хоть нормально, вовремя там платят? Не слишком ли большой контраст после той конторы, где ты работал?

— Ну, — отмахнулся я, не желая затрагивать больную тему, — playstation по перерывам нет, ну да и ладно. Зато жизнь стала куда более интересной и насыщенной. Я тебе когда-нибудь все подробно расскажу. А у нас в роду не было знакомых японских дедушек?

— Нет, — рассмеялась мама. — Что за вопрос?

— Да так, просто подумалось. Ну, хорошо. Спасибо за ужин, мамочка. Рад был тебя повидать.

— Я тоже!

Она встала из-за стола и обняла меня. Я утонул в ее ласковых руках. Материнская любовь, беззаветная, сердечная — одна из лучших на земле. Быть бы нам всем вместе, а не жить по отдельности? И чего вот они так с папой решили? Когда-нибудь выведаю ведь!

— Что ж, я поехал к себе домой. Увидимся тогда на неделе еще, думаю.

— Хорошо, сынок, езжай. А то уже ведь поздно. Ты и так не высыпаешься!

— Да? А мне кажется, я все время сплю. Только не знаю, где сон, а где явь, — последние слова я добавил больше про себя. Не зачем волновать маму. Ей и так хватает волнений.

Когда я доехал домой, было уже темно. Хорошо, что она не знает о всех тех опасностях, через которые мы с сестрой уже прошли и которые только предстоят мне! Что ждет меня в составе новоиспеченной шестой центурии? И что за удивительные вещи произошли у нас после того, как строгая управительница решила сурово наказать нас?

На всякий случай приподнял футляр. В сфере стало куда меньше облачности, а пузырьки разных размеров выплывали из ее глубины, вращались, подплывали ко мне, точно манили. Но я смотрел на один из них, внутри которого туманные улочки разрезали черепичные крыши старинных домов. Там начиналась та самая история, о которой я и поведаю.

Я достал дневник, развернул его на уже исписанных страницах, и окунулся в чтение.