– Может быть, может быть, – задумчиво протянул Плановой и, подойдя к сухому потеку кетчупа на стене, сколупнул его. – Тогда нам надо удвоить усилия. Понимаешь?

– Как не понять, – вяло кивнул Лямзин, разглядывая свои ногти.

«Даже руки некогда в порядок привести, – мрачно думал он, – перед людьми уже стыдно».

Конечно, особенно стыдно ему было перед Александрой, но он не хотел себе в этом признаваться. Он вспомнил ее испачканное платье, свое желание купить ей другое взамен и мрачно подумал, что вырваться в магазин у него банально нет времени. Наверное, он отключился, очнулся, только когда услышал обращенный к нему вопрос:

– Так чего молчишь? Согласен?

– Да.

– Что – да? Ты слышал, что я тебе сказал? Деньги еще здесь, и они не должны уйти из страны!

– Я понимаю. Вот только бы знать, где их искать.

– О господи. Ты что, влюбился? Давно я тебя таким рассеянным не видел. Это уж твоя задача – определить где, и – в темпе. Цигель-цигель!

– Кирпичом кого-то огреть, что ли? – съехидничал Лямзин и в ответ на недоуменный взгляд Планового пояснил: – «Цигель» по-немецки – это кирпич.

– Но-но, умник. Никаких телесных повреждений. Впрочем, вызвал я тебя вот для чего. Я располагаю информацией от более чем надежного источника: кое-кто желает, чтобы Роза Коновалина как можно скорее умерла и с ней в могилу ушли ее возможные признания. Ты сам понимаешь, при ее заболевании смерть в следственном изоляторе не вызовет особых подозрений. Причина – корпоративная этика не позволяет, чтобы дело дошло до суда и возможной огласки – СМИ, Интернет, шумиха… Но при этом смертельная опасность угрожает и ее племяннику, который, по мнению тех же влиятельных лиц, с большой долей вероятности может быть посвящен в тетины дела. Будь повнимательней, присмотри за мальчишкой. Нет, даже не так. Отвечаешь за него головой. И поскорее, поскорее ищи! С обнаружением денег отпадет необходимость в преждевременной смерти и тети и племянника, потому что тогда она будет бессмысленна – факт появления и возврата денег не удастся скрыть. Вот другое дело, когда их нет… Да, и еще. Помни: с этой минуты информацией владеют двое – я и ты. У меня все. Иди. Да, и голову береги, не перегревайся! Во всех смыслах, ну, ты понимаешь, о чем я говорю, – он хохотнул и махнул рукой, отпуская Лямзина.

Тот в ответ дурашливо щелкнул каблуками и картинно отдал честь.

– Есть, вашескобродие!

Обратно в особняк после встречи с Розой Марковной Остап ехал расстроенный. Во-первых, он не ожидал, что тетя так плохо выглядит. Казалось, после первого свидания прошел не месяц, а двадцать лет.

Во-вторых, ему было неприятно вспоминать разговор, во время которого ему постоянно приходилось врать. Он боялся, что тетя теперь сопоставит все известные ей факты и вычислит, что он лжет. И потому он, пока ехал, все придумывал, как будет выкручиваться в следующую встречу. Если, конечно, не найдет к тому моменту деньги.

Да, тетя думает, что он разгильдяй, которому лень слетать с Амандой в Швейцарию, или олух, неспособный ее убедить. Но он-то знает, что это не так! Все у него получилось бы, если бы только Аманда не начала собственную игру. А она начала, он это чувствовал!

Когда он рассказал ей все и попросил о помощи, она повела себя как-то странно. Сначала оживилась, расщебеталась, наобещала ему кучу совместных радостей и удовольствий и после этого куда-то убежала. Появилась под вечер, ближе к ночи, старательно пряча глаза. Остапу так и не удалось выяснить, где же Аманда была, так виртуозно она уворачивалась от вопросов и уводила разговор в сторону.

Дальше странности в поведении Аманды только усугублялись. Настроение девушки менялось с молниеносной быстротой, она то смеялась, то плакала, все время оттягивала момент отъезда, ссылаясь или на болезнь, или на проблемы на работе. Хотя Остап не мог понять, с чего вдруг ее так стала волновать работа, на которую она всегда ходила как на каторгу.

Пришлось отказаться от пары великолепных предложений, где плюс ко всему турфирма обещала быстро и без проблем оформить загранпаспорта.

Подозрения у Остапа появились, когда он случайно увидел Аманду вместе с Максом. Они выходили из кафе обнявшись и весело над чем-то смеялись. Вечером Остап принялся расспрашивать девушку о ее друге, и она тут же на голубом глазу соврала, что уже два месяца не виделась с ним.

Влюбленные часто глупеют, стремясь безраздельно раствориться в предмете своего обожания и оттого слепо доверяя ему. Остап не был исключением. Ему так хотелось верить Аманде, что он старательно оправдывал ее. Ну конечно же, она случайно встретила Макса, а соврала – потому что не хотела расстраивать его, Остапа.

Успокаивая себя таким образом, он одновременно искал подтверждения своим мыслям. И находил. Аманда была ласковой, покладистой, она заглядывала ему в глаза и, казалось, готова была выполнить любое его желание. Она соглашалась со всем, что он предлагал. Вот только каждый раз, когда доходило до отъезда в Швейцарию, у нее что-нибудь случалось. В первый раз она будто бы отравилась и попала в больницу. Правда, от визита Остапа туда отказалась. Сказала, что выглядит ужасно и не хочет, чтобы он разочаровался. Ему пришлось согласиться.

Во второй раз она вдруг уехала куда-то за тысячу километров, сказав, что начальство отправило ее в срочную командировку.

И опять Остап смирился, хотя и не понял, какие могут быть командировки у секретаря небольшой фирмы, занимающейся швейной фурнитурой.

Она вернулась через три дня, и он снова начал планировать совместную поездку, как вдруг… За два дня до отъезда в Швейцарию Остап вошел в «личный кабинет» на сайте банка и обнаружил, что деньги исчезли.

Первой его реакцией был шок. Он не хотел верить своим глазам. Когда убедился, что денег действительно нет, вдруг появился дикий стыд. Он чувствовал себя простаком, обобранным хакерами-мошенниками до нитки. Почему-то ему представлялось, как ловкие жулики хохочут над ним, называя разными обидными прозвищами.

Аманде он говорить ничего не стал. И даже думать боялся о том, что рано или поздно все нужно будет рассказать тете. Как она перенесет потерю надежды?

В общем, чувствовал он себя мерзко, и ему совершенно необходимо было человеческое участие. Естественно, искать его он пытался у Аманды. Та же так часто сказывалась занятой, что у Остапа закралось подозрение: она его избегает.

И тогда он начал за ней следить. Даже не из желания узнать что-то запретное, не предназначенное ему, а только чтоб видеть ее и чувствовать рядом. Вскоре он знал о ней все или почти все. Ее подруг – кстати очень немногочисленных, маршруты ее передвижения и дом, в котором она бывает чаще всего. Вместе с этим ее противным дружком – Максом…

Возвращаясь в особняк после короткой встречи с тетей, он вспомнил утренний разговор с опером. Наивный он какой-то, странные вопросы задавал. Неужели Лямзин всерьез думает, что он вот так запросто возьмет – и расскажет ему всю правду?