– И как вы поступили?

Двое шли по тропинке в том же направлении, что Сефия и Стрелец. Стройный юноша, совсем еще мальчик, немного моложе Стрельца, с карими глазами и маленькими, изящными руками. Второй – высокий худой мужчина с круглым лицом и морщинками вокруг глаз, свидетельствовавшими в пользу того, что их обладатель – любитель посмеяться. На плечах мужчина нес убитого оленя с неуклюже торчащими ногами и болтающейся головой; с плеча у охотника свешивалось ружье. У него, как и у его сына, на голове была кепка с коротким козырьком.

– Как говорил мой отец, «сегодня мы сделали не очень много, завтра поработаем лучше».

– И получалось?

Мужчина усмехнулся.

– Время от времени, – ответил он. – Времена были несладкие. Но он всегда повторял эту фразу. И я почему-то верил.

Они прошли мимо Сефии и Стрельца, прятавшихся в подлеске, и двинулись по тропинке прямо на север. Голоса их становились всё тише.

– Но почему? Ты же знал, что это неправда! – говорил мальчик.

– Дело не в том, лучше или хуже, – отвечал отец. – Дело в том, что нужно делать всё, на что ты способен, и верить, что можешь сделать еще больше.

Когда они свернули в сторону и скрылись среди зарослей дикого винограда и папоротников, их голоса совсем затихли. Должно быть, они возвращались домой.

Ожидая, пока отец с сыном удалятся на приличное расстояние, Сефия ворошила пальцами мох, слегка шурша веточками и полузасохшими листьями. Что-то в прошедшем мальчике растревожило ее – может быть, его маленькие руки, или то, как он, слушая отцовские истории, наклонял голову. Она посмотрела на Стрельца – помнит ли он своего отца, свою семью? Но Стрелец наблюдал за ее пальцами, блуждающими по моховой подстилке, и совсем не был обеспокоен встречей с незнакомцами. Поэтому Сефия ничего не спросила.

День двигался к вечеру, когда Сефия и Стрелец добрались до горной гряды, возвышавшейся над маленьким круглым озером. Вода была зелена от растительности, а росшие по берегам деревья склоняли свои ветви над гладкой как зеркало поверхностью водоема. С вершины гряды видно было на мили и мили.

Они уселись на скале, свесив ноги через край, и отпили по нескольку глотков из жестянки с водой. Солнце тем временем приблизилось к вершинам гор, а облака из белых превратились в розовые. На северной оконечности озера замерцал оранжевый свет. Это был лагерь Хэтчета. Сефия, прищурившись, посмотрела в его сторону.

На востоке же, в нескольких милях вниз по горной гряде, над кронами деревьев поднялся дымок. Стрелец показал на него и наклонил голову, дотронувшись кончиками пальцев до виска.

– Наверное, это отец с сыном, которых мы только что видели, – сказала Сефия.

Стрелец кивнул. Солнечный свет отразился в его золотых глазах, ставших необычайно теплыми.

Интересно, а он счастлив?

Солнце опустилось на западные вершины, и длинные тени легли на воду. Горизонт на востоке стал пурпурным, и ярко засияла первая вечерняя звезда. Сефия вздохнула и, забросив мешок за плечо, сказала:

– Идем. Нужно найти место для лагеря.

Стрелец тронул ее за руку.

– Что? – спросила она.

Присмотревшись, Сефия заметила движение среди деревьев. Где-то в паре миль от места, где они стояли, какие-то фигуры пробирались по восточному берегу озера. Порывшись в мешке, Сефия достала подзорную трубу.

– Ложись! – приказала она.

Они упали на землю. Приподнявшись на локтях, Сефия поднесла трубу к глазам и принялась вглядываться в противоположный берег. Шестеро мужчин двигались через джунгли в восточном направлении. Дыхание у Сефии участилось. Она узнала эту медленную тяжелую походку. Пятеро из мужчин были с ружьями, шестой нес длинные щипцы, которые на конце составляли большое черное кольцо.

– Это люди Хэтчета, – прошептала она, передавая трубу Стрельцу. Пульс отчаянно бился в ее ушах.

– Куда они направляются?

Она внимательно осмотрела верхушки деревьев.

– Охотятся?

Неожиданно Стрелец уронил трубу и отскочил назад. Его пальцы впились в землю.

– Что случилось? – спросила Сефия.

Стрелец подскочил к ближайшему дереву и принялся разрывать землю, выкапывая корни. Белки его глаз горели в вечернем свете.

Сефия опустилась рядом с ним на колени, внимательно изучая долину.

– Что ты увидел?

Рот Стрельца дернулся, но не прозвучало ни звука – слов в его распоряжении не было. Он протянул Сефии свои дрожащие руки. Земля забилась ему под ногти и в поры. Он прижал пальцы к шее, там, где у него был шрам, и обхватил ее ладонями как клешнями.

Щипцы!

Достаточно большие, чтобы зажать в них шею мальчика или юноши. Достаточно горячие, чтобы сжечь ему кожу.

– Мальчик! – прошептала Сефия. Она вскочила на ноги и принялась всматриваться в темнеющую долину. Хижина находилась в двух милях от лагеря Хэтчета, но в трех милях от того места, где прятались Сефия и Стрелец. Им придется бежать.

Сефия подобрала подзорную трубу, забросила за спину мешок и вернулась к Стрельцу. Тот не двинулся. Ногами он выскреб глубокие борозды в земле, словно старался укрыться в ней.

– Нужно их предупредить, – сказала Сефия. – Нельзя, чтобы с ним произошло то же, что произошло с тобой.

Но Стрелец не реагировал на ее слова. Его испачканные пальцы то рвали землю, то хватались за горло. Он так крепко прижался к дереву, что кора порвала его рубашку, обнажив кожу.

Сефия присела возле него и положила руку ему на плечо. Она дотронулась до него впервые с того дня, когда две недели назад ухаживала за его ранами. Рубашка его была влажной от пота, а кожа под ее ладонью – горячей как огонь. Вторую руку она протянула к его лицу и, так, чтобы он видел, скрестила свои средний и указательный пальцы.

Знак.

Их знак.

– Тебе не придется больше этого делать, – сказала она, взглянув ему в глаза.

Стрелец посмотрел на нее, а потом кивнул.

Да, она была и будет с ним.

– Я обещаю, – произнесла Сефия.

Тело Стрельца содрогнулось в последний раз. Закрыв рот, он поднялся на ноги.

– Бежим.

И они побежали. День уходил, и затуманившееся небо стало красно-оранжевым. Деревья угрожающе выдвигались на них из темноты. В кронах носились летучие мыши, а ночные птицы кричали пронзительными голосами.

Они мчались по скользкому спуску, перепрыгивая через небольшие овраги, тянувшиеся меж деревьев. Откос закончился, и тропинка стала более ровной. Круглая, бледная луна встала над ней. В лунном свете листья засеребрились, а земля стала синей как вода.

Они продолжали бежать. Ноги их горели, связки на ступнях едва не рвались от напряжения. Они бежали все быстрее и быстрее, с силой отталкиваясь от земли и помогая себе руками. Легкие их разрывала боль.