Уэйд считал, что разоблачил ее. Хуже того, он решил, что она стыдится Синди, хотя ничто не может быть дальше от истины!

Особенно больно ей стало оттого, что он не дал ей возможности объясниться, а стоял и осыпал ее обвинениями.

Может быть, она должна была рассказать ему, довериться? Ну вот он узнал правду… и что из этого вышло?

– Вот, держи. – Шер поставила перед ней блюдце с брауни и чашку дымящегося мокко. – По-моему, только большая доза шоколада способна привести тебя в чувство.

– Ты все слышала? – Лиза отломила кусочек брауни и принялась крошить.

– Достаточно. – Шер поморщилась. – Звучало не очень хорошо.

– Как Синди? В порядке?

Шер кивнула:

– Да, я посадила ее за компьютер. Она увлеклась игрой; я велела ей надеть наушники.

– Хоть что-то хорошее, – вздохнула Лиза, которую пугала сама мысль о том, что Синди могла услышать, в чем Уэйд обвинял ее.

– Ты не рассказала ему о Синди. – Шер не спрашивала, а утверждала.

Лиза не знала, как ответить, чем оправдать свое поведение.

– Он показался мне хорошим парнем. – Шер отпила глоток из ее чашки. – И внешне симпатичный…

– Уэйд… – Какой? Невероятно сексуальный? Настойчивый? Заботливый? Она решила сказать правду. – Он не такой, как все.

– Тогда к чему такая скрытность?

– Мне хотелось оградить Синди.

– От чего?

– От ненужного внимания, нескромных вопросов, навязчивости.

– И от насмешек? – подсказала Шер, и Лиза кивнула, закусив нижнюю губу.

– Вряд ли тебе понравится то, что я тебе сейчас скажу, но… ты уверена, что пыталась защитить именно Синди, а не себя?

Потрясенная Лиза резко вскинула голову:

– Что ты имеешь в виду?

– Ты долгое время жила у всех на виду… – Шер поморщилась. – Ходила на приемы, участвовала в съемках телешоу, общалась со всякими знаменитостями. Бывала на лучших тусовках, у тебя все было самое лучшее… – Она помолчала, отвела глаза в сторону. – Может, тебе не хотелось, чтобы люди узнали о том, что у тебя есть сестра-инвалид, потому что это в каком-то смысле могло повредить твоему образу в глазах окружающих?

– Бред какой-то. – Лиза вскочила так быстро, что ударилась коленом о край стола и выругалась.

– Тогда почему ты сейчас так психуешь?

Лиза посмотрела на Шер в упор:

– По-твоему получается, что я мерзкая, циничная стерва.

Шер покачала головой:

– Нет, получается, что ты – такой же человек, как и все.

Обвинения Шер эхом отдавались в ее голове. Неужели и этим отчасти объяснялось ее поведение? Неужели Уэйд прав? Ей стыдно признаться в том, что у нее есть сестра-инвалид…

Никогда и ни за что она не подумала бы так, если бы ей об этом не сказали два человека, которые были ей так дороги! Может быть, в их словах что-то есть и подсознательно она именно так все видела?

Она снова упала в кресло и попыталась облечь свои смешанные чувства в слова:

– Именно потому, что я жила у всех на виду, мне и не хотелось, чтобы Синди испытывала на себе то же самое.

Шер показала на книгу, лежавшую на полу:

– А если бы ты рассказала о ней в своей биографии? Неужели думаешь, что репортеры стали бы осаждать ваш дом, только бы взять у нее интервью?

– Даже не сомневайся. – Лиза согнула ноги в коленях, подтянула их к груди. – Ты сама отшивала их по телефону и знаешь, какими они бывают… Наша жизнь превратилась бы в ад.

– Возможно, они с уважением отнеслись бы к вашей с Синди личной жизни.

Лиза поморщилась:

– Терпеть не могу, когда ты так логично рассуждаешь.

– Как будет угодно, – усмехнулась Шер.

И тогда Лиза решила выложить Шер все до конца:

– Я согласилась сотрудничать с ними из-за денег.

– Ты имеешь в виду биографию?

– Да. Помнишь, я ездила в «Кью паблишинг», чтобы заставить их больше не докучать нам? В тот день мне позвонил помощник моего финансового консультанта. – Она сделала глубокий вдох. – Все мои сбережения пропали. Он украл все.

– Ах ты… – в сердцах выругалась Шер.

– Я тогда все еще была в издательстве. Мне пришлось принять его предложение.

– Тяжелые времена требуют решительных мер. – Шер подняла сигнальный экземпляр с пола и положила его на стол. – Если ты не упомянула Синди в своей биографии, значит, ты в общем и целом несколько изменила правду?

– Немного. – Лиза помахала рукой из стороны в сторону. – Я рассказала о том, как живется подружке спортсмена. Обыграла весь этот гламурный бред, который люди принимают за чистую монету… Уэйд сам так просил.

– А что насчет твоих родителей?

– Я сказала правду. Не вдаваясь в подробности.

Даже теперь, спустя десять лет после ухода ее матери и двадцать после ухода отца, Лиза пыталась смягчить боль, оправдывая их ужасный поступок. Родители не заслужили оправданий, но Лизе совсем не хотелось, чтобы Синди однажды узнала всю правду. А правда заключалась в том, что родители ушли из-за нее.

Синди была слишком мала, когда ушел отец, и поверила тому, что родители не сошлись характерами и поэтому развелись.

Ну а мама… Эмоционально Луиза давно уже отдалилась от дочерей, и Синди была настроена философски. Она почти радовалась тому, что они с сестрой остались вдвоем.

Шер оказалась просто даром небес; Лиза не знала, что делала бы без такой помощницы и подруги.

– Выходит, ты не врала, просто не сказала всей правды. – Шер взяла книгу и пролистала ее. – Почему он все потеряет? Ведь так он сказал?

– Очевидно, он имел в виду аванс, который выплатил мне из своего кармана. – Судя по тому, что ей известно, Уэйд не бедствует. Как-никак, у него свое издательство в Лондоне.

И все же Лиза как никто другой знала, что впечатления бывают обманчивы. Если его издательство такое же, как «Кью паблишинг» или ему подобные, возможно, и оно сейчас переживает не лучшие времена? Может быть, он терпит огромные убытки из-за того, что тиражи печатных изданий падают?

Но ее биография уже пошла в набор. Скоро ее доставят в книжные магазины – они размещали тысячные предварительные заказы… А предзаказы – все равно что твердая валюта. Что с того, что она умолчала о существовании Синди? Читатели не знают о ней.

Уэйд принял ее хитрость слишком близко к сердцу. Скорее всего, его задело, что она скрыла Синди от него.

Шер положила книгу на стол и подвинула ее к Лизе.

– Может, поговоришь с ним?

– Шутишь? – Лиза покачала головой. – Ты же видела, как он разозлился!