Обрушились поляки на воинов Минина и Пожарского. Вновь разгорелся упорный бой. Удар поляков был стремительным, сильным. Прижали они ополченцев к Москве-реке.

К князю Пожарскому, который находился в это время у Чертольских ворот на Остоженке, стали поступать тревожные вести:

– Князь, давят поляки!

– Князь, прижали к Москве-реке!

– Князь, нет сил держаться!

Пожарский сам отправился к месту боя. Врубился в ряды сражающихся.

– Братцы, не трусь!

– Братцы, вперёд!

Бил мечом налево, направо.

Однако русские всё-таки дрогнули. Многие ополченцы начали покидать поле боя. Многие бросались в Москву-реку и переплывали на противоположный берег.

Ходкевич торжествовал.

Всё громче звучало:

– Виват!

– Виват!

– Виват!

Ходкевич приказал приготовить обоз. Был уверен, что вот-вот вступит в Московский Кремль.

Но рано победу пропели трубы.

Новый начинался день. Новый начинался бой.

Замоскворечье. Улица Ордынка, улица Пятницкая, церковь Клемента, клементовский казацкий острожек на Пятницкой. Здесь, в этих местах, и произошли главные события. Только теперь ополченцы были не одни. К ним наконец примкнули казаки Трубецкого.

Поляки продвигались к центру города. Шли по Пятницкой, по Ордынке. В их руках оказались и церковь Клемента, и клементовский острожек.

Недавно эти места были у казаков Трубецкого.

Теперь здесь поляки. Даже подняли свой флаг на Клементовской церкви.

Увидели флаг казаки:

– Братцы, да что же это такое!

Ударили казаки. Ударили ополченцы. Взяли церковь Клемента. Сбросили флаг. Взяли штурмом и клементовский острожек.

Улыбаются ополченцы. Обращаются к казакам:

– Вон оно, когда все вместе!

Улыбаются казаки:

– Вон оно, когда все разом!

Воодушевлённые первым успехом, ополченцы и казаки продолжали теснить поляков и дальше. Освободили они и недавно захваченный поляками острожек на Ендове.

Улыбаются казаки:

– Вот оно, когда все вместе!

Улыбаются ополченцы:

– Вон оно как, когда все разом!

Однако это была ещё не окончательная победа. У Ходкеви-ча сохранились большие силы. Он по-прежнему надеялся взять Московский Кремль.

Приближались решительные минуты боя.

В это время Кузьма Минин обратился к Пожарскому с просьбой:

– Князь, дай мне отряд, и я ударю в тыл неприятелю.

Согласился Пожарский.

Направился Кузьма Минин в тыл к полякам.

Не ожидали они удара. Дрогнули. Побежали. Многие из поляков погибли. А те, кто уцелел, бросились к главным силам Ходкевича.

– Русские!

– Русские!

Поляки растерялись. Началась паника.

Этим воспользовались ополченцы. Воспользовались казаки. С ещё большей силой разгорелась битва.

Военное счастье изменило Ходкевичу.

Ещё натиск, ещё напор, ещё удар… И вот уже ясно: победа русских.

В этот день сражение длилось пятнадцать часов. Закончилось оно поздно вечером. Русским досталась богатая добыча: обоз, боевые знамёна, пушки.

Потерпел поражение польский гетман. Бежал из Москвы Ян Кароль Ходкевич.

Ходкевич бежал. Однако Московский Кремль поляки не покинули. Они надеялись, что придёт новое польское войско и освободит их.

Однако время шло.

Новое войско не приходило.

Отряды ополченцев и казаков со всех сторон окружали Кремль. Вели его обстрел из пушек.

Среди осаждённых начался голод.

Командовал осаждёнными польский шляхтич Струсь. Докладывают Струсю:

– Нечего есть.

– Ешьте коней, – распорядился Струсь.

Через несколько дней докладывают Струсю:

– Съели коней. Нечего есть.

– Ешьте собак, – распорядился Струсь.

Через несколько дней снова докладывают:

– Съели собак. Нечего есть.

– Ешьте кошек, – распорядился Струсь.

Затем дошло до мышей и крыс…

Польская помощь по-прежнему не приходила.

Князь Пожарский обратился к осаждённым. Предлагал им сдаться. Обещал всех пощадить. Для тех, кто полностью отощал и не мог двигаться, даже предлагал телеги.

Поляки не согласились. Ответили грубым письмом.

Однако человеческие силы были на исходе. В конце октября 1612 года поляки наконец подписали договор о сдаче Кремля.

Раскрылись дубовые кремлёвские ворота. Войска Минина и Пожарского вступили в Московский Кремль.

Январь 1613 года. Запорошило снегом пути-дороги. По всей Руси, от края до края, трещит мороз.

В Москву едут народные представители: от бояр, от помещиков, от детей боярских, от священнослужителей, от служилых людей, казаков, ремесленников, торговцев, от простых крестьян – несколько сот человек. Это собирается Земский собор.

Ему, Земскому собору, и предстоит решить – кому же стать на Руси царём.

Немало оказалось разных кандидатов. Начали с иностранных.

Называется имя польского короля Сигизмунда III.

– Против! Против! – кричит большинство.

Называется имя польского королевича Владислава.

– Против! Против! – кричит большинство.

Обсуждается кандидатура шведского королевича Карла-Филиппа.

И опять большинство против. Не прошёл шведский королевич Карл-Филипп в русские цари.

Не утихают споры.

Называются новые имена.

– Князь Фёдор Мстиславский.

– Князь Иван Голицын.

– Князь Дмитрий Трубецкой.

– Боярин Михаил Романов.

Долго шли споры.

То голосом тихим, то голосом громким, то криком, то даже угрозой решали, кому же быть русским царём.