— На все воля Божья, — говорила мама и добавляла, — Все, что ни делается, Анечка, все к лучшему.

Может, и так. Может, все мои попытки убежать, отвертеться от новой работы, новой жизни были похожи на отчаянную грызню бездомной собаки, которая что есть сил отбивается от рук спасителя из Общества защиты животных, не подозревая, что он отвезет ее в тепло, даст крышу над головой и новых хозяев. Потом псинка поскулит, повоет в углу… да и привыкнет. А если и не поймет, что так положено, так лучше, то и не надо… главное, чтоб не кусала руку, которая кормит.

И я не кусала. Старалась честно работать, прилежно учиться, нравиться новым «хозяевам». Пока невесомое, смутное воспоминание в один миг не внесло разлад в мою жизнь.

Как обычно, в семь сорок утра я вышла из блока персонала. Клонило в сон, но ровно через двадцать минут начиналась моя смена в лаборатории. Мечтая подремать еще немного, я зашла в лифт, прислонилась к стенке и закрыла глаза. Заходили и выходили люди, говорили о чем-то несущественном, здоровались и затихали. Только четкий электронный голос, объявляющий уровень и номер блока, вклинивался в дремоту, каждый раз заставляя вздрагивать от неожиданности.

Вдруг я почувствовала что-то необъяснимое. Как будто в лифт просочился невидимый призрак и дразнит меня. Я мучительно разлепила глаза. Все как обычно: спины в белах комбинезонах, тишина и легкое урчание лифта. Но что-то тревожило…

Сон вмиг испарился, когда я поняла, в чем дело. Запах. Едва уловимый запах. Такой знакомый, сладковато-тягучий. Где я его встречала раньше?

Осторожно протискиваясь к выходу, я пыталась уловить, откуда исходит этот слабый аромат. Нечаянно толкнув мужчину, я будто всколыхнула флакон духов. Без сомнения, тонкий аромат исходил от него. Мужчина ответил коротким кивком на мое «Извините» и бросил недовольный взгляд. И все бы так и осталось лишь намеком, короткой вспышкой памяти, если бы этот взгляд тут же не вернулся, но уже удивленный, растерянный… Мужчина посмотрел на меня так, как будто узнал, как будто мы давно знакомы, но тут же отвернулся. Я стояла у него за спиной и пялилась в тонкий хвостик русых волос, прихваченный обычной канцелярской резинкой. Незнакомец нервно подергивал плечами.

«Этот белобрысый знает меня, подумала я. — Не просто видел где-то и когда-то, а именно знает. Но откуда? Почему смутился и отвел глаза?». Искать ответы было некогда. Лифт остановился — мой блок, пора выходить. В коридоре я еще раз обернулась и снова встретила настороженный взгляд, черный от расширенных зрачков.

Весь день меня не покидало это странное чувство. Мысли витали где-то далеко. Я никак не могла понять, что же меня так насторожило в этом человеке, почему на душе так неспокойно?

Ближе к концу рабочего дня через третьи руки передали, что Феликс ищет меня и просит зайти к нему, как только освобожусь. Почти два часа система видеонаблюдения и компьютерного ориентирования барахлила: карты Центра отказывались отвечать на запросы, с горем пополам работали системы доступа. Говорили, что это обычный сбой. Бывает. Скоро все исправят.

Я наспех завершила работу, попрощалась с коллегами и отправилась разыскивать Феликса. В кабинете его не оказалось. Дамочка с дурацкой прической, не отрываясь от компьютера, промямлила, что Феликс вышел. На мой закономерный вопрос, она, не скрывая раздражения, ответила, что не обязана знать, куда именно он ушел и когда вернется. Звонить Феликсу было бессмысленно. Его телефон лежал на столе и непрерывно вибрировал, как маленький важный жук, медленно отползая к краю.

В соседних блоках Феликса тоже не оказалось. На мои расспросы сотрудники лишь растерянно разводили руками. Из-за сбоя системы в Центре царила полная неразбериха. А найти человека в этих бесконечных переходах, если на карте не мигает его огонек, практически невозможно. Единственное, что я могла сделать, это пойти в свой блок и оставаться там, ожидая Феликса.

Возле лифтов толпились сотрудники Центра. Смена закончилась и те, кто живет «наверху», спешили по домам. Толкаться в тесных кабинках и дышать в потные затылки не хотелось. Я решила пройтись пешком. По крайней мере, если сбой серьезный, не застряну где-нибудь между этажами или блоками в тесном «дружеском» кругу.

Минув несколько таких столпотворений, я вышла на первый уровень – своеобразный перекресток Центра. Там всегда полно людей. Справа, слева, над головой в полупрозрачных коридорах мелькали белые комбинезоны. С непривычки легко потеряться в этом хаосе.

Проходя по главному уровню, среди мельтешения и суеты я случайно заметила Феликса. Он шел этажом выше, явно спешил и переговаривался с каким-то человеком. Выкрикнув его имя, я получила порцию возмущенных взглядов и понеслась вверх по лестнице. Феликс снова куда-то исчез. Я вглядывалась в одинаково белах прохожих и, как на стереокартинке, пыталась выделить одну единственную фигуру.

Уже решив, что все попытки напрасны, снова почувствовала запах. Тот, знакомый, который витал в лифте — чем-то напоминающий запах настоящего меда… не того, который привозят с прочими продуктами раз в неделю, а тот, что я когда-то покупала маме. Еще в этом запахе чувствовалась горьковатая нотка дыма. Как по дорожке из хлебных крошек, я невольно следовала за тонким ароматом.

Свернув за угол, к своему удивлению снова увидела Феликса. Он обернулся, скользнул взглядом по компании сотрудников, оживленно болтающих у лифта, осторожно взял под локоть спутника и подтолкнул его в коридор справа. Эти двое куда-то спешили, переглядывались, переговаривались. Феликс меня даже не заметил, хотя я подняла руку и помахала ему. Видимо, компания у лифта скрыла меня от его глаз.

Феликс свернул в ту сторону, где находился блок центрального компьютерного управления. Наверняка пошел выяснить, в чем дело и устроить нерадивым наладчикам разнос. Я свернула в тот же коридор, ожидая у дверей блока увидеть Феликса, упрямо давящего на кнопку вызова. Доступ в этот блок закрыт всем, кроме руководства, работников блока и сотрудников службы безопасности. Каково же было мое удивление, когда в коридоре никого не оказалось, а вход в блок был закрыт. Не могли же Феликс и его сопровождающий испариться! Значит, они уже там. Но кто их впустил?

Потоптавшись у массивной двери и даже прижавшись к ней ухом в жалкой попытке что-нибудь услышать, я чувствовала, как критической массой вскипает мое нетерпение. Что это за неуловимость такая? Сказал, что ищет меня, приказал явиться, а сам бегает от меня по коридорам. Ждать его у двери, как собачка, я не собиралась — нажала на кнопку вызова и уставилась прямо в объектив камеры наблюдения. Обычно после такого «стука» в недоступные двери, камера оживала, система видеонаблюдения загоралась любопытными зелеными глазками. Но в этот раз ничего не произошло. Я нажала на кнопку вызова еще раз. Снова тишина: ни «здрасьте», ни «пошла вон».

Всевидящее око системы видеонаблюдения пребывало в глубоком летаргическом сне. Кнопка вызова не работала. Я решила, что нет ничего надежней и понятней, чем старый добрый способ нахального стука. Сначала робко, потом настойчивее я барабанила в дверь.