– Пошли, Джинки. Давай отведём тебя к миссис Модлин.

Склады и сараи около набережной были заброшены, как и изрядная часть города. В гавани были пришвартованы только гнилые останки, их рёбра торчали из грязной приливной воды, как рёбра давно умершего кита. Посреди гавани плавал настоящий кит или кто-то похожий, выгибая дугой свою гладкую спину.

Название «Улица Девяти Полей» не подходило этой улице. Рядом с ней не было даже одного поля, чего уж говорить про девять. Это была узкая улочка, ответвлявшаяся от набережной, но выглядела она весьма гостеприимной. Все знали миссис Модлин. Когда Тоби и Джинки нашли её дверь, у миссис Модлин отвисла челюсть.

– О, небеса! Джинки! Ты сама забралась так далеко? Где твой папа, Джинки? Кто это?

– Папа умер, – сообщила Джинки ровным тоном. – Это Тоби. Его кота зовут Альфред.

На глазах миссис Модлин заблестели слёзы. Она крепко обняла девочку. Увидев забинтованную культю, она сдавленно всхлипнула.

– Мэйси! Моди! Рэйн! Поглядите! Малышка Джинки переселилась к нам!

* * *

Тоби сидел на каменной тумбе на набережной у самого начала Улицы Девяти Полей и ждал Тамурлейн. Он внезапно почувствовал себя вымотанным, больным и слабым. Он не ел со вчерашнего вечера, а сейчас было уже за полдень. Он хотел немедленно вернуться к акведуку, найти МакГинти и узнать, сможет ли старик вернуть его домой, но он боялся разминуться с Тамурлейн.

Он не хотел думать о том, что сделает с ней Дозор, если Тамурлейн попадётся им в лапы.

Огромное существо, плававшее по гавани, вынырнуло на поверхность. Это был не кит. У него была гладкая блестящая спина, но для кита слишком широкая. И цвет существа был не китовым, а болезненно-зелёным. Существо исчезло. Гавань была ограничена справа стеной, а слева – мысом, на котором стоял замок. Замок выглядел ужасно уродливо, нижняя часть его стен была покрыта граффити. Похоже, Регента не слишком жаловали: надписи про него были невероятно грубыми. Тоби понадеялся, что никогда не встретится с Регентом лицом к лицу. Над граффити местами росла чёрная плесень, под окнами белели какие-то пятна. Везде были трещины, некоторые столь глубокие, что превращались в щели. На самом краю мыса стояли строительные леса. А где-то там, наверху, должна была быть комната, в которой мерцал свет.

Несколько замковых слуг вышли на террасу, чтобы развесить бельё. Белые скатерти хлопали на ветру, распугивая ворон. Целая стая их устроила возню вокруг деревянных столбов. Тоби пригляделся: это были не столбы, а виселицы. С которых свисали тела.

Тоби отчаянно хотел оказаться дома. Прямо сейчас. С него хватило этого мира. Он представил себе Арнольд-стрит: тёплые от солнца ступеньки, миссис Пападопулос поёт перед открытым окном, папа печатает на ноутбуке, мама пишет диссертацию.

– Эй.

Перед ним стояла Тамурлейн. Тоби спрыгнул с тумбы и бросился обнять девочку, но что-то в её позе или лице заставило его передумать.

– Ты в порядке? – спросил Тоби.

Тамурлейн смотрела на замок.

– Жестокое с виду местечко, правда?

Тоби согласился и по пути к акведуку рассказал про МакГинти из Работ и Строительства. Тамурлейн не проронила ни слова, пока Тоби рассказывал, что видел МакГинти в своём мире и что он может знать, как отправить Тоби назад. Но Тамурлейн как будто думала о чём-то своём. Тоби не хотел спрашивать, что случилось с летающим мальчиком: он боялся знать. Тамурлейн выглядела способной на что угодно.

Но когда они достигли акведука, рабочие из Работ и Строительства уже разошлись.

– Поверить не могу! – Тоби схватился обеими руками за голову, переплетая пальцы на макушке. – Что мне теперь делать? Как я попаду домой?

– Я тоже хочу убраться отсюда как можно быстрее, – сказала Тамурлейн и двинулась по горам мусора в направлении Китового Холма. – Пошли!

– Постой! Это ты устроила взрыв у городских ворот?

Тамурлейн остановилась и повернулась к Тоби.

– А что?

– Это ты, не так ли?

– Ну и что, если я?

– Пострадали люди.

– Пара ушибов. Несколько лопнувших барабанных перепонок. Это был просто хлопок воздуха. И он помог тебе пробраться в город, разве нет?

– Ну, да.

Тамурлейн двинулась дальше.

– Суть не в этом! – крикнул Тоби. – Люди пострадали. Люди были напуганы.

– Эти же люди насмехались над Джинки за то, что она шлег, – Тамурлейн резко развернулась. – Эти же люди отрубили ей руку и убили её отца. Перерезали горло Кертену. Эти же люди, – она показала на замок, – вешают мёртвые тела на замковой стене.

– Не все эти люди, – сказал Тоби, но Тамурлейн уже плыла прочь по горам мусора.

Тоби уже не хотел идти за ней, но и не хотел оставаться посреди мусорных гор. Дозор может пройти мимо в любой момент. К тому же неизвестно, скоро ли вернётся старик из Работ и Строительства. Тоби пошёл за Тамурлейн.

– Куда ты идёшь?

По другую сторону свалки была большая площадь. На одном её краю стояли сараи, из которых доносились мычание и ворчание. На другом – платформа, где собралась толпа вокруг горячо говорившей что-то женщины. Площадь была такой большой, и женщина была так далеко, что Тоби не слышал, что она говорит. Но слышал, как толпа скандировала в ответ: «Долой Регента! Долой Регента!»

– Куда мы идём?

– Скорее! – ответила Тамурлейн. – Тут небезопасно.

Они обошли выбоину, в которую без труда вместился бы автобус, прошли мимо какой-то тётки, которая странно нахмурилась при виде Тамурлейн, и достигли подножия Китового Холма. На улице, ведущей к площади, стоял отряд кавалеристов. Лошади были неспокойны, будто знали, что сейчас произойдёт. Один всадник подъехал к Тоби и Тамурлейн, подковы его коня громко звенели о мостовую. Глаза сильного высокого животного скрывали шоры. На всаднике был чёрный плащ с красными шевронами, скреплённый у горла брошью с лебедем. Но не такой, как у Тоби: его лебедь был на красном фоне. У всадника на поясе висела длинная дубина на кожаном ремешке.

– Эй, дети, – пролаял всадник, – убирайтесь с улицы, если не хотите, чтоб вам череп проломили.

Они поторопились.

– Стоять! – рявкнул им вслед всадник. – Ты, девчонка, как твоё имя?

– Джинки, – ответила Тамурлейн.

Всадник недоверчиво посмотрел на неё, развернул коня и вернулся к отряду.

– Что они делают? – спросил Тоби

– Ждут.

– Чего?

– Приказа атаковать людей на площади.

– За что?

– Запрещено говорить о Регенте плохо.

Пока они поднимались на Китовый Холм, ещё дважды люди удивлённо оборачивались вслед Тамурлейн. Тоби предположил, что они видели описание обвиняемой во взрыве у ворот. Но Тоби не мог понять, почему тогда всадник не попытался арестовать Тамурлейн: он, похоже, тоже её узнал.