Листья на тополях, окружающих озеро, стали серебристыми, и сине-серая вода мягко плескалась у берегов.

Поскольку они шли около самого края воды, Дилан, под внимательным глазом Бекки, счастливо скакал перед ними, не сознавая, какая трагедия случилась когда-то на этом самом месте. Она позволила ребенку играть, не перекладывая на него собственные страхи и переживания. Запугивание Дилана и сплошные ограничения только повредили бы ему в жизни. Дать ему свободу было нелегко, но Бекки решила попробовать.

Они шли молча. Она думала о Крисе, о его насыщенной жизни, о его трагической смерти, и постепенно чувство вины и ужас того дня начали ослабевать.

Чувствуя на себе беспокойный взгляд Джетта, она повернулась к нему. У нее перехватило дыхание, когда она посмотрела на него. Он был без шляпы, в темно-синей ковбойской рубашке и синих джинсах, с шиной на колене. Его теплая рука сжимала ее руку, и это казалась ей настолько естественным, что она не сопротивлялась.

— Тебе хорошо?

Бриз растрепал ее волосы, а Джетт растревожил сердце. Она не ожидала этого сладкого щемящего беспокойства.

Она кивнула.

— Поездка сюда помогла мне, хотя я не могу объяснить этого.

— И не надо. Я на это надеялся.

— Я думала, что мне будет грустно, и, возможно, так оно и есть, но я также вспоминаю и радость, которую Крис испытывал здесь. То, как он любил озеро. Если бы он знал, что ему суждено скоро умереть, то выбрал бы именно это место.

— Я понимаю.

Она изучала его.

— Да. Я думаю, что ты понимаешь.

Остановясь и подобрав гальку, Ребекка метнула ее, и та весело запрыгала по воде.

— Я скучала без этого места. Скучала без плавания, водных лыж и гребли.

— Нет причин не заняться этим снова.

— Возможно, ты прав.

Она опять вложила свою руку в его, нуждаясь в его силе и спокойствии.

— Знаешь что? Следующим летом мое колено заживет, оно будет как новенькое. Когда я снова буду здесь, мы вместе приедем сюда и будем кататься на водных лыжах. Что ты на это скажешь?

В жизни она не испытывала острее боли, чем сейчас!

— Конечно.

— Хорошо. Свидание назначено.

Он выглядел необыкновенно счастливым, в то время как ее сердце разрывалось пополам. Смотреть, как он уходит — теперь, когда она рискнула полюбить его, будет очень тяжело. Она волновалась, что он снова будет ранен, возможно, даже погибнет, и эта мысль не давала ей покоя.

— Джетт, я… — Бекки заколебалась, желая поделиться с ним своей тайной, но сомневаясь, что он захочет это услышать. — Я хочу сказать тебе кое-что.

Обняв ее, он кивнул:

— Говори.

— Я... — Слова не шли, те три коротких слова, которые кричали внутри нее.

Джетт смотрел на нее вопрошающим взглядом, притянув достаточно близко, так, что она могла видеть крошечные морщинки вокруг его глаз. Она любила эти морщинки. Она любила шрам, оставшийся у него на носу после травмы, которую он получил, играя в футбол. И она любила его самого. Но ее признание может разрушить их дружбу, и она потеряет его навсегда.

Наконец она решилась на более легкую правду:

— Ты хороший парень, несмотря на свою браваду и кочевой образ жизни.

Он усмехнулся.

— Шшш. Не рассказывай об этом никому. А не то разрушишь мою репутацию.

— Твой секрет в безопасности.

— Я знал, что могу тебе доверять, Бекки-Ребекки.

Улыбаясь лучистыми глазами, Джетт придвинулся поближе, словно изучая ее, а затем неожиданно поцеловал.

Выпрямившись, он спросил:

— Ты когда-нибудь была в Санта-Фе?

Она отступила в удивлении.

— Почему ты спрашиваешь?

Он все еще держал ее за руку.

— Я еду туда послезавтра. Возможно, Дилан мог бы остаться с Кейти или с твоим отцом на пару дней, а ты бы поехала со мной. Мне бы хотелось, что бы ты была на трибуне, когда я совершу мою первую после выздоровления поездку на быке.

— Почему? Ты хочешь, чтобы я как медсестра была у тебя под рукой? — Она попробовала пошутить, но новость о его скором отъезде сильно опечалила ее.

Он долго смотрел ей в глаза, словно хотел, чтобы она прочитала его мысли о том, почему он мечтает видеть ее в Санта-Фе.

— Нет. Не как медсестра.

Она знала, почему он спросил. Он просто хотел провести с ней ничего не обязывающий уикенд, чтобы продлить страсть, возникшую между ними. Но после этого Джетт уйдет от нее, и она вернется домой одна с разбитым сердцем.

— Мне не нравится эта идея.

— А я почему-то думал, что понравится.

Он обнял ее и прижал к себе. И снова его губы нашли ее губы — сладкие, горячие и убедительные.

Когда она уже была готова сдаться и согласиться провести уикенд вместе с ним, Дилан просунулся между ними, раздвинув их в стороны.

Он посмотрел на Джетта:

— Ты хочешь жениться на моей маме?

— Дилан! — Воспользовавшись возможностью уйти из объятий, она опустилась на колени перед сыном. Ее щеки горели. — Почему ты об этом спрашиваешь?

Губы Дилана задрожали.

— Эван сказал, что, если вы поцелуетесь, то, может быть, поженитесь. И Джетт станет моим папой.

— О, малыш. — Бекки обняла его и прижала к себе. — Джетт уезжает в субботу. Поцелуи не сделают его твоим папой. — Если бы было возможно, чтобы ее сердце не разрывалось на части! Рука Джетта опустилась, чтобы погладить волосы Дилана. — Но знаешь что? — Она попробовала подбодрить сына, а может быть, и себя. — Джетт вернется следующим летом и привезет нас сюда. Возможно, ты сможешь даже поплавать.

Она никогда не позволяла ему быть около воды, но время пришло. Ребенок должен познакомиться с водой, с плаванием, со всеми мерами предосторожности. Он нуждался в этом так же, как она нуждалась в том, чтобы научиться жить снова — уже без Джетта.

— Это правда?

Он посмотрел вверх, с обожанием глядя на своего героя. Джетт кивнул.

— Держу пари.

— Здорово.

Дилан отвернулся и начал было сосать большой палец, но потом быстро засунул руку в карман. Сердце Бекки распирало от гордости.

Опираясь на предложенную Джеттом руку, она поднялась и отряхнула песок с коленей.

— Прости. — Она слегка пожала плечами. — Он ребенок.

— Да. — Джетт кивнул, но не улыбнулся. — Ребенок.

— Я думаю, нам пора. Пошли, Дилан.

Они направились к джипу, но она больше не брала Джетта за руку.