— Веди! — грозно скомандовала я, вооружаясь сковородкой.

И вот чем ближе мы подходили к деревне, тем громче становилась какофония звуков. Железные ворота, созданные, чтобы не дать мертвякам прорваться внутрь, были приглашающе настежь распахнуты, а там…

Мне хотелось плакать.

Нет, сначала как следует отсмеяться, а уже потом поплакать. Если ректор академии узнает о том, что произошло в этой деревне, меня и моих мертвяков совершенно точно пустят на опыты. Да я бы и сама, если признаться, пустила, потому что такого никогда в жизни не видела.

Посреди деревни — можно сказать, что в самом центре, — стоял хорошо сохранившийся зомби, которого я назначила прорабом на эту стройку века. В руках у него был длиннющий список, который то и дело волочился по земле, пока предводитель усопших расхаживал из стороны в сторону, раздавая указания.

— Помогите… — тихонько пропищал кто-то сверху, а я задрала подбородок.

— Твою ж мышь… — прошептала я, растерянно оглядываясь по сторонам.

Деревенские целыми семьями сидели прямо на крышах своих домов и с ужасом наблюдали за мертвяками, которые время зря не теряли. Кто-то красил забор, кто-то ковырялся в огороде, кто-то утрамбовывал в корзины яблоки, другие собирали мусор по всей деревне, косили косами кусты, что разрослись… В общем, работа кипела так, что и прерывать их было стыдно, но люди-то на крышах, поди, давно уже сидят.

— Очешуеть! — удивленно воскликнула Софка. — Да мы теперь целое бюро открыть можем по предоставлению наемных рабочих! Это же золотая жила!

— Помогите… — сдавленно прохрипели совсем с другой крыши.

И вот я бы была не я, если бы не…

— Уважаемый начальник! — окликнула я мертвяка со списком. — Как идут дела на вверенной вам территории? Все успеваете?

Обернувшись, зомби обрадовался мне как родной. Мне бы хоть толику его энтузиазма. Так бежал, так бежал, а обнял-то как, чуть с ног меня не свалив.

— Выполняем ваши указания со всем старанием! — отрапортовал он, потрясая передо мной длиннющим пергаментом. — Проверять будете?

— А как же! Я, между прочим, слово свое держу! Оплата при мне, — произнесла я громко. — Населению деревни помогли?

— Все в лучшем виде!

— Тогдааааа… — протянула ненормальная некромантка. — В колонну по двое становись!

Да, их точно было около сотни. Около сотни умертвий, которые побросали все свои дела и с перекошенными радостными, местами разложившимися лицами воззрились на меня так преданно, что мне вдруг стало совсем неудобно. Неудобно оттого, что я им так мало книжек приволокла. Старались же.

— Итак, считаю, что вы отлично справились со своим заданием, — постановила я, пока Софка и Угук изображали по обеим сторонам от меня верных телохранителей. Даже они торжественностью момента прониклись, что уж говорить о бедных несчастных деревенских, что смотрели на меня то ли как на врага народа, то ли как на Святую Деву. — Деревенские поняли свои ошибки и обещают впредь уборку делать самостоятельно. Правильно я говорю? — строго глянула я на крыши.

— Правильно, конечно, да-да… — послышалось со всех сторон.

— И они хотят сказать вам большое спасибо за помощь. Правильно? — сурово вопросила некромантка, которой только и не хватало для полного счастья стать защитницей по правам умертвий. Ну мало же мне проблем, правда?

— Правильно, спасибо, большое спасибо… — закивали с крыш, наверняка мечтая о том, чтобы мы побыстрее оставили их в покое.

— И раз у нас все так замечательно, предлагаю нам всем дружно вернуться на кладбище. Будем, так сказать, проверять чистоту и награждать самых лучших.

Если бы мне кто-нибудь когда-нибудь сказал, что я буду сидеть на кладбище в окружении умертвий рядом с костерком и рассказывать истории, которые мне в детстве читала мама, я бы ни за что не поверила. Но именно так я и провела остаток ночи, потому что Арод на кладбище так и не пришел.

Проверив могилы и склепы, я выбрала десять самых лучших и именно им выдала в награду книги, которые после прочтения наказала строго настрого передать следующему умертвию, охочему до знаний. Обрадовала я их и тем, что буду приходить к ним в течение всего следующего месяца.

Правда, все-таки пришлось запретить мертвякам выходить за пределы кладбища. Более того, я запретила им и могилы свои покидать, если меня на этом самом кладбище нет. Возмущений, конечно, было, хрипов, стонов… Ну, просто говорить от силы могли с десяток, а у остальных голосовые связки уже разложились, но это нисколько не мешало им возмущаться.

Более того, именно они и ругались громче всех, вынуждая меня пойти на хитрость. В деревне мы с подружками частенько собирались на улице и играли в игру под незамысловатым названием «Корова». В нее-то я и пообещала сыграть умертвиям завтра, если они, конечно, будут хорошо себя вести.

Уходила я с кладбища довольная собой и вообще целым миром. Полоска рассвета медленно, но верно ползла по небосводу, окрашивая мрачную академию яркими цветами. Тишина стояла на каждом этаже неописуемая, а уж когда я в комнату зашла, так вообще улыбаться перестать не могла.

Девчонки чаевничали и готовились ко сну, поочередно занимая ванную комнату, когда я вошла в наши хоромы. По их предвкушающим ухмылкам я могла бы заподозрить что-то неладное, но, устало дотащившись до своей кровати, просто обомлела.

— Так-так-так, и что тут у нас? — мигом оказалась на постели Софка, быстренько хватая в свои лапки небольшую открытку, что была привязана к букету великолепных огненных гиоский. Бутоны этих цветов всегда переливались желтыми, оранжевыми и красными красками, что издалека было похоже на настоящий пожар. — Ну ничего себе!

— Угу! — поддакнул Угук, оборачиваясь на меня.

Забрав открытку у хитрых умертвий, что сейчас смотрели на меня теми же взглядами, что и девчонки, я устало присела на кровать и привалилась к стене. Не так много строчек, но все же…

«Я тебя нашел… — прочла я первое предложение. — Больше не сбежишь…»

Ни подписи, ни опознавательных знаков. Только умопомрачительные цветы, которых завтра наверняка не досчитаются на какой-нибудь клумбе рядом с академией. Обняв букет, я растолкала своих умертвий да так и завалилась на кровать в одежде, мечтательно прикрыв веки.

«Больше не сбежишь…» — так и стояло перед глазами.

— А ты нам ничего не хочешь рассказать? — протянула Элла, усаживаясь рядом.

— Неа, — ответила я, оскалившись.

— Внимание, внимание! — раздался взволнованный голос секретаря, окутывая стены, пол и потолок. — По указу ректора с сегодняшнего дня всем аристелям запрещено покидать территорию академии!

Эх… А ведь мне теперь даже сбегать расхотелось…

Это были самые тяжелые три месяца в моей жизни. Учеба в деревенской школе всегда казалась мне наказанием свыше за все мои шалости, но академия превзошла мои муки по всем пунктам.