— Ты че, первый раз тугрики снимаешь? Давай кредитку, скажи пин, все выполню в лучшем виде, — оживился Митяй.

— Сидите молча, — приказала я и сунула пластиковую карточку в прорезь.

Экран мигнул, появилась надпись: «Язык общения: русский, английский, ньчамский». Удивленная последним названием, я нажала на первую кнопку. Железный монстр закряхтел, загудел, возникла цепочка странных символов, отдаленно напоминающих буквы иврита. Я опять ткнула пальцем в клавишу. Пращура современных банкоматов заколотило в лихорадке, по монитору заскакали непонятные символы, теперь походившие на иероглифы. Я решила, как говорится, от греха вернуть свою карту, но не тут-то было — монстр не захотел ее отдавать. Пришлось обратиться к клеркам.

— Возникла проблема.

— Юра! Разберись! — велела девушка.

Юноша приблизился к помеси шкафа и сейфа.

— Олеся, он что-то странное нарисовал. И кредитка не вылезает.

Коллега закатила глаза.

— Нажми «возврат».

— Не работает, — ответила я.

— Придется к мастеру обращаться, — сказала девица, хватаясь за телефон. — Алло! Отделение восемь. У нас банкомат заглючило. У клиентки карточка застряла. Нет. Когда он приедет? О’кей.

Работница банка сладко улыбнулась и обратилась ко мне:

— Приходите через три недели, в семь сорок пять утра. Специалист достанет вашу карточку.

— С ума сошла? — заорал Митяй. — Деньги сейчас нужны. Может, я завтра помру! Встань и вытащи банкноты.

— Не могу, — отрезала Олеся. — Заполните бланк-заявку.

Митяй выпалил ругательство.

Я взяла протянутый девушкой лист и прочитала первый вопрос: «Причина неполучения платежного средства. Отметьте крестиком нужный вариант. Карта: а) просрочена, б) испорчена, в) облита неизвестным веществом, г) покусана животными, д) не соответствует образцу, е) фальшивая, ж) чужая, з) всунута не тем концом, и) всунута так, но неверно».

— Здесь нет ни слова о том, что банкомат может проглотить пластик, — вздохнула я. — Надо просто открыть переднюю панель и вытащить кредитку!

— Не имеем права на это действие, — хором ответила парочка клерков.

— Позовите начальство, — потребовала я.

— Его нет, — радостно улыбаясь, доложил Юра.

— Ваще, блин… — просипел Митяй. — Ща, ребята, я сам ваш гроб с кассой починю.

— У вас нет спецразрешения на работу с… — завела Олеся, но договорить не успела.

Митяй подскочил к динозавру банковских услуг и треснул его кулаком по боку. Шкаф чихнул, из прорези выпал блестящий прямоугольник.

— Метод шандараха не подводит, — удовлетворенно заметил мужик. — Давай, Даша, загребай карту и заводи шарманку сначала.

— Вы не имели права бить оборудование! — возмутилась Олеся.

— И че, — злобно зыркнул на нее Митяй, — три недели ждать? Я сто лет так телик дома чиню.

— Вы не у себя дома, — загундел Юра, — банкомат принадлежит…

— Извините, карта не моя, — прервала я их спор.

Олеся вскочила.

— А чья?

Я начала рассматривать находку.

— Не понимаю. Тут какие-то странные буквы — не кириллица, не латиница, не иероглифы, не арабская вязь, не иврит. Их я впервые увидела на мониторе, когда банкомат мою карточку заглотил. А! Есть цифры, вот они понятны. Сначала десять, потом тысяча девятьсот девяносто два.

Клерки переглянулись.

— Зачем засунули в автомат по выдаче денежных средств недействительное средство оплаты? — сурово спросила Олеся.

Я показала девушке прямоугольник.

— Там есть фото пожилой негритянки. Мы похожи?

— Как дерьмо на конфету! — заржал Митяй, успевший подойти ко мне и навалиться на мою спину.

Я отодвинулась на пару шагов. Надеюсь, выдав сей поэтический словесный оборот, мужик посчитал меня сладостью, а не продуктом жизнедеятельности организма.

— Леся, это не ее платежное средство, — подтвердил подошедший ко мне Юра. — Как такое получилось?

— Не знаю, — растерялась Олеся и быстро направилась к нам. — Банкомат только сегодня утром подключили. Наше отделение «ОБГДкредит» еще и дня не проработало, мы только-только открылись, вон даже краска на стенах не совсем высохла. Что вы делаете?

— Не парься, — велел Митяй и опять стукнул железный короб.

Послышалось звяканье, чуть пониже монитора приоткрылась ранее не замеченная мною дверца, оттуда вылетела жестяная банка и угодила прямо к ногам Митяя.

— Зыко! — возликовал дядька. — Пивасик! Ща я его уговорю.

— Не стоит пробовать напиток, если не знаешь, для чего он предназначен, — остановила я Митяя. — На упаковке нет ни одного слова на понятном языке. Юра, Олеся, вы уверены, что в вашем отделении был установлен именно банкомат?

— Выглядит как банкомат, устанавливали как банкомат, подключали как банкомат, нам сказали, что банкомат, значит, это точно банкомат, — выдал логическую цепочку Юрий.

— А на что, по-вашему, он похож? — засмеялась Олеся. — На кастрюлю?

— Для кухонной утвари монстр великоват, — возразила я. — Но я никогда не видела автомат, который одновременно отсчитывает купюры и дарит выпивку. Хотя… постойте… что-то он мне напоминает…

— Хорош трендеть! — разозлился Митяй и ударил железный «гроб» ногой. — Гони, дрянь безмозглая, мою десяточку!

От шкафа не последовало никакой реакции.

— Кто-нибудь у вас хоть раз получал из этого устройства рубли? — осведомилась я у служащих.

— Нет, — признался Юра. — Мы открылись час назад, Леся права, вон та стена еще липкая.

— Согласитесь, странная штука тут стоит, — вздохнула я, — нелепая.

— Ой, тише! — попросила Олеся. — Не ругайте его, еще услышит.

— Боишься, деньговыдавалка на тебя за плохие слова обидится? — захохотал Митяй.

— Не смешно, — строго сказала Олеся. — Я давно заметила, если про стиральную машинку или хлебопечку сказать, что она плохо работает, агрегат вмиг ломается. В пятницу пожаловалась сестре, что мультиварка с одного бока пирог пропекла, а с другого нет, и она в субботу даже не включилась. Сила негативной мысли способна электронику из строя вывести.

— Бабы дуры! — заржал Митяй. — Все дебилки!

Юра укоризненно посмотрел на него и произнес менторским тоном:

— Уважение к женщине — признак интеллигентного человека. Да, слабый пол не так умен, как мы, но неприлично тыкать обезьяне в нос тем, что она обезьяна.

— Я мартышка? — оторопела Олеся. — А ты… а ты кабан вонючий!

— Почему вонючий? — обиделся парень. — Два раза в день моюсь, это мужик противно пахнет.