Взглянув в сторону легковушки, за которой прятался его друг, Станислав обомлел: Сава сидел на земле с заведенными за голову руками, а за ним стоял Костик и целился в него из невесть откуда взявшегося пистолета.

«Урод! Предатель!» – увидев это, подумал яростно Стас. Его трясло от гнева и собственной беспомощности.

– Вы что, оглохли? – крикнул мужчина в черном. – Бросайте волыны! Последнее предупреждение, или я пристрелю телок! Считаю до трех, мля! Раз… Два…

Зарычав, Стас поднялся в полный рост и бросил автомат к ногам незнакомца.

– Давай вставай, – раздался голос Костика. – Ствол-то оставь, он тебе не нужен. И выходи сюда…

Савелий, уже без оружия, вышел из-за укрытия. Глухо звякнул еще один брошенный на землю автомат.

– Вот, дядя Хлыст, все сделал как надо! – бодро отрапортовал паренек. – До Кожуховки довел и зенки им по пути замылил.

– Красава, Щуплый, – ответил Хлыст. – Растешь, пацан, растешь.

– Да кто вы такие, вообще? – воскликнула Ксения. – Зачем угрожаете?

– Молчать! – прорычал мужчина. – Мясу слово не давали. Ну, что ты трясешься? – хмыкнул он, окидывая девушку с ног до головы презрительным взглядом. – На барже-то пальцы гнули, у братвы пушки позабирали, а сейчас что?

«Ну, вот и ответ. Они из той же банды, что баржу держит. Как же глупо попались!»

– Ты ведь здесь самый борзый, да? – спросил Хлыст у Савелия, подойдя к тому вплотную. Юноша съежился под взглядом налитых злобой зеленых глаз, ожидая выстрела в голову или удара прикладом под дых. Но бандит только презрительно хмыкнул и произнес:

– «Макар» давай сюда.

– Чего?

– Волыну гони! – повысил голос Хлыст. – А то я не знаю, что ты там на братву наставлял. Сюда давай, мля!

Вздохнув, Савелий достал пистолет и бросил его на асфальт.

– А теперь сбились быстро в кучку и почесали к вестибюлю. Живо, иначе задницы отстрелю! А ты, Щуплый, сгреби-ка все пушки.

Ребята уже сделали несколько робких шагов в сторону входа в метро, а Костик нагнулся, чтобы подобрать один из лежащих на земле автоматов, как вдруг откуда-то сверху послышалось шуршание. Стас поднял голову и успел увидеть мелькнувший, словно молния, черный силуэт. А затем Щуплый истошно заорал. Оглянувшись, Станислав увидел, что паренек выгнулся дугой, а в спину ему вцепился такой же зверек, какого они недавно видели на улице Трофимова. По внешнему виду это существо напоминало кошку, вот только когти и зубы у него были, судя по всему, гораздо острее…

Загрохотал автомат в руках у Хлыста, выплевывая очередную порцию свинца. Миг – и Костик упал, изрешеченный пулями. Округу огласил дикий рев раненого мутанта.

И в этот же момент ребята бросились бегом, словно по сигналу. Стас только на миг задержался, подбирая с земли карабин и автомат, и рванул следом за друзьями, ужом пробираясь между изъеденными ржавчиной автомобилями.

– Эй! Куда! – заорал Хлыст, вскидывая автомат, и тут же завопил от боли, потому что второй мутант вцепился зубами ему в левую руку. Выронив АК, мужчина выхватил нож, с силой вонзил его прямо в бок твари. Зубы зверя разжались, и уже мертвая туша рухнула в дорожную пыль. Хлыст, вздрагивая, бегло осмотрел рану: «Да-а-а, плохо дело. Артерию, скорее всего, прокусили. Кровища хлещет, и боль адская. И левая рука почти не чувствуется, плетью висит…»

Бандит повернулся, чтобы бежать в спасительное подземелье, но увидел, что путь ему преградили еще три мутанта. Мелкие, но весьма хищные зверьки приготовились к прыжку.

– Не дождетесь, суки, – прошипел Хлыст. – Зенки повыкалываю, шваль зубастая…

И, перехватив нож удобнее, сам ринулся навстречу хищникам. Округа снова сотряслась от яростных криков.

***

– Уф… Все, не могу больше! – Ксюша остановилась, согнувшись в три погибели. Следом пришлось остановиться и другим. Благо преследователей – ни людей, ни мутантов – не было видно.

– Да уж, – выдохнул Савелий. – А эти разбойнички оказались хитрее. Засаду устроили. Разоружили, гады…

– Кого-кого, а меня – нет, – буркнул Стас. – Я, между прочим, два ствола смог упереть. А прикинь, не успел бы я схватить оружие, и остались бы мы совсем без ничего в этом городе…

– Ой-ой, какие мы крутые! – воскликнул Сава. – Пушки утащил, подумаешь. А вот если бы ты этого мелкого пристрелил, то я бы грохнул Хлыста сразу, и нет проблем. А ты струсил.

– Он мог бы тебя убить.

– А ты его! – крикнул Савелий, все больше распаляясь. – И вообще, не надо было его с собой брать. Сами бы дошли до метро. Я ведь с самого начала был против.

Стас насупился. А ведь его друг был в чем-то прав.

– И тех, на корабле, я тоже обезвредил, кстати! – не унимался Савелий.

– Мальчики, хватит! – вмешалась Ксения.

– А ты как? – обратился Стас к Матрене. – Все в порядке?

– Вроде как, – ответила Матреша, – есть только хочется…

– Нет уж, никаких привалов мы сейчас делать не будем, – твердо сказал Сава. – Не время и не место. Кстати, а где мы?

Ребята огляделись. Они находились на длинной улице, застроенной мрачными, явно еще задолго до последней войны заброшенными зданиями. Бетонные заборы, тянущиеся по обе стороны узкой асфальтовой дороги, казалось, еще больше сужали окружающее пространство.

– Уютненькое местечко, нечего сказать, – поежился Стас. – И, похоже, это та дорога, про которую Костик говорил… Типа, она к другой станции метро ведет.

– Ну, так пошли по ней дальше, – сказал Савелий.

– Но ведь он же еще сказал, что по этой дороге опасно ходить! – воскликнула Ксения.

– Да? Хочешь обратно к разбойничкам? – хмыкнул Савелий. – Нетушки, Ксюша, лучше вперед пойдем. Тот парнишка ведь, кстати, мог и наврать с три короба. Лапши нам на уши навешать…

– А что такое «лапша»? – задала вопрос Матрена.

– Неважно! – огрызнулся Сава. И обратился уже к Стасу:

– Ну, ты-то согласен, что надо идти вперед?

– Да.

– Вот и отлично. Автомат дай сюда…

Вот только чем дальше группа продвигалась вперед по улице, тем меньше у Стаса оставалось уверенности в том, что здесь безопаснее. Да, здесь стояла тишина. Но, в отличие от улицы Трофимова, здесь было неестественно тихо. Угнетающе тихо. Казалось, опасность подстерегает за каждым углом, и вот-вот на путников обрушится нечто страшное. Тоску нагоняли и сами здания – некрасивые, куцые, с торчащей из стен арматурой. Покосившиеся плиты бетонных заборов местами образовывали широкие зазоры, и можно было видеть мрачные, заваленные строительным мусором мертвые промзоны. На некоторых плитах виднелись странные борозды, сильно смахивающие на следы от когтей. Машины порой перегораживали улицу, и приходилось лезть прямо по ним, либо протискиваться между автомобилем и забором. И ни кустика, ни деревца, ни травинки не было нигде…