Вдоль улицы стояли пятиэтажки, хотя попадались жилища и в девять этажей, и в двенадцать. Почти везде отсутствовали стекла в окнах, а стены облюбовали грязь и плесень. Некоторые оконные проемы были еще и основательно закопченные – видимо, следы давнишних пожаров.

Ксюша с любопытством смотрела по сторонам. На стенах некоторых домов еще сохранились картинки, выцветшие и грязные, но более-менее различимые. Так, на одной из них были изображены фрукты – девушка узнала среди них зеленое яблоко. Правда, оно было неестественно крупным. Но зато было нарисовано очень красиво и выглядело аппетитным. Того и гляди с картинки соскочит. На другой – груша. Были на тех картинках еще какие-то лакомства, но девушка впервые их видела. Хотя не отказалась бы попробовать…

Увы и ах, настоящих свежих фруктов нигде не было видно. Зато в изобилии кругом валялся различный мусор. Чего здесь только не было – начиная от проржавевших полуразвалившихся автомобилей, заканчивая тряпками и целлофановыми пакетами. Один раз попалась даже самая настоящая ванна, лежащая посреди улицы. Кто ее сюда вытащил и зачем, так и осталось загадкой.

Кроме них, здесь не было никого – так, по крайней мере, казалось путникам. Лишь ветер играл со ставнями окон да гремел жестяными листами на крышах. Всего дважды встретились друзья с представителями местной фауны. Один раз из-под остатков легковушки вылетело нечто мелкое, четвероногое, и сразу же скрылось в ближайшей подворотне. Чуть позже группа наткнулась на стаю муравьев, каждый из которой был размером с кулак. Они неторопливо ползли через дорогу к ближайшей аллейке. Вот и вся живность. Улица была мертва… И все равно в ней было свое необъяснимое очарование. Здесь не было полностью разрушенных зданий, как на том берегу реки. И Стасу вдруг показалось, что люди лишь ненадолго ушли отсюда, и скоро они вернутся, уберут мусор с дороги, вставят стекла в окна домов, почистят их от грязи… И улица Трофимова оживет.

Станислав и сам не отказался бы пожить здесь – например, вон в той бело-коричневой громадине аж в семнадцать этажей, – увидеть, как каждый день в огромное окно твоего дома проникает солнечный свет… И чтобы Ксюха каждый день просыпалась с ним рядом. Стас украдкой посмотрел на шагающую рядом с ним девушку. Та с не меньшим интересом осматривала «достопримечательности».

– Красивая улица, – произнесла Ксюша. – И название тоже. Интересно, кто такой Трофимов?

– Кто-кто, известно, кто… – подал голос Костик. – Пахан это был большой, наверное. Всю улицу держал, вот и назвали в его честь.

– Какой еще пахан?

– Какой-какой, крутой! Всю улицу держать, прикинь. Это ж сколько людей да пушек надо.

– Не придумывай. Улицы не называют в честь бандитов, – встрял Савелий. – То же Коломенское, например, основал римлянин Колонна…

– А ты уверен, что он не был паханом? – хмыкнул Костик.

– Да ну тебя…

Этот парнишка уже откровенно раздражал почти всех, кроме Матрены. После баржи девушка словно впала в апатию и сейчас шагала с отсутствующим видом. Окружающая местность, казалось, совсем не интересовала ее. Впрочем, это могла быть просто такая своеобразная защитная реакция. А может, и нет…

– Ну, чего молчишь? – спросил Станислав Матрену. Та повернула голову, встретилась с ним глазами и, явно смутившись, отвернулась. Поэтому одно-единственное невнятное слово, произнесенное в ответ, юноша не расслышал.

– Ты что-то сказала? Не понял.

– Дементор! – уже отчетливо повторила Матрена. – Он преследует нас…

– Какой еще дементор? – удивился Стас.

