– Сэр Фипп, я все же настаиваю на оформлении соавторского патента. И более того, я хочу вам предложить дальнейшее сотрудничество по той же схеме: я предлагаю вам идеи и примерные способы их воплощения, а вы дорабатываете техническую часть, – было странно говорить о таких важных вещах посреди темного коридора при свете керосиновой лампы. Но я знала, в делах железо ковать нужно, пока не остыло.

– Другие идеи? – уловил главное Фипп, – у вас есть еще какие-то задумки?

– Есть, – улыбнулась я, – у меня есть много идей для создания разных приспособлений, которые точно будут работать, но вот знаний, чтобы воплотить эти идеи у меня нет.

– Но, леди, откуда…

– Сэр Фипп, – перебила я его, – у меня будет одно условие… Вы не должны спрашивать откуда я знаю то, что знаю. Поверьте, это не прихоть, от этого зависит моя жизнь.

Мы замолчали. Фипп задумчиво морщил лоб, а я ждала его ответа. Будет жаль, если он не согласиться. Патенты могли бы стать хорошим подспорьем… Нет, я не буду изобретать двигатель внутреннего сгорания или электричество. Я ничего в этом не понимаю. Но вот, к примеру, описать строение и принцип действия перьевой ручки или даже шариковой я вполне способна. А магу-инженеру нужно будет подумать, возможно ли воплотить идеи в условиях этого мира. И сделать это.

– Не знаю, – с сомнением ответил Фипп, – я не хочу вас обидеть леди Лили, но идей у меня и самого очень много, но не все они, к сожалению, ведут к нужному результату. Неудач в нашем деле гораздо больше.

– Мы всегда можем разорвать наш договор, – пожала я плечами, – но пока давайте попробуем?

– Хорошо, – кивнул задумчивый маг-инженер, – давайте попробуем…

На том мы и сошлись. Вечером составили и подписали соавторский договор. Еще нужно было зарегистрировать его в ратуше Крамсберга, но мы оставили это на потом. Не ехать же из-за такой мелочи в город.

Прошло еще несколько дней. Консервы вели себя прекрасно, и мы решили, что уже можно попробовать и вскрыть одну банку. Надо же узнать,что там внутри прежде, чем предлагать консервы покупателям.

Фипп самолично принес тушенку на кухню. Волнение просто зашкаливало. И не только у нас. Даже Гизелла и вся остальная прислуга со страхом ждали результата. Все понимали, прямо сейчас решится главный вопрос – есть ли толк от моего цеха. У меня осталось всего около десяти золотых и, если ничего не получится, то всем придется туго. И прислуга, и маг-инженер останутся без работы, а мне придется еще четыре месяца выживать одной, питаясь продуктами, полученными от крестьян в счет оброка.

– Вскрывайте, сэр Фипп, – выдохнула я, прерывая затянувшуюся тревожную паузу.

И тут начался цирк… Нет, я догадывалась, что если нет консервов, то нет и консервных ножей. Но к тому, что банку нужно вскрывать стуча молотком по острой железной штуке, которая называется долото, я оказалась не готова. И когда Фипп притащил инструменты и принялся долбить банку, не смогла сдержать смех.

– Что смешного, леди? – удивился Фипп. Они положил банку на лавку, засучил рукава до локтей и старательно и аккуратно дырявил долотом верхнюю крышку.

– Ничего особенного, но я знаю, каким изобретением мы с вами займемся завтра же, – фыркнула я, – нам срочно нужен консервный нож. Тем более его и сделать довольно просто.

– Звучит интересно, – улыбнулся Фипп и выпятив губу сдул со лба упавшую челку.

А я как будто бы в первый раз увидела его. И почему раньше не замечала, что мой маг-инженер очень симпатичный мужчина?

