сообщила я, – такой период истории. А девушка нужна именно Наина.

– Или Навь?

– Слушайте, ее что, так много? Брюнетка, длинные волосы, серые глаза, очень изящная…

– Ну да, да, – терпеливо и явно морщась, как от ноющего зуба, поддакнула собеседница, – пытаюсь образ уточнить.

– Ну, коль скоро у нас программа про Лилит, давайте что-нибудь вампирское, – решилась я и на всякий случай уточнила: – Мы же с вами темные силы имеем в виду, не что-то иное?

– Нет, мы одинаково понимаем, – заверила меня собеседница, – в таком случае диктую адрес…

– Слушаю.

– Марата, дом пять, строение два. Вход в арку, направо, отдельный подъезд. Нажимаете звонок, когда загорятся все зеленые лампочки, можно заходить.

Я дала отбой.

– Ну что, Гарик, готов к острым ощущениям?

– С тобой, Таня-джан, других не бывает, – огрызнулся Гарик. Оказалось, что он все время разговора изучал паблик леди Эн: – Что ж ты не сказала, что это приятельница нашей Ольги-Хельги? Правильно говорят, подобное привлекает такой же отстой.

– Во-первых, сказала то, что сказала. Во-вторых, какая тебе разница? – отмахнулась я.

– В целом никакой, за исключением того, что вывеска этой шмары кажется мне весьма знакомой. Ну что, идем?

Я глянула на часы:

– Не идем, а едем, причем быстро.

Глава 23

Мы подъехали на место, которое оказалось особняком во дворе не особо оживленной улицы Марата. Она вся была застроена такими особнячками той или иной степени ветхости и свежести ремонта. На некоторых имелись вывески – в основном адвокатских контор, банков и салонов красоты, – другие были стыдливо завешаны маскировочными полотнами.

Припарковав машину, вошли в арку и повернули направо, нажали нужные кнопки, дождались разрешенных сигналов, проникли внутрь и принялись подниматься по подсвеченной потусторонним светом лестнице.

Ух ты, да тут красиво, как в музее.

Зазвучала низкая, на басах, музыка, от которой завибрировали поджилки, дверь на самом верху лестницы распахнулась – и на фоне ослепительного света возник женский силуэт.

Гарик, оценив масштабы и изящество, хмыкнул и дернул подбородком.

– Вы пришли сюда, чтобы сразиться с Лилит, повелительницей Тьмы? – провозгласил развратный женский голос. – Отвечайте!

– Да, – хором сказали мы.

– Мы еще посмотрим, кто кого, – пообещала гостеприимная хозяйка, – и когда вы столкнетесь с ней, то неизвестно, захотите ли вы победить или предпочтете роль покорных рабов!

– Ого, многообещающе, – шепнул Гарик, – а наручники будут?

Я пихнула его в бок:

– У тебя что, своих нет?

– Добро пожаловать в мир Тьмы! – зловеще поприветствовала она и захлопнула дверь.

Папазян недовольно поморщился:

– Мне уже не нравится. Добро пожаловать, а сама перед носом дверью хлопает.

– Ну это же квест. Давай ключ искать.

– Не буду я ничего искать, – так же обиженно заявил Гарик, достал швейцарский нож и вскрыл замок, – тоже мне, бином Ньютона…

Зловещую музыку нам оставили, и мы проникли внутрь, в длинный темный коридор, подсвеченный самым «вампирским» образом – все черно-красное и бестолковое, как сон наркомана-анархиста. Декорации тоже были ничего себе: паутина, пятна кетчупа по стенам и прочее.

– Я правильно соображаю, что нам придется отыскать эту самую Лилит? – уточнил Гарик. – Интересно, на что их ловят?

– Мне больше интересно, куда тут идти, – тихонько ответила я.

Снова зазвучал голос, как бы обволакивая. Отличные у них тут колонки.

– Чтобы все успеть, вам надо разделиться, – то ли промурлыкала, то ли прошипела хозяйка, – пусть женщина идет налево, мужчина – направо…

– Я с ней в корне не согласен, – сварливо заметил Папазян, – если идти, то только налево и вместе.

– Полностью поддерживаю, – согласилась я.

Шутки шутками, но как-то все равно не по себе. Темновато, душновато и тесновато.

В динамиках зловеще хохотнули:

– Что же вы? Неужели вы меня боитесь? Какие же вы после этого воины света?

«В самом деле, неважнецкие», – засмущалась я и промямлила:

– Может, все-таки я пойду?

Гарик моментально отрезал:

– Нет, никуда ты без меня не пойдешь. Тем более зачем разделяться, если девушка все равно одна?

Что ж, в логике ему не откажешь. Мы повернули налево по коридору.

– Вы решили ослушаться повелительницу Тьмы, – утвердительно-угрожающе констатировала невидимая комментаторша, – что же, сыграем, пусть и игра будет недолгой… хр-р-р, кх-х-ха…

В динамиках вдруг захрипело, захаркало, зашипело – мы, не сговариваясь, сразу разбежались в разные стороны, заметались по коридорам, бежали долго, как казалось, и ужасно медленно. Динамики всхлипнули и затихли, а я уперлась в тупик, завешанный какими-то драпировками, и заорала изо всех сил.

Подскочивший Гарик, выругавшись, со всей силы въехал плечом в эти тряпки – и, о чудо! – дверь, находящаяся за ними, распахнулась, за ней оказалась площадка и лестница, уходящая вниз, по которой стучали, удаляясь, ботинки.

На кафельном полу распростерлось более чем скромно одетое тело, и голова его была туго замотана черно-красной тряпкой.

Папазян ссыпался вниз по лестнице, а я принялась разворачивать этот жуткий кулек.

«Зачем, зачем надо было медлить! Они начали свидетелей убирать, а ты тут турусы на колесах разводишь, комбинацию поизящнее! А ну, повелительница Тьмы, только попробуй не ожить!»

Развернуть-то я развернула, и даже цепочку из раневого канала извлекла, и вроде бы гортань цела, только ведь она не дышит… какой ужас.

Впоследствии я вспоминала об этом рте, густо намазанном бордовой помадой, и каждый раз хотелось сначала вытошнить, потом вымыться с хлоркой. Тогда же на ум не пришло ничего более умного, как «рот в рот».

Признаться, никогда в жизни не делала искусственное дыхание полузадушенной проститутке. Окажись тут какой-нибудь мастер чернухи, он бы закатил глаза в экстазе.

Невероятно, но даже после моего посредственного выступления она пришла в себя.

– Ох, – только и могла сказать я, отодвигаясь к стене. Видимо, слишком глубоко дышала, сердце выскакивало из груди, голова шла кругом.

Лилит, она же Нинель, Навь и черт знает еще что такое, собрав воедино свои кости и суставы – честное слово, при