барин с сыном на поправку пойдут, и затея его провалится. Потому и решил одним махом убить всех зайцев. Деревенские окропят своей кровью землю, некромант получит золото, а обоих Репняных в кандалы да на казнь — за то. что допустили массовое убийство на вверенной им земле…

Некромансерка опустилась в траву и закрыла лицо руками.

— У меня почти нет сил, я калека! — снова заплакала она. — Я полгода назад богиню Тридамат в небытие отправила и несколько сотен загубленных душ освободила, через то здоровье потеряла, мне вовек его не одолеть, а ребята с селянами ушли!

Старик молчал. Затем Ниенна почувствовала, как сухая узловатая рука гладит ее по голове.

— Не реви, внученька. Будем обходиться теми силами, что у нас есть. И твоими умениями.

— То есть? — удивилась некромансерка, вытирая глаза.

Старик смотрел на нее с грустью — и странной надеждой.

— Сейчас не надо сражаться с богиней и освобождать призраков, деточка. Подними из могил семью мою, томятся они в плену много дней. Не выпускает их земля, скованная чужим заклинанием.

— Неупокоенных мертвяков создать и выпустить?! Да вы, дедушка, никак ополоумели? Вы представляете, что случится, если вдобавок к некромансеру по округе будут ходить упыри или еще кто похлеще?

— Там не мертвяки, — покачал головой старик. — И других вариантов нет. Пойдем скорее, иначе случится беда.

— А что же там, в тех могилах? — Ниенна вскочила на ноги и ринулась за стариком. Тот поспешал на удивление быстро для человека, у которого одна нога — деревянная.

Дед не ответил сразу, торопливо ковыляя через репяное поле к кладбищу. И лишь один раз по дороге обернулся.

— Там наше спасение.

*

Еще на подходе к кладбищу Ниенна поняла — что-то не так. Дошло спустя лишь минуту, непростительно долгую в их с дедом Ерохой ситуации.

По кладбищу брели, раскачиваясь на полуистлевших ногах, немертвые. Были среди них и совсем усохшие мумии в тряпье, в котором с трудом угадывалась военная форма прошлого столетия, и босые селяне, у которых из нажитого добра был лишь худой сюртук, и свежераздувшиеся, еще истекающие кровью и гноем девицы — все, как одна, с дырками в груди.

Ниенна едва успела прыгнуть с тропинки в канаву около забора жальника, дернув деда за собой. Тот упал и неловко покатился через скошенную траву, но приземлился удачно — на здоровую ногу.

— Простите, дедушка, но не до церемоний. Сожрут вас твари, и не поморщатся, а у меня не хватит сил и на вашу защиту, и на бой с поганцем. Еще и родственников ваших за каким-то лешим поднимать… Гляньте, вон в той разношерстной толпе их нет?

— Нет, внученька, Сапек их ни за что не отпустит, он скорее еще пару заклинаний сверху наложит, чтобы не выбрались ни за что, — ответил дед, тяжело дыша. — Тебе не надо меня защищать, я для других целей пригожусь. Сбивай заклинания, освобождай моих и набирай силу, твоя подмога друзьям будет очень нужна. Они не справятся с некромансером, сама же знаешь.

— Дедушка, да где ж я возьму столько силы за короткий срок!.. — взвилась в ярости Ниенна, и вдруг замерла. Леденящий ужас пополз по желудку до самого горла. — Нет, ни за что! Вы с ума сошли!

— Да, внученька, — со спокойной грустью ответил дед. — Ведь знаешь, что делать, просто до сих пор мысли такой не допускаешь. Моей крови хватит, чтобы сломить заклинания паскудника, а жизнь заберешь ты.

Ниенна знала темные ритуалы, позволяющие за краткое время накачаться силой под жвак и одержать победу даже в самой нелегкой магической битве. Все они были завязаны на смерти жертвы, что истекала кровью. Ведь именно в крови и заключается жизнь, и потому ее так любят упыри всех мастей. Лиши их живительной влаги, и в скором времени чудища рассыплются в прах.

Знала в теории, и не ужасалась даже самому существованию такой мерзости. Иногда ситуация бывает безвыходной. И если кто-то поднял целое кладбище покорных мертвяков для защиты жителей села или города, убийство одного человека никак не порицалось по закону. Совершившего ритуал некромансера никто не стал бы осуждать, даже сама жертва. У каждого были дети или родители, мужья или жены, за которых не страшно отдать жизнь.

Но она же просто девчонка, отучившаяся всего год на некромансерском факультете! Ей семнадцать исполнится только осенью! Она и учиться-то пошла, чтобы избежать брака со старым маркизом! А что спасла при этом кучу народу от эльфийской богини — так исключительно из чувства справедливости. Нельзя допускать, чтобы детишки мучились под пытками, а из близкой подруги делали сосуд для потусторонней твари!

Но смогла бы она для спасения Герды убить, к примеру, маленького Ленка, если бы он был жив? Ужасный выбор! Ниенна затрясла головой, пытаясь избавиться от страшной картины перед глазами.

Дед Ероха будто понял ее смятения.

— Надо, миленькая, сама же знаешь, — сочувственно вздохнул он. — Не бойся, я все равно по-настоящему не живой, так что и умереть до конца не смогу. Просто дам тебе силу для первого боя. Дальше мы вместе придем на помощь.

— Вместе с кем? С ожившими родственниками?

— Увидишь, — коротко ответил дед. — Я понимаю, как тебе страшно, и как совестно. Но ты просто мне поверь.

Он положил суховатую руку ей на плечо, и Ниенна удивилась, как пышет от едва живого старика жаром.

— Мне плохо быть человеком, — прошептал он с тоской, и по изъеденной морщинами щеке скатилась слезинка. — А моим родненьким плохо там, под землей. Разъединил он нас, сволочь, меня в ледащее тело отправил, а их — к мертвецам под землю, мы даже лица его не запомнили… Да только не знал он и не гадал, что еще один некромансер у нас в округе появится. Выручай нас, девонька. Иначе погибнут все, и эта деревня, и остальные. За сундуки с золотишком да за тряпки, расшитые жемчугами.

Ниенна сглотнула шипастый комок в горле и вытерла мокрые щеки.

— Хорошо, дедушка. Пусть будет так, как вы скажете.

Это выглядело так просто — в старых пыльных фолиантах, что лежали в библиотеке. На практикуме, где ритуал отрабатывался на глиняном големе, в которого подобие жизни вдыхало заклинание декана Удмертия. Короткая формула и короткий же удар клинком в сердце. А для поднятия из земли немертвых, что будут по велению дипломированного некромансера защищать людей от чудищ или злодеев-душегубов — взрезать жилы на руках и ногах и дождаться, пока кровь обильно окропит жальник. А уж затем — последний удар, чтобы забрать вместе с жизнью остатки силы и встать