Она тряхнула головой, гоня прочь глупые мысли. Между ними лежала пропасть шириной с океан, пропасть, созданная ложью, ее отчаянным положением и тем абсолютным фактом, что она замужем.

«Кроме того, мы совершенно чужие люди», — напомнила себе Розамунда и быстро зашагала дальше, постукивая каблучками по дощатому настилу мостика, потом по усыпанной листвой садовой дорожке. Ощущение такое, что они с Брендом Маллореном давние приятели, но ведь еще вчера в это же время ни тот, ни другой знать не знали друг друга. А она уже лелеет безумные романтические мечты в отношении какого-то проходимца! И что хуже всего, Диана и тетя Аррадейл, кажется, об этом догадываются.

Если люди знают, что ты изменила мужу, — это плохо, но если тебя считают круглой дурой — это просто невыносимо.

Розамунда на мгновение остановилась у старого дуба возле дороги на Хос — ее вдруг осенило.

Бренд Маллорен не сказал ей, что он лорд! Интересно, почему он скрыл свой титул? Может быть (и как ей раньше это в голову не пришло?), его простая одежда была всего лишь маскировкой? Какими же делами промышлял лорд Маллорен, в конце концов оказавшийся без сознания и на волоске от смерти?

Впрочем, ей совсем не хотелось это знать. Сын маркиза мог быть кем угодно — разбойником с большой дороги, контрабандистом или даже убийцей.

Она поступила очень опрометчиво, связавшись с этим очаровательным бродягой. Ему нельзя доверять. Зачем она рассказала ему о себе? Умная женщина ни за что бы не решилась на такое.

Но Розамунда была не настолько умна.

Сорвав лютик, росший у садовой дорожки, она покрутила его в руке, обдумывая, как бы незаметно проникнуть после ужина во вдовий дом и насладиться пиршеством плоти.

Розамунда уже почти пришла — осталось только обогнуть живую изгородь из боярышника, отделявшую сад от проезжей части, когда ее окликнули:

— Да хранит вас Господь!

Обернувшись, Розамунда увидела по ту сторону изгороди всадника в высокой черной шляпе. Сперва она решила, что это племянник Дигби, Эдвард Овертон, но Эдвард позвал бы ее по имени, к тому же он был не таким коренастым.

Новый республиканец! Здесь! Это походило на вызов. Розамунда сразу же оценила всю серьезность ситуации.

— Вы что-то хотели, сэр?

Обычный с виду мужчина с приветливым лицом и очень проницательными карими глазами, одетый в поношенный серый костюм простого покроя, тотчас откликнулся:

— Это дом Аррадейл, сестра?

Услышав столь непривычное обращение, Розамунда вздрогнула, но потом вспомнила, что сектанты всех называли братьями и сестрами.

— Это вдовий дом, — ответила Розамунда, чувствуя странный холодок в груди: у нее вдруг возникло совершенно нелепое ощущение, что он знает все ее грешные планы.

— Красивое имение. А вы, надо полагать, кузина графини, леди Овертон? — Розамунда быстро прикрыла ладонью щеку, только сейчас вспомнив про свои шрамы. — Да, я узнал вас по шрамам, — продолжил он без всякого смущения. — Эдвард Овертон упоминал про них.

Сделав над собой усилие, она опустила руку.

— Вы знаете моего племянника?

— Знаю, и очень хорошо. Сейчас я живу в вашем доме по его приглашению.

— Он не имеет права приглашать гостей в чужой дом! — вырвалось у нее.

— Всего на одну ночь, — отозвался мужчина как ни в чем не бывало, словно и не заметил ее резкого тона. — Мы едем проповедовать в Ланкашир и по пути остановились в Венскоуте: Эдвард решил навестить своего больного дядю.

— Сэр Дигби не болен. Надеюсь, вы с Эдвардом в этом убедились.

— Милостью Господа. Но он был бы еще здоровее, если бы придерживался обычной диеты. Мы попытались внушить ему эту мысль.

Черт бы побрал их обоих! Совет, безусловно, был разумным, но Эдвард обычно преподносил его таким образом, что у Дигби надолго портилось настроение. А этот вежливый тип с его непробиваемой откровенностью наверняка только еще больше расстроил ее мужа. Слава Богу, что утром они уедут.

Впрочем, ее внимание привлекло другое обстоятельство.

— А я и не знала, что Эдвард читает проповеди.

— Он мне ассистирует, а заодно набирается опыта на будущее. В скором времени Эдвард должен получить повышение.

«Благодаря своему щедрому дару секте в виде поместья Венскоут». Тем не менее Розамунда ничем не выдала себя и продолжала вымученно улыбаться.

— Полагаю, он очень рад этому.

— Мы черпаем радость только в служении нашему Господу. Завтра на рассвете мы уезжаем. Вы будете в Венскоуте сегодня вечером?

— Я переночую в доме Аррадейл.

— Тогда позвольте мне сейчас поблагодарить вас за гостеприимство. В вашем прекрасном доме чувствуется женская рука.

— Вам надо благодарить не меня, а миссис Крофтон, экономку. Она живет там гораздо дольше, чем я, и почти целиком ведет хозяйство.

Мужчина слегка нагнул голову, как бы оценив ее уклончивость.

— Так я и сделаю. Однако из рассказов вашего мужа я понял, что вы занимаетесь огородничеством и животноводством.

— Да, это так.

Розамунда отвечала односложно, ибо тяготилась обществом незнакомца. Но в то же время ей хотелось побольше узнать о нем, ведь перед ней был представитель вражеского стана — первый новый республиканец, которого она видела живьем, если не считать Эдварда.

— В таком случае, надеюсь, у нас с вами еще будет возможность побеседовать. Я сам увлекаюсь разведением животных, а ваш труд когда-нибудь перейдет на службу нашему Создателю. Да хранит вас Господь, сестра.

С этими словами мужчина пришпорил свою лошадь и ускакал. Розамунда слушала затихающий топот копыт, и внутри у нее все вскипало при мысли о том, что плодами ее труда будет пользоваться Новая Республика. Какая неприятная встреча! Разумеется, сектант ничего не мог заподозрить, но лучше бы ему с ней не встречаться. Когда станет известно о ее беременности, в которой она почти не сомневалась, он сможет сопоставить факты и сделать опасные для нее выводы.

Нет, не сможет. Ведь он не знает, что здесь был мужчина.

И все-таки ей стало не по себе.

Этот новый республиканец был не похож на Эдварда. Конечно, Эдвард представлял серьезную угрозу для всего Венскоута, но его показная простота и склонность к занудным проповедям выглядели просто смешно. Но этот мужчина с его приятными манерами и добрыми глазами способен повести за собой впечатлительных и убедить сомневающихся. Рядом с ним даже она забыла про свои шрамы.

Очень опасный человек!

Розамунда привыкла считать членов Новой Республики недалекими людьми, но, как видно, ошибалась.