Джессика хмыкнула. Не обращая внимания на девушку, сбросила полотенце и принялась выбирать в шкафу бельё.

В кабинет она вошла через десять минут и уже с порога поняла, что дело дрянь.

Курт стоял, привалившись к письменному столу. Говард – напротив. Оба смотрели на висевший на стене большой экран, который обычно прикрывала пластиковая панель.

Говард первым услышал звук шагов и обернулся к Джессике. Курт обернулся следом за ним.

– Привет, – сухо сказал он и поманил Джессику к себе. Та подошла вплотную, не зная, стоит ли сейчас обнять Курта, или при Говарде это будет неуместным. Курт решил дилемму, притянув её к себе и поцеловав в висок. – Я сказал Говарду проверить гравилёт, как ты и просила, – пояснил он. Джессика нахмурилась и повернулась к Говарду, пытаясь понять, что её ждёт.

– Я оказалась права? – спросила она.

– Нет, в гравилёте жучков не было. Но я решил проверить ещё пару мест, – продолжил Говард. Сунул руку в карман и опустил на стол маленькую металлическую пуговку. Джессика похолодела.

– В доме крот, – произнёс Курт то, о чём в это мгновение думали они все.

– Ты его нашёл?.. – голос Джессики охрип.

– Да.

Джессика вскинулась и пристально всмотрелась Курту в глаза. Тот глядел внимательно и сосредоточенно, но в зрачках его пылал тот же огонь, который Джессика видела, когда Курт вбивался в неё.

В это мгновение раздался выстрел и женский вскрик. Джессика дёрнулась. Только теперь она посмотрела на экран и увидела неподвижное тело Бетси, обвисшее на верёвках. Девушка была привязана к стулу, лицо её украшали кровоподтёки, а на лбу виднелась дырка от пули.

Джессика побледнела. Она молчала. Мысли метались как бешеные: от жалости и страха до умиротворения и стыда.

– Надеюсь, она была одна, – сказал Говард.

Курт молча притянул дрожащую Джессику к себе и прижал к груди.

– Зачем ты мне это показал? – шёпотом спросила Джессика, плотнее прижимаясь к нему.

Курт погладил её по волосам.

– Мне жаль, что тебе пришлось на это смотреть, – так же негромко ответил он. – Я просто хотел спросить: как ты догадалась про жучки?

Джессика сглотнула.

– Ты меня напугал, – прошептала она. – Курт, зачем?..

Курт поймал в ладони её лицо, заставил запрокинуть голову назад и вгляделся в глаза.

– Я люблю тебя, Джессика, – сказал он. – Прости, что испортил тебе день. Отдохни. Вечером поговорим.

На деле в ближайшие дни поговорить им не удалось.

Джессика увидела видеозапись в среду, а вплоть до пятницы Курт практически не появлялся в квартире. Джессике оставалось только гадать, нарочно Богарт дал ей этот перерыв или в самом деле настолько занят.

Джессика не спрашивала. Когда вечером Курт возвращался, нырял в душ, а затем под одеяло, Джессика молча пристраивалась рядом и обнимала поперёк живота.

Курт почти мгновенно засыпал, но во сне продолжал прижимать горячее тело любовницы к себе.

Джессика же подолгу лежала и вспоминала тот момент, когда увидела на лбу у Бетси дыру. Она знала напарницу не так уж давно, хотя и ладили они довольно хорошо. Бетси всегда была дружелюбна, всегда готова помочь… до самых последних пор.

Джессика знала, что, в отличие от неё, для Бетси Орден – всё. Та принадлежала к одному из неприсоединившихся кланов Джанкая – когда её мир принял решение о вступлении в Сеть, несколько семей категорически отказались это решение поддержать. Они были расстреляны до того, как оказался подписан договор и в Джанкае официально отменили смертную казнь. Бетси выжила, сменила имя и затерялась в лабиринте миров. Её не пытались искать, но и сама она не могла вернуться домой. И на всю жизнь сохранила в сердце ненависть к Сети.

Джессика не в первый раз видела, как умирали те, с кем она ещё недавно работала бок о бок, но это всегда давалось ей нелегко. И, как правило, она не задумывалась о том, чтобы связать собственную жизнь с тем, кто убивал её друзей. К тому же в голове её теперь вертелся вопрос: «А что потом? Дэвида он тоже убьёт?».

Попытка сбежать от Дэвида теперь представлялась наивной и безрассудной. Если для Дэвида она по-прежнему что-то значит – а иногда Джессике казалось, что это так и есть, – то её внезапное исчезновение лишь спровоцирует того утроить усилия.

Теперь Джессика думала о том, что должна связаться с Дэвидом и попробовать всё ему объяснить, но в то же время понимала, что убедить его отказаться от своих замыслов будет нелегко – если вообще возможно.

Когда в пятницу вечером, выйдя из фитнес-зала, Джессика увидела перед собой Говарда, первой мыслью было: «Это конец». Сердце замерло на миг, а затем девушка испытала облегчение. «Это конец», – повторила Джессика про себя и, легко улыбнувшись, направилась навстречу начальнику охраны.

Тот молча ждал, пока она подойдёт, и, только когда Джессика остановилась в шаге от него, сказал:

– Курт приказал доставить тебя к нему.

Джессика кивнула.

– Собираешься привести себя в порядок или как?

Джессика нахмурилась. Она привыкла обходиться подручными средствами, но плохо понимала, зачем приводить себя в порядок перед казнью.

– Если это необходимо, то мне нужно заехать домой переодеться.

– Хорошо.

Говард согласился подозрительно легко, и уже через сорок минут Джессика стояла у себя в комнате и под его пристальным надзором выбирала платье.

Курт не занимался её гардеробом сам, но в первый же день выделил достаточно средств и сопровождение, чтобы Джессика купила полный комплект необходимых вещей. До сих пор она не успела толком опробовать всё, а теперь Говард молчаливой стеной высился у неё за спиной. Сосредоточиться Джессика не могла и даже спросить, зачем этот маскарад, не решалась.

Наконец она остановила выбор на нейтральном чёрном платье с открытыми плечами, к которому полагалась изысканная шляпка украшенная россыпью камней имитировавших россыпь брусники и массивный золотой браслет. Наряд получался немного вызывающим – на Кармалота весь высший класс носил костюмы-тройки и платья в пол, и большинство состоятельных людей вообще предпочитало предельно консервативный стиль. Богарт в этом отношении даже выглядел неким исключением, потому что в свободное время с удовольствием наблюдал Джессику в демократичных джинсах и джемпере. Джессика знала, что Курту нравится смотреть на её руки, обнажённые до локтей, с массивным ободом бралета на запястье, таким же модернистским для этого мира, как и стальные часы, которые носил сам Курт.

Вздохнув, Джессика обернулась к Говарду и сказала:

– Я готова.

Всю дорогу в гравилёте они молчали. Говард вообще, очевидно, не испытывал интереса к разговорам с ней. Если он и не считал Джессику шпионкой с самого начала, то определённо расценивал как досадную помеху, вклинившуюся в их с Куртом налаженную жизнь.