– Так вы, Рита, хотели побывать на съемочной площадке? – вопросил Гнус.

– Мечтаю об этом! – доверительно склонилась она к нему через стол. – Вы ведь знаете, я учусь во ВГИКе, и мне очень интересно было бы наблюдать, как мое произведение обретает жизнь, полноту, так сказать, красок. Тем более под вашим тонким руководством.

Гнус аж прижмурился от удовольствия, как обожравшийся сметаны кот.

– Тогда пойдемте! – Он поднялся, небрежно швырнув на полированную столешницу несколько купюр.

Рита отметила про себя, что размер чаевых никак не соответствовал широте жеста. У выхода из кафе их ждала серебристая «девятка» Гнуса. Впрочем, хозяин кивнул на нее Рите с таким пафосным выражением лица, словно это был, по меньшей мере, «Ламборджини». Рита села в салон, провонявший приторным освежителем воздуха, Гнус опустился на водительское сидение, и машина рванулась вперед по московским улицам.

Съемки проходили в подвале жилого дома. Еще недавно тут был расположен детский спортивный клуб, и на окнах, находившихся под самым потолком, намалеваны были олимпийские мишки с гирями, гантелями и теннисными ракетками.

– Завесьте окна чем-нибудь, – распорядился Гнус. – А то щас народ сбежится. А я давать бесплатное представление не собираюсь.

Левка метался по обшарпанному сырому помещению, таскал за собой какие-то рулоны ткани, взлетал на стремянку, закрепляя что-то под потолком, замирал по углам, окидывая сосредоточенным взглядом пространство, и тут же бросался снова что-то вешать, крепить, драпировать. В конце концов, его стараниями вонючий подвал превратился чуть ли не в восточный дворец из сказок «Тысячи и одной ночи».

Оператор Славик – бородатый, в потертой бейсболке, из-под которой свисал пыльно-рыжеватый хвост волос, в майке с надписью «Х.З.», обтягивающей круглый выступающий живот, прохаживался по съемочной площадке, добродушно рассказывая всем желающим старые анекдоты.

Гнус изо всех сил делал вид, что руководит съемочным процессом. На самом же деле он только и занимался тем, что таскался за Левкой по всему подвалу, пожирая увлеченного юношу глазами. Принюхивался, облизывался и, кажется, едва удерживался от желания прикоснуться.

Улучив минуту, Рита шепнула Беликову:

– Слушай, мне страшно за тебя. По-моему, он сейчас тебя сожрет.

– Пфф, ты просто завидуешь моей неотразимости, – фыркнул Лева.

В каморке в конце помещения – бывшей раздевалке спортклуба, из которой открывалась дверь в провонявшую плесенью душевую, наносили макияж актеры. Рита, движимая любопытством, заглянула и туда. Три фигуристые девицы, развалившись на низкой скамейке и вытянув на середину комнаты бесконечные ноги, красились, извлекая грим из одной, общей на всех, в подтеках тонального крема, розовой косметички.

– Ната-а-аш, замажь мне прыщик тут, – гнусаво протянула одна.

Вторая принялась закрашивать красный бугорок на виске подруги. Третья девица обернулась к Рите и спросила с певучим украинским акцентом:

– Привет! А ты кто такая? Тоже сниматься будешь?

– Не, я так, – неопределенно повела плечом Рита. – Автор сценария.

– А-а-а… – протянула та, которую называли Наташей, окидывая Риту оценивающим взглядом: – Слыхали, девки? Это вот она все сочинила, как нам сегодня трахаться

Две другие девчонки так же принялись присматриваться к Рите. Одна шепнула что-то другой на ухо, и порноактрисы захихикали.

– Слушай, а можешь там в сценарии поменять, чтоб меня за сиськи не особо хватали, – снова обернулась к ней Наташа. – А то у меня после силикона кожа еще чувствительная, неприятно, блин!

– Ладно, я посмотрю, что можно сделать, – кивнула Рита и вышла из гримерки.

Как только дверь за ней захлопнулась, из-за тоненькой стенки донеслись смешки:

– Автор сценария, слыхали, бля? Интеллигенция типа!

– Ой, не могу! Небось рожей не вышла, чтоб сниматься, вот Гнус ее к делу и пристроил – бумажки писать.

– Интересно, че она сюда приперлась тогда? Посмотреть, как нас драть будут? Извращенка, что ли?

– Ой, да ладно, девки, че вы вызверились, – бросила Наташа. – Пусть смотрит, если интересно, че вам, жалко, что ли. Все равно на наши жопы скоро пол-Москвы через экран пялиться будет.

Рита, стоя за дверью, усмехнулась. Эта девчонка с украинским акцентом, Наташа, чем-то понравилась ей. Может, этаким беспомощным нахальством в сочетании с в общем-то незлой натурой. Надо будет познакомиться с ней поближе.

К Ритиному удивлению, оказалось, что процесс съемок порно напрочь лишен какого бы то ни было эротического флера. Происходящее скорее напоминало какие-нибудь изматывающие спортивные соревнования. Где-то выисканный Гнусом медбрат «Скорой помощи» деловито вкалывал актерам-мужчинам стимуляторы. Актрисы в паузах между съемками промокали пот влажными салфетками и устало прихлебывали минералку из пластиковых бутылок. Оператор Славик, не обращая ни малейшего внимания на обилие обнаженных тел вокруг, оборачивался к Гнусу и, хихикая, начинал:

– Слышь че, идут Винни-Пух с Пятачком по лесу…

– Заткнись, а? – взвизгивал Гнус. – Ты мне настрой сбиваешь!

– Настрой сбиваешь… – дождавшись, пока режиссер отлучится куда-нибудь, передразнивал Славик. – Бертолуччи недоделанный, е-мое.

И вся съемочная группа разражалась усталым смехом.

Рита, примостившись в углу помещения, на полу, притянув коленки к груди, делала пометки в блокноте. «Петя, – писала она. – Модель. Снимался в рекламе мази от грибка. Мечтает стать лицом Guerlain (вписав это предложение, она хихикнула про себя). В порно участвует, чтоб заработать на дизайнерский костюм. Все время вставляет в речь английские слова. Полный дегенерат».

В голове у нее уже складывалось общее впечатление о будущем рассказе. На языке вертелись разрозненные абзацы. В какой-то момент к ней подошел Гнус, кивнул на блокнот:

– Что, уже вдохновение пришло?

– Так, накатывает понемногу, – ответила Рита.

– А меня опишешь в своей истории? – поинтересовался Гнус. – Я, знаешь, много мог бы тебе порассказать. У меня не самая обычная судьба.

– Не сомневаюсь! – кивнула Рита. – Опишу, а как же? Мы с вами еще побеседуем, когда вы не будете так заняты. – Она кивнула на середину комнаты, где в эту минуту как раз снимали сцену неожиданного явления мужа в момент разнузданной супружеской измены.

Гнус с важным видом отошел. Рита же подумала про себя: «Опишу в красках, даже не сомневайся. У меня уже и несколько эпитетов подходящих есть. Как насчет «изнывающая от похоти крыса»? Гнус ей определенно не нравился. Впрочем, вставить подобного персонажа в будущий рассказ, разумеется, будет неплохо.

Вот только… Для полноты картины хорошо бы еще разговорить эту украинскую красотку с нахальными глазами. Как там ее зовут? Наташа?