Ростом, конечно, маловат, чуть выше меня, но зато крепкий, поджарый, как будто бы он не сидит с утра до ночи за книгами и бумагами. И ведь правда, вспомнила я, десятикилограммовые банки он тягает легко и играючи, да по две три штуки за раз. Прическа у него как обычно немного небрежная, поэтому челка и упала, закрывая высокий лоб. И смотрел он на меня сейчас с недоумением в льдисто-серых глазах. А я не могла отвести взгляд от его рук, покрытых короткими темными волосками, от узких, аристократических кистей с длинными красивыми пальцами, в которых были зажаты молотой и долото.

– Леди Лили, с вами все в порядке? – встревоженно спросил он. И только тогда я очнулась и отвела взгляд. Мне потребовалось все мое самообладание, чтобы не покраснеть…

– Да, сэр Фипп, – голос предательски дрогнул. Я прокашлялась, – все хорошо. Давайте уже пробовать нашу первую тушенку, – и улыбнулась, пряча за улыбкой неловкость.

А мясо получилось просто волшебным. Оно идеально приготовилось, и даже пахло так, что текли слюни. Как-то само собой получилось, что мы поставили банку на стол, похватали ложки и ели тушенку прямо из банки вприкуску с хлебом… Все вместе за одним столом: я, Фипп, мои сотрудники и прислуга, включая садовника-конюха. И сами не заметили, как сожрали десять килограмм мяса на девять человек. И огромный каравай хлеба.

И только, когда ложки заскребли по дну, мы опомнились. Переглянулись и довольно захохотали. Теперь все верили, что консервы у меня получились шикарные, а значит все остаются на своих местах.

Весь остаток дня мы так и улыбались до ушей, счастливые и довольные. И все разговоры крутились только вокруг нашего с Фиппом успеха. Гизелла даже всплакнула от избытка эмоций, она страшно боялась, что я потеряю баронство, а следующий владелец может ее уволить.

Я тоже радовалась, но одновременно меня грыз червячок сомнений: а вдруг у меня не получится продать консервы с выгодой. Ну, кому они такие огромные нужны? В голову ничего, кроме озвученной Агустом и Орстом идеи продать тушенку армии, не приходило. Я понимала, что это было бы самым лучшим вариантом, такой покупатель будет сметать все, что я в состоянии сварить и закатать. Вот только я не Агуст и Орст, у меня нет связей с генералами, которые решают вопросы закупок продовольствия. Можно, конечно, попробовать встретиться с ними просто так, без предварительного знакомства. Но сомневаюсь, что генералы будут заключать договора с неизвестным поставщиком, да еще и с женщиной.

В общем, как ни крути, а единственной возможностью оставалось то, что мне страшно не хотелось – обратиться за помощью к герцогу Бартенбергскому. Больше у меня знакомых в тех кругах, которые имеют право что-то решать, нет. Ну, есть еще его величество, и я бы лучше пошла с просьбой к нему, но кто меня пустит? Он же король. Да и вряд ли он меня помнит.

И это значило, что мне нужно готовиться к поездке в столицу… Пять дней пути в одну сторону приводили меня в ужас. Но за одно можно будет узнать, как там дела с королевским управляющим. Он до сих пор должен Гизелле и ее семейству зарплату за полгода и мне прошлогодний оброк.

Ночью мне приснился кошмар. Я, задыхаясь от нехватки кислорода, бежала по незнакомому и совершенно безлюдному городу. Причем не местному, а в нашем мире. За мной гнался герцог, и я знала, если он догонит меня, то случится что-то непоправимое. Я ныряла в узкие подворотни, перелазила через заборы, перепрыгивала через выкопанные траншеи, пытаясь уйти от опасности. Мне было страшно, я спотыкалась, падала, вставала и бежала дальше. Пот застилал глаза, а легкие разрывало от невозможности вдохнуть. Но мне никак не удавалось скрыться от взгляда преследователя, прожигающего взглядом спину. Его шаги становились все ближе и ближе. И вот он уже совсем рядом. Я закричала и рванула вперед и в сторону, но не тут-то было. Герцог схватила меня за предплечье и резко развернул к себе.