– Буду. Если все получится, – ответила, совершенно не чувствуя угрызений совести. – Пока у нас не слишком-то все и гладко. И знаешь, я уже сказала, что готова вернуться домой. В конце концов, в одну постель мы не ложились… Думаю, можно сказать, что ты опомнился, присмотрелся ко мне и передумал.

– И ты на это пойдешь? – вскинул брови Ллойд. – Разве не понимаешь, что мне за подобное ничего не будет, еще и пожалеют: окрутила, мол, бедолагу некая вертихвостка. А вот ты будешь с клеймом! И плевать, что невинная девушка.

– Ничего, – передернула плечами я. – Лишь бы маму на допрос не вызвали, подозревая в сокрытии темневика. Да и замуж после тебя совсем не хочется, знаешь ли. Какой-то совсем неудачный первый раз.

– Вообще-то, мы еще в браке, – недовольно откликнулся супруг.

– Временно.

– Боюсь, что нет.

– Как это понимать? – Я уставилась на мужа с огромным удивлением. – У тебя ко мне, может, чувства проснулись? Что ты вообще здесь делал, пока я спала?!

Я тщательно проверила завязки на груди, подтянула выше одеяло.

– Ох, Верт, помоги мне! – закатил глаза супруг. – Никакие силы не заставят меня тебя полюбить, Софи. Мы слишком разные. Но… со временем мы сможем привыкнуть друг к другу. Наверное. Я очень на это надеюсь.

– Зачем? Просто разойдемся, словно и не знали друг друга…

– Нет, – резко сказал Джеймс, отворачиваясь и открывая оконные ставни во всю ширь.

Опершись на подоконник, он высунул лицо наружу, вздохнул и вернул мне свое внимание, заговорив очень тихо:

– Марк Винчерт пустил сплетню про нас. Теперь на кону честь рода Ллойдов, и мой отец не допустит развода. Ты видела его, Софи, и наверняка решила, что отец – душка. Но это далеко не так. Он прошел войну, лично был в группе по ликвидации последствий Мостхеймского прорыва, получил несколько отличительных наград за мужество и… это была его практика. Сразу после университета. Документы об окончании образования он и его сокурсники получали уже после тех событий. Все пять человек с курса.

– Разве тогда были такие маленькие курсы? – спросила я и тут же осеклась, встретившись взглядом с супругом.

Конечно, нет… Просто война не щадит никого, и ей плевать, сколько ты пожил…

– Еще до войны, будучи совсем молодым, отец встретил девушку, – заговорил Джеймс. – Полюбил. Сделал предложение. И получил отказ. Сыграл роль вес в обществе. Наш дед незадолго до этих событий проигнорировал приказ короля и чуть не лишил род звания даргов. И имя Ллойдов, несмотря на все прежние заслуги, стали полоскать в грязи. Отец практически возненавидел деда тогда. Впоследствии ему пришлось потратить много лет на восстановление поруганной чести. И теперь он немного помешан на этом…

– Но девушка-то все-таки вышла за него? – хмыкнула я, вспоминая хозяйку дома.

– С чего ты взяла? – удивился муж. – Она вышла замуж за его сокурсника, тоже дарга. А уже после случилась мама… Это совсем другая история. Но, когда он ушел на войну, они были обвенчаны и я уже родился на свет.

– Расскажешь?

– Нет. Ужин, Софи. Думаю, нас уже ждут, а ты все еще не переоделась. Или, может, сказать, что ты не голодна?

– Скажи. Но это будет неправдой. Я бы сейчас буйвола съела.

Джеймс грустно вздохнул и вызвал горничную, дабы я могла подготовиться ко второй встрече с его родителями.

***

Торжественно-парадная столовая радовала глаз провинциалки. Стены украшали новомодные нежно-персиковые обои, расписанные художниками и натянутые на рамы, равные простенку. Массивная мебель, изготовленная из дерева, была покрыта изысканными узорами и выкрашена в белый цвет с золотой отделкой. Огромный камин встречал уютным теплом, а овальный стол, расположившийся в центре помещения, покрывала скатерть из дорогой светлой материи, вышитой вручную.

– А вот и молодые…

Мама Джеймса улыбнулась одними губами и кивнула лакею, облаченному в светло-зеленую ливрею с вышитой на ней символикой рода Ллойдов. Цветком ландыша. Точно такой же, но меньше, я видела на сумке мужа, только не придала тогда этому должного значения. Лишь дарги имели право на подобные отличия, что, несомненно, вызывало гордость за супруга. Но выбор символа удивил, если не сказать разочаровал. Не волк, не меч, не огонь и не золото… Цветок.

Отец Джеймса поднялся при виде нас и указал на пустующие стулья по левую руку от себя.

– Эндрю не будет? – не без облегчения спросил супруг, устраиваясь рядом с отцом.

Мой стул слегка отодвинул лакей, и я с удовольствием воспользовалась его помощью. По велению хозяйки дома стол быстро заполнили множеством блюд, а перед нами выставили тонкие фарфоровые тарелки с серебряными приборами.

– Твой брат задержится. Прибудет только утром, – тихо проговорила мисси Амелия, старательно демонстрируя радушие.

Наши с ней взгляды встретились на миг, и мне пришлось опустить голову. В ожидании допроса было не по себе, а успокоительное Джеймса больше не действовало.

– Что ж, надеюсь, вы проголодались, – как ни в чем не бывало продолжила говорить хозяйка дома. – Наша Марта расстаралась вовсю, узнав, что ужин предстоит торжественный.

Я скосила глаза на мужа. Тот смотрел на отца. Массир Дэниел Ллойд в свою очередь гипнотизировал взглядом потрясающе пахнущую утку.

– Ну хорошо, все разговоры оставим на десерт, – вздохнула мисси Амелия, покладисто кивнув и, видимо, соглашаясь с молчаливым приказом мужа.

Ужин прошел прекрасно.

Лакей прислуживал споро, улавливая желания присутствующих на лету, а еда оказалась просто потрясающей. Опустошив свою тарелку, я, позабыв об осторожности, даже высказалась на этот счет:

– Ваша Марта и правда мастерица! Даже не могу определиться, что именно ей удалось лучше, настолько все было вкусно. Благодарю.

И тут под столом мне на ногу наступил муж.

Я посмотрела на него. Джеймс усердно размазывал вилкой остатки горошка и выглядел при этом очень сосредоточенным. Только чуть поджатые губы выдавали крайнее недовольство чем-то. Или кем-то.

Мной!

Я и забыла, что сразу после ужина нам предстоял допрос. Вот почему супруг усиленно тянул время. Но исправляться было поздно, меня услышали.

– О, я рада, что вам все понравилось, – отозвалась хозяйка дома. – Тогда десерт и вовсе произведет фурор.

Ох… Десерт! Разговор, который откладывался… Улыбнувшись, в волнении я потянулась за своим бокалом и едва его не опрокинула. Руки ослабели, и все действия приобрели особенную неповоротливость.

Часто глотая воду, я почувствовала, как холодок пробежал по позвоночнику, после чего показалось, что волоски на затылке встали дыбом.

– Не переживайте так, милая. – На стул рядом внезапно опустилась полная симпатичная дама с шикарной прической, одетая в очень красивое золотистое платье, словно только что вернулась с бала. – Амелия очень любит сына и не станет делать что-то ему во зло. А вы теперь его часть, как ни крути.