а она видит это со стороны. Единственное, о чём она мечтала сейчас, — это чтобы её не очень мучили.

— Не думала я, Ольга Викторовна, что нам придётся прибегнуть к крайним мерам, — покачала головой Евгения Александровна. — Вы показались мне адекватным, сговорчивым человеком. Разумным, с развитым чувством самосохранения. А тут такое. Но теперь уж поздно, щадить вас причин нет. Зачем иметь под боком непредсказуемого и глупого врага?

Ольга краем глаза заметила какое-то шевеление, а потом кто-то поднял рукав её пальто и сделал ей укол.

— Рот ей развяжите, — спокойно заговорил отец Яна. — Пусть орёт, тут её уже никто не услышит.

С Ольги, наконец, сняли вторую повязку. На несколько секунд повисла пауза, словно все ожидали крика Ольги, но его не последовало. Ольга лишь отдышалась.

— Теперь послушай, что сейчас будет, — холодно улыбнулась Евгения Александровна. — Потому что вспомнить тебе не придётся, хотя даже жаль немного, что ты не вспомнишь. Сейчас препарат начнёт действовать, и ты с радостью и энтузиазмом будешь ублажать сразу нескольких хороших парней всеми возможными способами. Всё это будет зафиксировано на камеру, и запись увидит Ян. Придётся лечить мальчика от глупости кардинальными методами, используя шоковую терапию. А когда интересный фильм будет отснят, я просто отдам тебя парням для дальнейшего развлечения, пусть ни в чём себе не отказывают. Поняла?

— Поняла, — кивнула Ольга. — Но я хочу, чтобы вы знали… Ян не знает об этом. Я беременна, и это ребёнок Яна. Ваш будущий внук. Или внучка.

Супруги Кислицыны переглянулись.

— А зачем Яну ребёнок от потаскухи? Какой-то ублюдок? — равнодушно пожала плечами Евгения Александровна. — Вот и отлично, что Ян ничего не знает. Меньше будет переживать. А внуки у нас непременно появятся, не тебе об этом печалиться. Только родит их нормальная, порядочная женщина.

— Тогда пусть ваши хорошие парни сделают так, чтобы я не выжила, — ровно ответила Ольга. — Это в ваших интересах. Если я выживу, я найду тебя и верну все долги.

Ольга с ненавистью смотрела в холёное лицо Евгении Александровны.

— Не борзей, — посоветовал Ольге отец Яна. — Никифора уже больше года, как нет, потому вступиться за тебя некому. И искать тебя никто не будет. Кому нужна шлюха без роду и племени? Найдёт она!

— Оставите её живой, — властно сказала Евгения Александровна куда-то за спину Ольги. — Но в таком месте, откуда ей не выбраться. Пусть знает и понимает, что подыхает без помощи, и чуда не случится.

Ольга почувствовала, как мозг начинает затуманиваться, а перед глазами всё плывёт. Последним, что она осознанно ощутила, была яркая и холодная ненависть. Ненависть к этим нелюдям, которые, нацепив белые пальто, боятся изгваздаться о таких, как она, Ольга, а сами прячут под белыми пальто свои подлые, страшные и чёрные душонки.

Глава 11

Вечер неумолимо надвигался, и на улице совсем стемнело, однако вдоль кромки огромного мусорного полигона двигались две казавшиеся бесформенными из-за нелепых одеяний фигуры, вдвоём катили довольно большую тележку и подсвечивали фонарями по сторонам.

— Домой пора, Боря, — сиплым и скрипучим, но всё-таки женским голосом произнесла одна из фигур. — Темно уже, ничего не видно. Тут сейчас не заночевать — холодно, да и бездомные собаки теперь уже голодные стали, злые. Лучше утром сюда вернёмся, как рассветёт.

— А где у нас сегодня дом? — грубым и хриплым голосом спросил Боря и рассмеялся, будто закаркал. — А, Раиса?

— Не дури! — злобно огрызнулась женщина. — Там же, где и вчера, на окраине Лодыгино, у теплотрассы.

— Никакого у тебя чувства юмора, Рая. Неромантичная ты.

— Зато ты у нас, гляжу, романтик с большой дороги и юморист…

Раиса хотела добавить ещё что-то нелестное в адрес своего спутника, но Борис вдруг резко остановился, схватил компаньонку за руку и заставил пригнуться почти к самой земле.

Раиса хотела было возмутиться, но потом увидела свет фар приближающейся машины. Бездомные, коими являлись товарищи по несчастью, и по совместительству названые супруги Боря и Рая, визитов со стороны, мягко говоря, не любили.

Одно дело, когда на свалку приезжали мусоровозы, — их появление внушало оптимизм и новые надежды. И совсем другая ситуация, когда кто-то появлялся в частном порядке. Этим только попадись, они церемониться не будут. А для некоторых прямо спорт какой-то или развлечение — поиздеваться над ущербным, за которого некому заступиться. Потому Боря и Рая предпочли не испытывать судьбу, а затаиться и пересидеть непрошенный визит.

Большой тёмный автомобиль остановился, и из него выбрались трое здоровенных мужчин. Двое из них начали вытаскивать из багажника что-то тяжёлое, а третий наблюдал.

— Надо бы подальше, вглубь свалки, — сказал кто-то из троих. — Как хозяйка велела.

— Вот пусть хозяйка сама в темноте по говну и тащит девку. Здесь оставим, и отсюда ей не выбраться. Пока очухается, замёрзнет. Или собаки придут, разберутся. Да и это… переборщили мы, кажется. Бросайте её, и по домам.

Боря и Рая переглянулись, с ужасом глядя друг на друга. Даже они, многое в своей жизни повидавшие, такого поворота не ожидали. К счастью, мужики, оставив свою страшную ношу, быстро заскочили в машину и были таковы. Боря и Рая для верности просидели "в засаде" ещё минут пятнадцать, а потом, убедившись в том, что бандиты не вернутся, осторожно выбрались.

— Всё, Борис, домой! — строго приказала Рая и схватилась за ручку тележки.

— Ещё чего придумаешь? — злобно спросил Боря. — Живую бабу выбросили они, прямо на свалку, ты слыхала? Грех на душу хочешь взять?

— Не переживай за мою душу, на ней столько грехов, что не пересчитать! Одним больше, одним меньше…

— Если хочешь, вали отсюда, а я останусь, — Борис решительно зашагал к тому месту, где останавливалась тёмная машина.

— Вот ещё, и я с тобой! — Раиса тут же припустила следом за Борей, не забыв про тележку.

— В чём это она? — севшим голосом спросила Рая, когда они с Борисом склонились над казавшимся безжизненным телом молодой женщины.

— В простыне, а простыня — в крови. Будто ты не видишь!

— Боря, давай уйдём отсюда поскорее! — заканючила Раиса.

— Заткнись, — коротко приказал Борис и прижал пальцы к шее женщины. — Зря я что ли целый год в медицинском училище когда-то проваландался? Живая она, но если в ближайшее время у врачей не окажется, будет совсем не живая. Крови много потеряла.

— А где ж мы ей врачей-то возьмём сейчас? В лапоть позвоним и скорую помощь вызовем?

— Ты можешь в лапоть звонить, а я в тележку эту девку погружу и повезу к районной больнице.

— Далеко же, Борька! Ты совсем охренел? Тележка сломается! Где потом такую достанем?