— Володя, я, кажется, догадываюсь, какие сведения ты получил. Если ты подозреваешь в убийстве Скиданову, — полушепотом сказала я, чтобы не привлекать внимания к нашему разговору случайных прохожих, — то это ложный путь. Ее нагло подставили…

Никакой реакции на мои слова не последовало, более того, у меня создалось впечатление, что Володька ничего не слышал, но не потому, что я говорила слишком тихо, а потому, что его кто-то отвлек. Киря с кем-то говорил, прикрыв рукой трубку. Я уже хотела было отключиться, но тут услышала у своего уха:

— Таня, извини, мне по местному телефону позвонили. В общем, дел невпроворот. Давай-ка срочно подъезжай ко мне!

— Срочно не получится, — поспешила я разочаровать подполковника, — я сейчас в Дольске.

— А что ты там делаешь? — Киря не на шутку удивился. — Будников ведь только что оттуда вернулся. Ты не доверяешь моим людям? Это, я скажу тебе, совершенно напрасно! Я сам подбирал команду и в каждом ее члене уверен, как в самом себе.

— Не в том дело. Я приехала сюда на похороны. И знаешь, Володя, тут много чего интересного выяснилось…

— Да? И что же?

Я поняла, что подполковник достаточно заинтригован, поэтому не стала дальше тянуть резину, а сказала, снова полушепотом:

— Начну с самого интересного. Тут одна чокнутая тетка заявилась в кафе, на поминки, и призналась в убийстве… Причем учти: в Дольске никто не знает, что Анна была убита! Шевельковы скрыли этот факт от своих земляков. А эта ненормальная знала даже то, каким способом была убита студентка!

— Любопытный факт. Но ты говоришь, что она душевнобольная?

— Да, так и есть.

— Таня, — сказал Киря, переварив информацию, — у таких людей шестое чувство хорошо развито, правда, они им с выгодой для себя пользоваться не умеют. Но вот скажи, чего она добилась этими откровениями?

— Попала в «дурку».

— По-моему, Таня, не надо тебе на эту сумасшедшую время тратить. У нее просто весеннее обострение шизофрении. А моя версия гораздо интереснее! Так что возвращайся в Тарасов, мы с тобой кое-какие моменты оговорим…

— Володя, я понимаю, что эта психическая не могла убить Шевелькову, но мне кажется, ей здесь внушили, что она это сделала. — Я озвучила мысль, которая только что пришла мне в голову. — Да, да, именно внушили…

— Внушили? Кто? Зачем? — Киря забросал меня вопросами.

— Вот это и надо выяснить.

— Ну, не знаю, — протянул Кирьянов. — Таня, ты мне очень нужна здесь! Давай поступим так: я позвоню своим коллегам в Дольск, пусть они поработают по факту признательных показаний, а ты возвращайся сюда. В крайнем случае завтра снова в Дольск смотаешься и доделаешь то, что сегодня не успела. Лады?

— Хорошо, часа через полтора я буду у тебя. — Я не стала настаивать на том, чтобы остаться в райцентре, потому что моя клиентка подпала под подозрение и ее надо было спасать.

* * *

Моя «девятка» заглатывала километр за километром Волжанского шоссе, стрелка спидометра маячила около отметки в сто десять километров в час. Так что обратная дорога заняла раза в два меньше времени, чем из Тарасова в Дольск. В кабинет Кирьянова я зашла намного раньше, чем обещала. Владимир Сергеевич оторвал глаза от раскрытой папки и сказал:

— Проходи, Танечка, разговор у нас с тобой серьезный. Надо сверить наши наработки. С кого начнем?

— Давай с тебя, — предложила я с ходу.

Владимир Сергеевич хотел было возразить, но, наткнувшись на мой каменный взгляд, возражать не стал. Он начал рассказывать мне о том, как продвигается его следствие. Как я и предполагала, подчиненные Кирьянова запросили у оператора сотовой связи распечатку входящих и исходящих мобильных звонков Анны Шевельковой.

— Таня, мы обнаружили, что частенько, а в день убийства даже несколько раз подряд ей звонил один и тот же абонент. Ты не поверишь, но оказалось, что это Александр Дмитриевич Скиданов. Да, да, муж твоей клиентки. — Володька стал внимательно приглядываться к моей реакции, но я не выразила никаких эмоций. — Таня, ты что молчишь?

Я была скромна в своем торжестве, лишь слегка улыбнулась уголками рта и сказала:

— А мне известно об этом.

— Да? Значит, ты знаешь, какие у них были отношения? Ну, у этой молоденькой квартирантки и супруга твоей клиентки…

— Да никаких отношений у них как раз и не было! — Я безжалостно разбила почти справедливые предположения Кирьянова.

— Почему ты в этом так уверена? — осведомился Владимир Сергеевич, но я ничего не сказала ему в ответ, а лишь загадочно прищурилась. Киря нахмурился. — Ладно, а что ты скажешь о том, что твоя клиентка была в родительской квартире в момент убийства?

— Скажу, что она была совсем в другом месте, а конкретно — на улице Поперечной.

— У тебя неверные сведения, — возразил подполковник. — У меня имеются свидетельские показания. Уверяю тебя, Скиданова была на набережной!

— Нет, Володя, ее там не было.

— Говорю же тебе, у меня есть свидетель!

— Откуда он, интересно, взялся? — аж вскипела я. — Вы же делали поквартирный обход, никто из соседей никого и ничего подозрительного не видел!

— А свидетельница уезжала в командировку, — пояснил Кирьянов, — вчера вечером вернулась, узнала об убийстве, сопоставила кое-какие факты и сегодня с утречка пришла давать свои показания. Есть у нас еще сознательные граждане, есть!

— А не на первом ли этаже живет эта свидетельница? — осведомилась я, саркастически улыбаясь.

— На первом. А как ты догадалась? У тебя что, тоже весеннее обострение? Я имею в виду интуицию… — торопливо поправился он.

— Нет, Володя, моя интуиция здесь совсем ни при чем. Я не догадалась насчет первого этажа, я точно знаю. Но ты все равно продолжай.

— Хорошо, но буду краток. Усова — это фамилия свидетельницы с первого этажа — видела, как в то самое время у окна маячила Скиданова. В общем, она постояла пару минут словно бы в нерешительности, а потом зашла в подъезд. В своей квартире она пробыла минут пятнадцать-двадцать. Согласись, этого вполне достаточно, чтобы убить квартирантку.

— Насчет времени я еще соглашусь, а относительно другого момента — нет. Моя клиентка никого не убивала. Светлана Юрьевна — нотариус, и у нее безупречная репутация, — патетическим тоном заявила я. — Не думаю, чтоб она могла вот так запросто отказаться от своего доброго имени!

— Таня, но ведь у нее был мотив! — Кирьянов даже покраснел. Наверное, его начинало раздражать мое спокойствие. — Муж крутил амуры с молоденькой квартиранткой, жена испугалась, что он уйдет от нее к Ане, и задушила ее. Допускаю, что Скиданова просто шла поговорить с ней, но в порыве ревности она взяла и набросилась на нее! Возможно, она была в состоянии аффекта.

— Так, Володя, у тебя все? — спросила я с хитрецой, ибо собиралась срочно разбить в пух и прах несостоятельные доводы своего приятеля.