Все-таки жуткое место.

Вода отражается в сводах пещеры, ее неровные отблески нервно пляшут на стенах. И это вода без магии. Она душит. Она выпивает из тебя тепло, силу. Жизнь. Теперь я это чувствую.

Больше всего мне хочется удрать. Или проснуться и вынырнуть, словно избавляясь от кошмара. Но я упрямо иду. Мимо погруженных в забытье морских чудовищ. Мои шаги гулко раздаются под сводами, и я как-то нервно подрагиваю от этого.

Но вот уже клетка, в которой держат сирену.

Никого не видно, словно она пуста. Я подхожу к краю деревянного помоста. До боли в глазах вглядываюсь в мертвую воду.

— Никого, — шепчу я.

И тут сирена выныривает. Резко, столбом, подняв тучу брызг. Но они отчего-то не переливаются на свету, пусть даже и не солнечном. Они тусклые и безжизненные.

Я отшатываюсь назад, замечаю, как довольно блеснули глаза сирены.

— Привет, детишки, — выпевает она. — Здравствуй, девочка, что понимает наш язык. Здравствуй мальчик, который ненавидит всех. Или не всех?

Она переводит взгляд ярких аквамариновых глаз с меня на Орландо. И назад. Я ежусь под ними. А парень невозмутим. Он вообще словно превратился в статую. Но я внезапно понимаю, насколько обманчива его неподвижность. Он как будто готовиться отражать атаку. Только не знает еще, с какой стороны нападут.

— Смотри, какой, — беззаботно и радостно смеется сирена, словно она и не в зверинце. Словно мы и не маги, что пришли к ее клетке непонятно зачем, а старые приятели, с которыми так приятно поболтать. — Храбрый. Сильный.

Тут я понимаю, что сирена говорит на человечьем языке. И не поет, стараясь околдовать и погубить. А просто говорит с нами.

— Ты знаешь язык магов? — растерянно спрашиваю, хотя и так все очевидно.

Сирена снова смеется. С чего-то у нее прекрасное настроение.

— Думаю, тебе будет приятно, девочка, если и молодой человек будет понимать.

— Спасибо.

Орландо бормочем что-то злобное.

— Зачем вы пришли? — вдруг морская перестает смеяться и становиться серьезной.

— Мы хотели узнать о маэре, — тихо отвечаю ей.

— Что же именно? Что все, кто пытался узнать правду о нем, мертвы? Вот его отец тоже хотел. И что?

— Не смей трепать его имя! — рычит Орландо. И на пальцах у него начинают змеиться заклинания.

— Почему? Если это правда?

— Что ты знаешь о правде?

— Очень много, мальчик.

— Орландо, — вмешиваюсь я, хватая мага за руку. Заклинание обжигает. Я шиплю от боли.

— Ты почему… — сначала кричит он, потом шепчет: — Прости.

— Давай мы спокойно выслушаем сирену.

— Очень сумасшедшее предложение, — снова смеется сирена. Но вдруг становится серьезной. Лоб прорезает морщина, глаза становятся тусклыми, как будто в них поселяется туман: — Маэра, — практически беззвучно произносит она.

В зверинце и так не слишком шумно. Но тут тишина становится мертвой. Как обработанная и убитая морская вода, в которой содержат узников.

— Кристаллы, что маги ценят больше жизни. Особенно не своей.

Глаза у морского создания блеснули. Не может быть, чтобы это были… слезы.

— Давайте, дети магов, я расскажу вам на ночь сказку. Об острове Эураин в самом сердце Золотого моря.

«Эураин, — вспомнила я карту. — Огромные залежи маэры. Там случилось первое нападение морских на людей».

— Тихое местечко. Деревня рыбаков да мы, несколько семей сирен. Мы и не подозревали, какое богатство находится в пещерах на северной оконечности острова. А вот маги знали. Но вот беда — был «Договор о неприкосновенности» этих территорий, подписанный еще в глубокой древности. Но…

Сирена перевела глаза на воду, словно видеть нас ей было невыносимо.

— Однажды ночью, — быстро заговорила она. — Мы с сестрами были разбужены криками, что доносились со стороны деревушки. Зарево пожара было до самого неба. Кинулись им на помощь — соседи все-таки. Подплывая, услышали крики. «Вот они, держите их!» Мы сначала даже не поняли, что это к нам.

— Глупости, — помотал головой Орландо, отмахиваясь от страшных картин, которые возникли вдруг в наших головах.

Мертвые люди, маги, охотящиеся на сирен. Крики. Кровь. И одна маленькая сирена, которую с мерзким хохотом выхватывают из воды.

«А эту оставьте, — командует какой-то маг, лицо которого кажется мне знакомым. — В Академию пойдет. Салаг будем натаскивать, чтобы охотились лучше и злей были».

— И кто же поджег деревню? — зло говорит Орландо. Похоже, он видел то же, что и я, но не хотел верить.

— Маги. Ваши маги.

— Зачем?

— Это надо спросить у них. Но вскоре после этого на острове развернули добычу кристаллов. И, как водится, во всем произошедшем обвинили морских.

— Нет никаких доказательств, что ты говоришь правду, — упрямо поджимает губы парень.

— Ты же понимаешь, что я пустила вас в свои воспоминания. А там лгать невозможно.

И сирена бесшумно исчезает в мертвой воде.

Я сидела на берегу моря. Теперь я делаю это упражнение каждое утро, на рассвете. Ничего сложного — нужно просто… Слушать любовь к морю. Сначала, конечно, ее надо в себе найти. А потом слушать. Это не сложно. Сиди себе под шепот волн да любуйся синевой до самого горизонта.

Сегодня, правда, вода налилась свинцом под тяжелыми тучами, и от этого было тревожно. Но и такое море я тоже люблю. Наверное, водных магов, не любящих море, просто не бывает. Вот только встречать рассвет на пляже, прислушиваясь к себе — этому, увы, не учат в Академии Авелин. Меня научил отец. Мой настоящий отец — маг-отступник, гроза и ужас Аквитэлии, друг монстров, живущих в глубине непредсказуемой пучины.

День летел за днем, неделя за неделей. Я училась, по-прежнему много времени проводила в библиотеке. Правда, историю с маэрой на время пришлось отложить. Не стоит дергать Совет за усы раньше времени. Я вспомнила слова Сирены:

«Правду… Все, кто искал правду — мертвы. Его отец тоже искал ее. И что?»

Все мертвы. Отец Нери. Да мало ли, кто еще? Сердце сжалось. Я уже втянула Орландо во все это! Бьянке и Фабио рано или поздно тоже придется рассказать. Как вор, тайком — колдую по ночам над спящей подругой, настраивая прослушку. Артефакт перестал чесаться — спасибо Виере — научил, как избавляться от неприятных ощущений.

Волна подкралась и обдала дождем брызг. Ладно, все равно будет как будет. А пока я просто наслаждалась жизнью: училась, общалась с Бьянкой и Фабио. Сторонилась Орландо, то и дело ловя на себе его взгляды.

Изабелла и Уго притихли, хотя я не очень-то верила этой парочке и все равно ждала подвоха. Но на этот раз ожидание порождало не страх, а какой-то странный азарт.