– Эмери, дай-ка мне ложку! – крикнул мужчина, указывая на длинную металлическую ложку, лежавшую в траве.

Услышав имя мг. Тейна, Сиони уставилась на предпоследнего по возрасту мальчика, лет, наверное, шести. Эмери со всех ног кинулся выполнять поручение. Не выпуская из рук бумагу, Сиони бросилась за ним вдогонку: она надеялась хоть как-то рассмотреть его лицо, виднеющееся сквозь пепельную сетку. Мальчуган, конечно, не заметил ее, хотя Сиони в конце концов присела перед ним на корточки. Ей удалось различить неровные пряди черных волос, выбивавшихся из-под шляпы, и яркие зеленые глаза. Да… его выдали именно глаза.

– Маг Тейн, – прошептала Сиони.

Мальчик пробежал сквозь нее, как призрак, и вручил ложку мужчине, который, вероятно, и был его отцом. Пасечник потрепал сына по плечу, и Эмери, широко улыбаясь, вернулся к остальным детям. Он носился между ульями с ловкостью, которая заставила Сиони подумать, что он мог бы повторить эти движения и с завязанными глазами.

«Семья мг. Тейна… – подумала Сиони. Но почему она видит это… воспоминание? Или мечту?»

Разве не слышала она своими ушами слова мг. Тейна, что он был единственным ребенком?

– Маг Тейн! – позвала она и осеклась на полуслове.

Как раз позади ульев – там, где зеленая равнина переходила в холмы, а с высокого дерева свешивалась автомобильная шина (ее, видимо, использовали вместо качелей), мелькнула тень. Темные локоны, подхваченные ветром.

Лира.

У Сиони перехватило дыхание. Ее пальцы похолодели, но она ухитрилась щелкнуть ими, подзывая Фенхеля. Сиони побежала прочь от Потрошительницы, от пчел и от маленького Эмери Тейна. Фенхель следовал за нею по пятам. Сейчас у Сиони не было выбора. Она могла только бежать… и лихорадочно прикидывать на ходу, как ей одолеть Потрошительницу, которую невозможно убить.

Летний пейзаж померк, стал расплываться, и Сиони вдруг оглушили громоподобные аплодисменты, от которых у нее душа ушла в пятки.

Фенхель затявкал, а Сиони остолбенела. Она очутилась в гуще рукоплещущей разряженной толпы совершенно ей незнакомых людей. Зрители, как и Сиони, находились в огромном зале, похожем на Альберт-холл в Западном Лондоне. Наклонные проходы устилали алые ковры, а на стенах висели канделябры со множеством горящих свечей. Электрических ламп не было и в помине. Сиони уперлась взглядом в полную женщину в меховой накидке, сидевшую в ближайшем кресле и гулко хлопавшую в ладоши.

– Что происходит? – спросила Сиони у этой леди, стараясь перекричать гром аплодисментов.

Женщина ничего не ответила и не взглянула на нее. Сиони вновь оказалась призраком, хотя разворачивавшееся вокруг нее зрелище было куда более призрачным, нежели она сама.

Сиони принялась озираться по сторонам в поисках Лиры. Не обнаружив Потрошительницу, она облегченно перевела дух. Аплодисменты стихли, и Сиони присела на корточки в проходе между креслами. Она собиралась Сложить бумажную птицу.

– И маг Эмери Тейн, Складыватель, Четырнадцатый округ, – раздался голос у нее за спиной.

Сиони оторвалась от своего занятия и заморгала, а потом уставилась на ярко освещенную сцену, которую обрамляли бархатные занавеси. На широком возвышении, украшенном магической печатью, переминался с ноги на ногу усатый мужчина. Просто копия молодого Таджис-Праффа… хотя, может, это он и есть, предположила Сиони. Усач начал хлопать в ладоши, и аудитория тотчас последовала его примеру.

Напротив возвышения стоял ряд из одиннадцати кресел. Все они пустовали, за исключением одного, в котором сидел юноша в белом форменном кителе мага с воротником-стойкой и золотыми пуговицами. Руки Сиони замерли на половине Складки: маг Эмери Тейн (здесь он, кстати, был примерно ее возраста) направился к Таджис-Праффу, чтобы получить диплом – тот самый, который висел в рамке на стене его кабинета.

Сиони почувствовала, что краснеет. Мг. Тейн выглядел потрясающе: китель облегал его плечи гораздо лучше, чем кошмарный синий балахон. В талии он сужался, а безукоризненные стрелки на брюках делали Эмери выше ростом. Во всяком случае, выше, чем Таджис-Прафф. Однако в первое мгновение Сиони с трудом узнала мг. Тейна – прежде всего потому, что в те годы он коротко стриг свои буйные кудри.

Всего этого вполне хватило для того, чтобы она напрочь забыла о Лире. Ненадолго.

Фенхель принюхался к наполовину сложенной птичке, которую мастерила Сиони. Сиони выпрямилась, сидя в проходе. Она едва дышала и наблюдала за тем, как получивший новое назначение мг. Тейн и Таджис-Прафф пожимают друг другу руки в перчатках.

– Я сейчас в его сердце, – объяснила она Фенхелю. – Я не покинула его и перенеслась в его воспоминания. Я вижу его сердце, но… как мне выбраться отсюда? Я не могу помочь ему изнутри!

Но спасение жизни Бумажного мага не было ее единственной заботой. Сиони с опаской оглянулась через плечо, но, к счастью, не заметила среди магов темной Потрошительницы. Тем не менее тревога Сиони нарастала с каждой секундой.

«Если я не выберусь отсюда, я тоже умру».

Таджис-Прафф начал разглагольствовать, но Сиони заставила себя сосредоточиться на бумажной фигурке и вскоре могла вдоволь любоваться маленькой белой пташкой. Правда, пока Сиони даже не представляла, для чего та может ей понадобиться, но знала одно – Складывание птиц она теперь действительно освоила. Хотя она, наверное, отдала бы все, чтобы быть Плавильщицей и иметь револьвер с заколдованными пулями, которые всегда попадают в цель. С таким оружием у нее был бы шанс против Лиры.

Спрятав птичку в сумку, Сиони сбежала по проходу и выскочила на сцену. Мг. Тейн спускался по ступенькам, чтобы присоединиться к остальным магам, сидевшим в зале.

Сиони кинулась ему наперерез. Она должна попытаться.

– Маг Тейн! – позвала она, но он, конечно же, не посмотрел на нее.

Она подбежала к мг. Тейну вплотную и схватила его за руку, но он просто прошел сквозь нее – сквозь невидимый фантом – и уселся во втором ряду подле магов, облаченных в свои форменные одежды.

Сиони опять попыталась схватить его – на сей раз за плечо, – и снова безуспешно.

– Маг Тейн, вы слышите меня? – спросила она, помахивая ладонью перед его лицом. – Как мне выбраться отсюда?

Однако юный Бумажный маг, донельзя утомленный действом, которое устроили в честь выпускников, вздохнул и уныло подпер кулаком подбородок.

Сиони поджала губы, примерно так же, как делала мг. Эйвиоски. Затем решительно бросилась по красной дорожке к выходу. Фенхель тут же последовал за хозяйкой.

Когда Сиони пробегала сквозь оказавшуюся на ее пути женщину, та громко закричала на нее.

Это настолько ошарашило Сиони, что она споткнулась и полетела на мраморный пол Ройял-Альберт-холла. Но блестящая гладкая поверхность претерпела трансформацию, и Сиони рухнула на старый потрескавшийся паркет. Спину прострелило тупой болью.