— Ты в любом случае не имел права им распоряжаться, — заявила Кэсси. — Думаешь, я этот альбом на дороге нашла? Как бы не так! Мне пришлось попотеть, чтобы купить хотя бы такой, а если уж говорить совсем откровенно, я голодала, обменивая еду на то, чтобы его заполучить. Ты хоть представляешь, каково мне сейчас узнать, что… — Она проглотила подступившие слезы.

Себастьян подошел к ней.

— Думаю, начинаю понимать это, — тихо сказал он. — Ты немногое могла дать Сэму, но все равно отдала ради него все, что могла. Этот альбом — свидетельство той жертвы, того выбора, который тебе пришлось сделать. Прости, Кэсси, что я не подумал об этом раньше. Я свяжусь со Стефаносом, и он привезет его тебе. Я ошибся — для тебя это был не просто альбом, а память.

Кэсси была обезоружена. Слезы, которые она так отчаянно пыталась удержать, потекли по ее лицу. Она подняла руку, чтобы смахнуть их с щек, но Себастьян сделал это за нее.

— Извини, — пробормотала Кэсси. — Что-то я слишком, расчувствовалась.

Глаза Себастьяна стали темнее и глубже.

— Я даже не знаю, как смогу возместить тебе все, что ты потеряла. Я начал собирать информацию о жизни твоего отца. У него действительно было полно влиятельных друзей. Мой помощник сделал запрос в больницу, чтобы найти записи, когда тебе было четыре года. Нам ответили, что ты к ним в этом возрасте не поступала — о тебе нет никаких данных.

У Кэсси поникли плечи.

— У меня не было никаких шансов, верно?

— Я добьюсь, чтобы тебя оправдали — хотя бы в глазах людей, — сказал Себастьян, притягивая ее к себе. — Я обещаю тебе это.

Кэсси стояла к нему слишком близко, чтобы ее тело не начало откликаться на его близость. Она провела языком по пересохшим губам, ее дыхание прервалось, а сердце сбилось с ритма, когда голова Себастьяна склонилась ниже.

Его первый поцелуй был нежен, но, когда он провел языком по ее губам, все изменилось. Страсть вспыхнула между ними, как горючее от искры, громким стуком крови отозвавшись в ушах, теплом разливаясь между бедер. Она чувствовала его твердую, возбужденную плоть сквозь ткань, и это только сильнее ее распаляло. Противиться Себастьяну становилось совсем невозможно. Его горячие губы обжигали ее рот, его язык становился все более требовательным и жадным, вовлекая Кэсси в сладкое безумие.

Себастьян вынуждал ее отступать назад, к дивану, и с каждым их шагом Кэсси бросало то в жар, то в холод. Упершись в диван, она легла на него с тихим всхлипом, который поглотили губы Себастьяна.

Его руки нащупали бретельки ее платья, опуская их. Вслед за руками туда же переместились его губы, прокладывая дорожку от плеч до груди. Кэсси удержала вздох, почувствовав сомкнувшиеся вокруг соска его губы.

Себастьян взял ее руки и завел ей за голову. Его темные глаза мерцали от сжигавшего его желания.

— Не будь такой нетерпеливой, любимая, — поддразнил он. — Со временем я сам все сделаю.

— Я хочу тебя сейчас, — выдохнула Кэсси, выгибая спину. — Это не я такая нетерпеливая — это ты слишком медлишь.

— Чем дольше ждешь, тем приятнее вознаграждение за терпение. Согласна?

Кэсси была согласна, но все же ожидание сводило ее с ума.

Ни в каком другом стимуле Кэсси не нуждалась. Она сняла с него ремень, расстегнула молнию. Когда он попытался накрыть ее руку, Кэсси просто отвела ее в сторону и, бросив на него взгляд из-под ресниц, наклонила голову. Себастьян шумно выдохнул, почувствовав ласкающие мягкие губы и язык…

Они оба словно оказались под высоким напряжением.

— Хватит, — простонал Себастьян. — О боже, хватит! — Он заставил Кэсси поднять голову.

Кэсси провела языком по губам, все еще ощущая соленый, мускусный вкус Себастьяна, кружащий ей голову.

— Я слишком тороплю события?

— Как раз наоборот, — прорычал он, прижимая ее к дивану своим телом.

Пришла очередь Кэсси дрожать, когда он стянул с нее платье с полным пренебрежением к тонкой материи — она слышала, как платье рвется, но это прошло мимо ее сознания. Себастьян раздвинул ей ноги. Первый же его толчок заставил ее содрогнуться и вскрикнуть. Себастьян ускорял темп, но Кэсси это только приветствовала, чувствуя, как стремительно приближается вершина человеческого наслаждения. Каждый нерв натянулся в ожидании освобождения, которое должно последовать за этим. Спина изогнулась дугой, дыхание стало громким и неровным. Однако, когда ей уже начинало казаться, что сейчас она оторвется от земли и воспарит над ней, Себастьян отступал.

— Не заставляй меня просить, — выдохнула она, касаясь губами его губ.

— Я хочу, чтобы ты просила. Хочу услышать твои слова о том, чтобы я дал тебе то, что ты хочешь.

— Нас могут услышать.

— А мне плевать. — На лбу Себастьяна блеснули капли пота. — Скажи мне, что ты хочешь.

— Я хочу, чтобы ты… — Кэсси притянула голову Себастьяна к себе.

А потом она закричала, но он приглушил ее крик своим поцелуем. Кэсси тут же почувствовала, словно поднимается выше и выше, а ее тело содрогается от наслаждения, накатывавшего на нее волна за волной.

— О нет…

— Что? Я сделал тебе больно? Я был слишком груб?

Кэсси взглянула на него широко раскрытыми от волнения глазами:

— Ты не предохранялся!

Себастьян расслабился и чуть криво улыбнулся:

— Знаю. Но я тебе ничего не передам.

Кэсси стала искать разбросанную повсюду одежду, чтобы хоть как-то справиться с накатывавшей на нее паникой.

— Не могу поверить, что ты не воспользовался презервативом, — все с тем же написанным на лице потрясением повторила она.

— Я же сказал: тебе нечего бояться. Ничего тебе от меня не передастся. — Себастьян все еще никак не мог взять в толк, о чем она говорит. Тем более что его внимание привлек белый шрам. — Откуда он у тебя? — спросил он.

— О чем ты?

— Шрам пониже спины. Я его никогда прежде не видел.

Кэсси застыла:

— Еще бы. Я ведь никогда прежде не ходила перед тобой голой.

Себастьян поднялся с дивана и подошел к ней. Кэсси попятилась. Себастьян положил руки ей на плечи, останавливая ее.

— Зачем прятать его сейчас? — мягко сказал он. — Это… твой отец сделал?

Кэсси вдруг задрожала, в глазах ее засверкали слезы. Себастьян почувствовал неожиданный холод, прокатившийся вдоль позвоночника.

— Я бы не хотела об этом вспоминать, — ответила она, пряча от него глаза.

— Когда? — все так же мягко, но настойчиво повторил Себастьян.

— В ту ночь, когда я вернулась домой после того, как разорвала с тобой отношения.

Себастьян на миг прикрыл глаза, а затем притянул Кэсси к себе с такой осторожностью, словно она была бесценным произведением искусства. Его пальцы дрогнули, когда он провел ладонью вдоль ее худенькой спины с проступающими сквозь кожу позвонками.