– Кто взялся? Кто всех убивает? Кто машину взорвал?

– Еще не взорвал.

– Да? Значит, это я такая подорванная! – Галина истерично хохотнула.

– Надо не подрываться, а соображать, – в раздумье проговорил Данила. – Убийце что-то от тебя нужно. Либо ему не хватает сил, чтобы справиться с нами со всеми разом. Возможно, он действует в одиночку.

– Что-то Шурика долго нет, – сказал Степа.

Ему явно было не по себе. Судя по дрожанию голоса, его колотил нервный озноб. А ведь еще вчера он таким героем казался, крутым прикидывался.

– Позови его, – сказал Данила.

Им нужно было уходить со стоянки, но не в глубину базы, а в сторону моря. Скалы стояли у моря, но у подножья каждой вдоль воды тянулась тонкая галечная кромка. По ней можно было убраться с этого места и берегом выйти к поселку. Это километров пять-шесть, не больше.

– Шурик! – как-то не очень громко позвал Степа.

– Громче!

– Да я громко.

Данила понял, что Степе тупо не хватает духу кричать во весь голос, и выстрелил в воздух. От неожиданности Маша подпрыгнула за его спиной. Эльвира тряхнула грудью.

Даже сквозь звон в ушах было слышно, как зашумело где-то сверху. В темноте что-то мелькнуло. На крышу «Мерседеса» с гулким стуком упал большой камень и посыпались мелкие.

– Ты идиот? – спросила Галина.

– Нет. Но крокодилов отпугиваю, – ответил Данила.

– Каких крокодилов?

– Которых здесь быть не должно. А они есть.

Этот крокодил сейчас охотился за ними. Данила уже не знал, можно ли уходить от него морем. Ему было неплохо известно, что такое прибрежные скалы. Обвалы там происходят довольно часто.

Вдруг преступник приготовил им ловушку? Они пойдут вдоль моря, а он взорвет фугас, и каменная лавина всех накроет. Вряд ли такое возможно, но у них уже четыре покойника. Никто не мог подумать, что так будет.

По дороге уходить нельзя по той же причине. Подъем крутой, скалы подступают вплотную, и обрыв есть. Преступники могут сбросить их с него.

– Что-то не видно Шурика, – сказал Степа, набрался смелости, отошел от всех и выглянул за ворота стоянки.

– Пойдем. – Данила повернулся к Маше, прижал ее к себе на мгновение, встал к ней левым боком, обнял за плечи и взял ствол на изготовку.

На правой руке у него немедленно повисла Эльвира. Ее уже не интересовал пистолет. Она искала каменную стену, за которой могла бы укрыться.

– Ты это, не налегай, – сказал Данила.

Степа шел впереди, но не быстро и с оглядкой. Он тоже надеялся на пистолет, в котором оставалось всего три патрона.

– Твоя дура? – спросил Данила, показывая Эльвире на пистолет.

– Моя дура со мной рядом, – сказала она, кивнув на Галину.

– Закройся!

– Как ты с матерью разговариваешь?

– Да какая ты на хрен мать!

– Гражданская.

– Гражданская мать, двоюродный отец, – глянув на Степу, проговорил Данила и фыркнул.

Интересная подобралась компания. Жаль, что чересчур токсичная.

– Кто отец?

– Патроны еще есть?

Эльвира заметно замялась и пробурчала:

– В номере.

Возможно, патроны хранились в каком-нибудь временном тайничке. Если оружие не совсем законное. Не исключено, что они лежали там же, где и те ценности, за которыми охотился убийца.

– Надо бы их взять.

– Надо, – сказала Галина.

– Шурик! – позвал Степа, приближаясь к месту, где осталась Рита.

Шурик лежал на ней, обнимал ее сверху. То ли прощался, не в силах оторваться, то ли, напротив, праздновал встречу на веки вечные.

Нервно оглядываясь, Степа подошел к своему другу, взял его за плечо. Шурик не подавал признаков жизни, даже не шелохнулся, когда Степан перевернул его на спину.

– Твою мать! – Степа отскочил от него, как от чумного одеяла.

Сначала он просто оглянулся, затем развернулся вокруг своей оси, лихорадочно искал убийцу. В глазах – злость и паника.

От страха Даниле захотелось выстрелить в темноту, вспугнуть убийцу, притаившегося там, чтобы он не посмел приблизиться к ним и прибрать к рукам очередную жертву.

Шурик лежал с открытыми глазами. Он не считал звезды на небе, его душа уже была на одной из них. У Данилы не имелось никаких сомнений в том, что его убили, скорее всего, задушили. Чтобы проверить свою догадку, парень должен был склониться над ним и осмотреть шею, но ему нельзя было отвлекаться. Враг находился где-то рядом. Его следующей жертвой могла стать Маша. За себя он почему-то боялся куда меньше, чем за нее.

– Его что, убили? – охрипшим от страха голосом спросила Галина.

– Эй, где ты там? – громко проговорил Данила, обращаясь к убийце, который сейчас наверняка наблюдал за ними.

Он прятался в кустах или в номере гостевого дома, глядел на них из темноты балкона. Возможно, через прицел пистолета. Может, этот негодяй скалил зубы у них за спиной, намыливая удавку.

– Давай, выходи! – все так же громко потребовал Данила. – Поговорим!

Маша обняла его со спины. Он чувствовал на себе пояс из ее рук. Эльвира стояла, согнув колени, ее трясло от страха. Галина отчаянно крутила головой. Только сейчас Степа догадался подойти к ней, взять за руку и притянуть к себе.

– Скажи, что тебе нужно. Галина отдаст, – продолжал Данила.

– Да нет у меня ничего! – заявила девушка.

– Эй! Давай без гонева!

Галина едва не упала. С такой силой Степа оттолкнул ее от себя. Правда, он сразу же спохватился, поймал эту особу и удержал.

– Козел! – Галина замахнулась, собираясь влепить ему пощечину, но страх перед убийцей остановил ее.

Она торопливо повернулась к Степе спиной, чтобы обезопасить свой тыл.

Убийца не выходил и никак не давал о себе знать.

– Я думаю, что убивает кто-то один, – тихо сказал Данила.

Голос охрип и у него, но не столько от страха, сколько от крика.

– Один. Нет у нас ничего, – сказала Галина.

– У нас, – заявила Эльвира и глянула на Галину так, как будто поймала ее на слове.

– А патроны?

Данила вдруг понял, что убийца не рискнет приблизиться к ним, пока они вместе. Легко сломать прутик, а веник целиком так просто не одолеешь. Даже если он очень тонкий.

Шкаф сдвинут с места, кровать перевернута, ковролиновое покрытие местами сдернуто, вещи разбросаны, дверь на балкон открыта, тюлевая занавеска жалко трепещет на сквозняке. Вряд ли Эльвира сама довела свой номер до такого состояния.