— А кто он такой?

— Друг мой. Еще с училища.

— И зачем же я ему нужна? У него проблемы с поиском информации в сетях?

— Ты что?! Да Макс — чистый гений! Он где угодно что угодно найдет. «Спрячь за высоким забором девчонку, — напел Поляков, кстати, весьма прилично, — Выкрадет вместе с забором».

Тэк-с. Тут Даша поняла несколько вещей. Во-первых, мажористый приятель Кощея — или хакер, или фээсбэшник. Понятно, почему про него невозможно было ничего отыскать в интернете. Во-вторых, ей лучше не будить любопытство «Дока» и вообще держаться от него подальше. В-третьих, лучшее — враг хорошего. Вот надо было ей хвастаться умением добывать сведения? Оставалось надеяться, что легковерный Павел Константинович отнесет ее навыки на счет подработки контрольными.

— Паш, мне не нужен никакой Док. И Макс тоже не нужен, — заверила Несветаева.

— Это один человек.

— А. Тем более, — поддержала она образ дурочки.

Шеф ушел в свою мужскую тусовку вместе с Дашиными листочками. Еще вчера по голосам из кабинета юриста она вычислила, где и с кем общался Поляков. Для себя она решила, что довольно палиться, как второй том «Мертвых душ». В пику мужчинам она организовала на территории Елены Викторовны женсовет на тему номенклатуры дел, где встретила горячее одобрение. Понятно, что никто не рвался заниматься лишней работой, и все скинули на Несветаеву, чему та была искренне рада. Настолько искренне, что когда в голове мелькнула здравая мысль: она здесь ненадолго, ‑ стало печально.

День промелькнул незаметно. Даша отпросилась чуть раньше в парикмахерскую, освежить стрижку. Дома сделала укладку, наконец подобрала макияж и примерила образ в целом. Получилось очень достойно. Она удовлетворенно показала большой палец своему отражению и собрала вещи в поездку. Потом отправилась в ванную, отмокать, принимать всяческие уходовые процедуры и просто расслабляться.

Весь следующий день Несветаева провела как на иголках. Не могла сосредоточиться на работе, отвечала невпопад, постоянно проверяла время. К счастью, Кощей пожалел или ее, или вообще женскую административную часть, но, так или иначе, отпустил женщин с работы после обеда. В честь праздника.

Несмотря на то, что все было сложено заранее, Даша прыгала по квартире бодрым сайгаком, закидывая забытое в сумку. Ей не хватило времени нормально собраться с мыслями. Разве можно так с девушками: ставить перед фактом выезда всего за два дня? Но к моменту, когда за нею подъехал Поляков, Дарья была уже в полном сборе.

Ехали они долго и молча. Под музыку. Шеф о чем-то думал. Возможно, уже пожалел, что пригласил с собой помощницу. Но Несветаева мужественно не задавала вопросов. Во-первых, нет ничего хуже для мужчины, чем когда его выдергивают из размышлений. Во-вторых, если она права, то только даст повод отослать назад. А Даша была намерена оказаться на приеме, чего бы то ни стоило.

Поляков всю дорогу гнал без навигатора. Значит, уже не раз бывал на месте, что льстило. Все же появляться на мероприятии с известным человеком приятнее, чем с ламером-неофитом. Их радушно встретили и разместили, но не как-то по-особенному, а с выученным лоском. Номер Даше понравился. Красивая, сияющая чистотой сантехника, широкая кровать, удобный раскладной диванчик и балкон. Было бы лето на улице… А вот диван Несветаева особенно оценила. Он создавал иллюзию выбора. Хочешь — спи с шефом, хочешь — на диване. Полная свобода действий.

Паша рухнул на застеленную покрывалом постель прямо в костюме, и закинул за голову руки.

— Тебя что-то беспокоит? — Даша аккуратно устроилась рядом.

Он повернул голову:

— Даш, а почему ты испугалась, когда я предложил сюда поехать?

— Я просто так растерялась, что оступилась. И когда поняла, что поняла, что посуда сейчас разлетится к чертям, перепугалась.

А что? Нормальная ложь. Качественная. Не прикопаешься.

— А. Ну ладно.

По голосу Полякова было слышно, что он не поверил. И это не скрывал. Напротив, давал понять: «Я знаю, что ты врешь, но пока живи». Конечно, будь Кощей тем простачком, каким казался изначально, с ним было бы легче. Но так было интереснее. И Даше было приятно, что она настолько небезразлична шефу, что тот фиксирует и помнит мельчайшие детали общения.

Это должно было пугать. Но лишь вызывало внутри теплую волну. Это тоже должно было настораживать. Но Дарья поймала адреналин и теперь была в предвкушении, на фоне которого все остальное меркло.

— Ты очень красивая, — улыбнулся Кощей.

— Тебе кажется.

— Мне кажется, что ты очень красивая, — он не отрывал взгляда. И во взгляде читалась твердость намерений.

— Паш, нам скоро выходить, — напомнила Дарья.

— Черт. Ладно. Значит, потом?

Несветаева промолчала. Но многозначительно. Вроде: как вести себя будешь. Шеф понял посыл верно. Он подскочил, автоматическим жестом поправил одежду и протянул руку, чтобы помочь подняться:

— Тогда идем?

Глава 15. Павел

Паше было немного стыдно перед Дарьей. Она собиралась, будто на званый ужин к английской королеве. Было неловко за то, что мероприятие не оправдает надежд. Ну что там будет? Ну Тяжелков, кобель бывалый, под руку с какой-нибудь моделькой толкнет пылкую благодарственную речь по случаю. Нужно же чем-то оправдать ту дань, которая была собрана с участников? Как ни крути, а СанСаныч был финансовым гением и умел делать деньги из воздуха. Потом все будут пить, закусывать и обсуждать последние сплетни. Ну тусовка и тусовка. Однако Поляков так и не решился заговорить на эту тему. Да и как начать? «Я тут подглядел, как ты часами дома наряжалась на сегодняшний прием. Так вот. Звезды местного боло… — пардон, бомонда, — того не стоят». Не самое выгодное начало разговора. Может стать концом отношений. Так что Паша помалкивал.

К тому же возможное разочарование Даши от вечера — ерунда по сравнению с той неприглядной ситуацией, которая вырисовывалась из знакомства с закулисьем ее жизни. Мама, которую хотелось прикопать после каждой второй фразы, а после первой — душ принять, чтобы от грязи отмыться. Поездки эти странные с бывшим начальником. Ее паническая реакция на предложение отдохнуть за городом. Ужас от вида бутылки коньяка. Бегство из родного города. Работа с рассвета и до последнего вздоха. Все эти детали складывались в общую мрачную картину.

Но Паше не хотелось на нее смотреть.

Эта изнанка совсем не вязалась с той Дашей, с которой он общался каждый день. И задумываться над тем, как одно с другим стыкуется,