьтесь о ней, – попросил шериф.

* * *

Вскоре он, мрачный, но спокойный, уже проводил совещание в своем кабинете.

– Вам звонят, – передала секретарь. – Первая линия.

– Да?

– Шериф, это Рамирес, агент ФБР по специальным поручениям. Звонят из Вашингтона. У нас появилась новая информация относительно серийного убийцы. В наших досье не было отпечатков пальцев Эшли Паттерсон, поскольку она не имела ни приводов, ни судимостей, а до 1998 года для получения водительских прав в Сан-Франциско не требовалось отпечатка большого пальца.

– Продолжайте.

– Вначале нам показалось, что это сбой в компьютере, но при проверке оказалось…

Следующие несколько минут лицо шерифа все больше вытягивалось.

– Уверены, что это не ошибка? – наконец спросил он. – Что-то не похоже… Все, говорите? Понимаю. Большое спасибо. – Шериф положил трубку и долго молча смотрел куда-то в пространство.

Наконец он поднял голову:

– Звонили из ФБР. Они обнаружили, кому принадлежат отпечатки пальцев убийцы. Жан-Клод Паран встречался с некоей англичанкой, Тони Прескотт.

– Верно.

– Ричард Мелтон дружил с Алетт Питере, долго жившей в Италии.

Собравшиеся закивали.

– Прошлую ночь Сэм Блейк провел в доме Эшли Паттерсон.

– Точно.

Шериф Даулинг стиснул ладонями виски.

– Ну так вот, Эшли Паттерсон, Тони Прескотт и Алетт Питере – одно и то же лицо. Одна и та же чертова, проклятая, гребаная баба!

Роберт Краудер, маклер по торговле недвижимым имуществом от компании “Брайант и Краудер”, торжественно распахнул дверь и провозгласил:

– Вот здесь терраса. Отсюда можно любоваться Койт-Тауэр.

И с умилением наблюдал, как молодые супруги приближаются к балюстраде. Отсюда открывался великолепный вид. Внизу расстилалась живописная панорама Сан-Франциско. Заметив, как муж с женой тайком обмениваются восхищенными взглядами и улыбками, Краудер ухмыльнулся. Все они одинаковы. Во что бы то ни стало стараются скрыть свои чувства. Всегда одно и то же. Потенциальные покупатели уверены, что, если не притворятся равнодушными и выкажут слишком горячий энтузиазм, цена мгновенно взлетит.

Глупцы! За этот пентхаус-дуплекс «Пентхаус, комнаты которого расположены в двух уровнях.» и так просят немало! Беда совсем в другом – такое роскошное жилье может оказаться не по карману этим двоим. Муж, кажется, адвокат, а начинающие адвокаты далеко не богачи.

Зато парочка весьма привлекательная, и молодые люди, по всему видать, влюблены друг в друга. Дэвиду Сингеру не больше тридцати трех. Блондин-красавчик, до сих пор ухитрившийся сохранить в лице нечто неотразимо-мальчишеское. Его жена Сандра просто прелестна. И глаза лучатся добротой. Настоящая леди.

Заметив набухший живот женщины, Роберт Краудер поспешно добавил:

– Вторую спальню для гостей можно легко переделать в детскую. В квартале отсюда игровая площадка, а по соседству две школы.

Супруги снова обменялись легкими улыбками.

Наверху помещались хозяйская спальня, ванная и комната для гостей. Внизу располагались просторная гостиная, библиотека, кухня, вторая спальня для гостей и две ванные. Почти все окна имели вид на город.

Чета Сингеров отошла в уголок и принялась шептаться.

– Я просто влюблена в него, – призналась Сандра Дэвиду. – И малышу здесь будет хорошо. Но, дорогой, сможем ли мы позволить себе такие расходы? Шестьсот тысяч долларов!

– Плюс ремонт, горячая вода, электричество и телефон, – добавил Дэвид. – И ты права: сегодня мы не имеем права потратить такую сумму. Повторяю, сегодня. Зато в четверг из бутылки выскочит джинн, и наша жизнь мгновенно изменится. Тогда мы можем поселиться хоть во дворце.

– Знаю, – со счастливым видом кивнула Сандра. – Ну не чудесно ли?

– Значит, покупаем?

Сандра на мгновение задумалась и кивнула.

– Вперед, дорогой.

Дэвид расплылся в улыбке, махнул рукой и объявил:

– Добро пожаловать в родной дом, миссис Сингер! Супруги рука об руку подошли к терпеливо ожидавшему Роберту Краудеру.

– Мы покупаем, – сообщил Дэвид.

– Поздравляю! – воскликнул Роберт. – Это одна из лучших квартир во всем городе. Вы не пожалеете.

– Надеюсь.

– Поверьте, вам повезло. Должен сказать, что на этот пентхаус немало претендентов.

– Какова стоимость залога?

– Десять тысяч, вполне приемлемая сумма. Я прикажу составить договор о продаже. Как только все будет подписано, вам придется выплатить еще шестьдесят тысяч. Ну а потом ваш банк будет перечислять ежемесячные платежи с рассрочкой на двадцать – тридцать лет, как пожелаете.

Дэвид взглянул на Сандру и кивнул:

– Заметано.

– Значит, готовим договор.

– Нельзя ли нам немного осмотреться? – умоляюще прошептала Сандра.

Краудер снисходительно усмехнулся:

– Сколько угодно, миссис Сингер. Теперь это все принадлежит вам.

* * *

– О, Дэвид, я словно во сне. Поверить не могу, что все это на самом деле наше.

– А ты поверь, – посоветовал Дэвид, обнимая жену. – Я хочу быть тем добрым волшебником, который исполняет все твои мечты.

– Ты и есть мой волшебник.

До сих пор они жили в маленькой квартирке с двумя спальнями в квартале Марина, но сообразили, что с появлением малыша им будет слишком тесно. Правда, пентхаус-дуплекс на Ноб-Хилл был для них недосягаем, но в четверг… Четверг был знаменательным днем в фирме международного права “Кинкейд, Тернер, Роуз и Рипли”, где работал Дэвид. Днем, когда из двадцати пяти кандидатов предстояло избрать шестерых младших партнеров уважаемой и древней адвокатской компании. Ни у кого не было сомнений, что Дэвид окажется в числе этих счастливчиков. “Кинкейд, Тернер, Роуз и Рипли” имела отделения в Сан-Франциско, Нью-Йорке, Лондоне, Париже, Токио и считалась одной из самых престижных в мире. Недаром выпускники лучших юридических факультетов едва ли не дрались за право оказаться в ее рядах. К молодым сотрудникам обычно применялся веками проверенный метод кнута и пряника. Старшие партнеры безжалостно эксплуатировали новичков, заставляя трудиться по четырнадцать часов в сутки и нагружая неблагодарной и черной работой, которой гнушались сами. При этом над беднягами словно дамоклов меч постоянно висела угроза увольнения. Все вышесказанное относилось к понятию “кнут”. “Пряником” же можно было считать обещание партнерства в фирме. Партнеры получали большое жалованье, часть сладкого пирога в виде ежегодных прибылей, просторный кабинет с видом на город, личный туалет с душем, заграничные командировки и еще много чего “вкусненького”.