– Злой, страшный… У него нет глаз! Он идет за нами, чтобы высосать наши души! Я уже чувствую холод… Он приближается…

Ну вот, спросил, на свою голову…

– Кто преследует? Зачем преследует? – Костик явно держал ушки на макушке. – Ребята, рядом что, кто-то есть? – Паренек сразу же растерял всю уверенность, это было заметно по его дрожащему голосу и по тому, как он принялся крутить головой во все стороны.

– Да тихо ты, никого нет, – успокоил проводника Сава, сверля Стаса взглядом. – Просто у нашей подруги бывают, гм… заскоки.

– Точно нет никого?

– Да точно, точно! Хватит уже. Скажи лучше, где там твое метро.

– Да здесь-здесь. Совсем близко уже. Скоро сами увидите.

А станция действительно была где-то недалеко. Ребята догадались об этом, когда заметили, что автомобилей в округе стало гораздо больше. Теперь с трудом приходилось искать проходы между этими искореженными грудами металла. Многие автомобили в свое время столкнулись с другими, да так и остались стоять. Где-то машины и вовсе громоздились друг на друга. Видимо, кто-то очень сильно хотел укрыться под землей в свое время…

– «Кожуховская»! – крикнул Костик, когда группа вышла на небольшой пятачок, расчищенный от автомобилей. – Вот вход.

Перед путниками находилось небольшое здание, больше напоминающее средневековый форт. Веяло от него какой-то непередаваемой мощью – то ли благодаря серым мраморным плитам фасада, то ли окнам, расположенным в нескольких метрах над землей. Да и какие это были окна – бойницы! Проемы их были заколочены всем, чем только можно, остались только узкие щелочки, чтобы просунуть ствол автомата или пулемета, не более… Одна лишь буква «М» напоминала об истинном предназначении здания.

– Я же говорил, недалеко тут! – воскликнул проводник, явно гордый собой. – Есть еще и «Печатники», туда вон та дорога ведет. – Паренек указал куда-то в противоположную от вестибюля сторону. – Но мы туда не ходим. Страшно очень, дорога опасная. Мало кому удается…

– Мы? – перебил болтуна Савелий. – Кого ты имеешь в виду?

– Ну… – замялся Костик. – Я хотел сказать, что…

БАХ-БАХ-БАХ! Автоматная очередь громыхнула совсем близко, перепугав девчонок до полусмерти. Стас пригнулся, вцепившись побелевшими пальцами в приклад своего автомата. Один лишь Сава не поддался панике и сразу же нырнул за лежащую на боку легковушку, затаился там, взяв оружие наизготовку.

– Оружие на землю, суки! – раздался зычный мужской голос совсем рядом. – Быстро, мля!

Девчонки наконец сообразили, что нужно где-то спрятаться, но в панике не могли найти подходящего места, поэтому просто судорожно метались туда-сюда. Стас отполз за большой опрокинутый железный ящик (кажется, киоск) и тоже приготовился давать отпор.

Раздалась еще одна автоматная очередь, и на пятачок перед вестибюлем здания вышел мужик с АК в руках. Широкоплечий, коренастый и невысокий, он был облачен в черную замызганную водолазку и черные же джинсы. Взгляд у мужчины был холодным. Прямо-таки ледяным. А еще – очень надменным.

– Что, суки? – рявкнул незнакомец так, что его голос показался оглушающим, хотя на лицо мужика был надет респиратор. – Сбежать вздумали? Хренушки! А ну, живо выползли!

– Еще чего… – пробормотал Стас. Его взгляд метался по сторонам в поисках выхода из этой ситуации. Парень судорожно думал: «Мужик, конечно, вооружен, но он всего один. А нас, вооруженных, трое. Нет, двое. – Он увидел, как Ксюша замерла и уронила карабин, когда незнакомец наставил на нее автомат, Матрена столбом застыла рядом. – И мне незаметно из-за этого киоска не выползти, враз обнаружат. Одна надежда – на Савелия. Но почему он не стреляет?»