можно доверять кому-то? В будущем это приводит к сильному страху отвержения и тревожной привязанности в близких отношениях, когда человек боится, что его бросят, все время подозревает и контролирует партнера. Может также появиться тревожно-избегающая привязанность, когда из страха отвержения человек избегает близости: он понимает, что в любой момент его могут бросить и лучше полагаться на себя.

«Я поступила в университет на бесплатное отделение и продолжала работать. Я сама себя содержала, родителям мое обучение ничего не стоило. На втором курсе я решила бросить университет. Мама сказала: “Закончишь этот университет, а потом учись где угодно. Если ты бросишь, то ты мне больше не дочь”. И мне пришлось доучиваться в этом университете. Я боялась, что она меня отвергнет и у меня не будет семьи. Это стоило мне многих потерянных лет. Работа не нравилась, и через 5 лет поступила в другой вуз и получила другую специальность, которая мне нравится. Но главное, что мама счастлива. И ей нельзя напоминать о том, что я потеряла 10 лет своей жизни».

Возможно, эта девушка не смогла бросить университет, хотя никак не зависела материально от родителей, потому что ее шантажировали отвержением в детстве. У таких родителей это стандартный метод воспитания, который используется в том или ином виде все детство.

Мать может шантажировать своей смертью.

«Моя мама один раз, когда я плохо себя вела и не хотела мыть посуду, легла на кровать и замерла. Я не видела ее дыхания, я подошла и стала ее тормошить, звать: “Мама, мама”. Мама не шевелилась. Я почувствовала ужас, ведь я убила свою мать своим непослушанием. Я стала рыдать и кричать: “Мамочка, я все сделаю, что ты хочешь”. После этого мама “воскресла” и сказала: “Вот пока я не умерла, делай”. После этого я всегда боялась ослушаться, я боялась, что мама умрет. Когда она заболела в 70 лет, она мне велела переехать к ней, хотя была еще довольно крепкой. Я бросила работу, друзей, свою квартиру и переехала к ней, потому что очень боялась, что она умрет. Я прожила с ней 10 лет до ее смерти, каждый день прислушиваясь к ее дыханию».

Это, наверно, самый жестокий вид шантажа. Кроме страха потерять мать, дочка всю оставшуюся жила в страхе быть виноватой в ее смерти и отказалась от собственной жизни, лишь бы жила мама.

Шантаж матери вводит вас в состояние парализованности. Вы чувствуете себя как в западне, выхода нет. Вы не можете ни выполнить требований, ни получить наказание. Двойной капкан. Эти полярности лишают энергии, приводят к выученной беспомощности, что впоследствии может развиться в глубокую депрессию.

Чтобы избавиться от этого состояния, надо прорабатывать по очереди каждую полярность – «не могу подчиниться» – «не могу не подчиниться». Я рекомендую это делать при помощи техники эмоциональной свободы, или простукивания. Простукивайте страхи, вину, обиду, все чувства, ощущения в теле, которые поднимаются с этими фразами. Когда заряд обеих полярностей снизится, то вы выйдете из капкана и найдете решение. Однако при депрессии в процессе самостоятельной проработки могут начаться обострения и лучше всего эту тему прорабатывать в терапии.

«Собачий свисток»

Это очень утонченный вид шантажа, когда манипулятор знает ваш секрет и говорит на публике какое-то кодовое слово или фразу, которая означает вашу тайну, намекая, что расскажет о секрете. Эта манипуляция называется «собачий свисток» потому, что у заводчиков собак, дрессировщиков, кинологов есть специальный высокочастотный свисток, который слышит только собака. Вот пример такой манипуляции:

«И мать, и отец шантажировали меня и угрожали рассказать в случае, если им что-то не нравилось в моем поведении. А не нравилось им часто, поэтому шантаж был тоже часто. А самое ужасное было то, что мать регулярно применяла тактику “собачьего свистка” на людях, во время застолья, в гостях, на обычном ужине или обеде и т. д. Тем самым держала меня в постоянном напряжении и страхе, мол, я тут, ты у меня на контроле.

Я в детстве начала испытывать тягу и нежность к девочке-соседке, с которой у нас была взаимная “любовь”. Мы ходили в обнимку и “за ручки”.

Однажды, когда она была у меня дома, а она часто была у меня дома, мы решили поиграть в жениха и невесту. Потом начали обниматься и целоваться. Как и полагается в лучших фильмах, невеста и жених должны стонать. Поэтому мы тоже начали постанывать. Мы не понимали, зачем женихи и невесты стонут, но надо так надо.

И вдруг… внезапно раздается голос моей матери: “Девочки, а чем вы тут занимаетесь?”

Это был такой жуткий ужас и стыд. Мать сразу же исчезла на кухне, а соседка, одевшись со скоростью пули, исчезла за воротами моего дома. Я, реально сгорая от стыда, сразу побежала мыть посуду. Мои руки и все тело тряслось так, как трясется неисправная стиральная машина во время сушки или как при работе с перфоратором.

Потом мать спросила, а чем это мы с девочкой занимались. Я сказала, что мы играли “в домик”. Она повела меня в зал, усадила на диван и стала рассказывать какие-то ужасные истории и стыдить меня. Я рыдала так сильно, сгорая от стыда. Я умоляла не рассказывать это отцу и вообще никому на свете!!!

Она сказала, что не расскажет, если я так больше не буду делать и буду хорошо себя вести. И я так больше не делала. И хорошо себя вела, насколько это было возможно в моем понимании.

Но стали происходить странные вещи. Когда к нам приходили гости или мы были в гостях, неважно чьи, мои или родительские, главное – рядом были посторонние люди, моя мать вставляла в разговор такие фразочки: “Вдруг они “в домик” будут играть; “а то еще в “домик” начнут играть”; “а-а-а, это они в “домик” играют…” и т. д. Люди не понимали вообще, при чем здесь детские игры в домик, да и пропускали мимо ушей, не обращая внимания на это. Она могла применять эту “игру в домик” к разным ситуациям, но так, чтобы я была рядом и слышала!!!

Я и слышала. И каждый раз меня охватывали дичайший страх, что она расскажет, стыд, что я какая-то не такая, и вина за свое существование!!!!

А она же цвела и пахла в этот момент, и улыбалась, и была весела как никогда!!!»

И здесь для посторонних людей эти слова «играть в домик» не