доме, тут безопасно, — потом оглядывалась на вооруженных друзей, несущих вахту у двери, на встревоженного Гаврана и, горестно всхлипывая, продолжала, — теперь все будет хорошо. Ты только открой глаза.

Через щелку между ставнями можно было рассмотреть летающих монстров — это были мотыльки, похожие на обычных бабочек моли, увеличенных многократно. Серые, с рыжеватыми прожилками и бурыми пятнами, крылья их были размером с автомобильную дверь. Из удлиненных мохнатых туловищ того же оттенка тянулись черные лапки, по три с каждой стороны. Покрытые черным пухом, слегка загнутые вперед, усы тихо покачивались над выпуклыми мордами с бледно-розовыми спиралевидными хоботками посередине. Два круглых желтых глаза с черными ромбовидными зрачками завершали образ.

Серые стражи издавали жуткие визгливые звуки, и так громко хлопали крыльями, что казалось, будто они сделаны вовсе не из плоти и крови. Твари топали по крыше дома, бились в окна и пытались проломить входную дверь, которая, к счастью, была хорошо укреплена широкими металлическими пластинами. Оконные стекла были сразу же разбиты и если бы не ставни, неизвестно, чем бы закончился этот штурм.

— Они не уйдут, — мрачно сказал Гавран, выглядывая на улицу. — Не уйдут пока не получат свое. Или — пока не наступит ночь.

— Что же нам теперь делать? — Сашка обежала глазами комнату, прикидывая возможные варианты развития событий.

— Ждать, — ответил старик и терпеливо напомнил, — когда заходит солнце, эти твари всегда возвращаются к своей королеве, а с рассветом вновь выходят на охоту. И так семь дней и семь ночей, до тех самых пор пока они не уйдут в спячку.

— Обычные мотыльки, наоборот, по ночам летают, — заметил Денис.

— А у этих все сверх на голову, — проворчал Гавран. — Кстати, в этот раз они появились раньше обычного. Я думал, пройдет еще не меньше месяца… Тогда мы с вами успели бы добраться до замка. Но, то ли я просчитался по старости своей, то ли у них что-то переменилось.

— А может королева узнала про нас и специально их разбудила? — спросил Богдан.

— Едва ли. Прежде она так не делала. Думается мне, Лоло раньше срока не может выслать войско. Ведь взрослых сирфов во время спячки поедает их же потомство. И ему потом нужно время, чтобы окрепнуть, — старик задумчиво покачал головой. — Стало быть, молодняк теперь быстрее подрастает, чем раньше.

Последние сомнения в правдивости рассказа Гаврана таяли на глазах — теперь все убедились, что сирфы существуют на самом деле. Для полноты картины не хватало только самой королевы.

«И почему именно мотыльки? Хуже не придумаешь! — размышлял Богдан, глядя через щель на неповоротливых жирных бабочек, копошащихся во дворе. — Когда такие летом залетают в окно, а потом бьются всю ночь о люстру — и то бесит. А тут они увеличены в миллион раз, да еще и сами нападают. Лучше бы это были какие-нибудь драконы или зомби, не так противно…»

Потянулись часы тревожного ожидания. Дневной свет почти не проникал внутрь из-за закрытых ставней, и Гавран, щелкнув огнивом, зажег маленький масляный светильник, прикрепленный к дальней стене комнаты. Атака сирфов тем временем продолжалась, но вскоре они сменили тактику. Теперь за дверью установилась подозрительная тишина, а с крыши дома, наоборот, стали слышны звуки тяжелых частых ударов.

— Что они делают? — округлив глаза от ужаса, спросила Сашка, которая все еще сидела на коленях рядом с бесчувственной подругой.

— Чует мое сердце, они нашли-таки слабое место в крыше, — Гавран настороженно прислушивался к приглушенному стуку. — Сейчас, стало быть, пытаются пробить себе ход на чердак. Давно надо было залатать прореху, да все руки не доходили. Стар я уже для подобных трюков.

— Где мы? Где арбалет? Что случилось? — Анжелика распахнула глаза и непонимающе уставилась на Сашку.

— Ну наконец-то! — Сашка помогла подруге сесть. — Ты как? Что-нибудь болит?

Анжелика помотала головой.

— А вот и наша спящая красавица проснулась, — Марк присел рядом с девушкой и взял ее за обе руки. — Все нормально, принцесса?

— Вроде да. А долго я тут провалялась? — спросила она слабым голосом.

— Уже солнце садится, милая, — ответил Гавран, — а пришли-то мы сюда в полдень.

— Ничего себе, — протянула Лика. — Помню, как мы бежали, а потом я вернулась забрать дурацкий арбалет, и это чудовище упало почти на меня. Дальше — провал. Наверно, сознание потеряла…

— Ты зачем вообще туда вернулась? — спросила Сашка. — Какой смысл так рисковать?

— Как зачем? — возмутилась Лика, украдкой бросая взгляд на Богдана. — Все взяли оружие, а я что? Будете еще потом высказывать.

— Тебя Гавран спас — убил эту тварь копьем, — сказал Денис. — Богдан первый побежал, но он бы не успел.

— Большое спасибо, — Анжелика с благодарность посмотрела на старика, — и тебе, Богдан, — на парне ее взгляд задержался чуть дольше.

Внимательная Сашка успела это заметить. «Что-то между ними есть, хотя это и странно, конечно…» — подумала она и едва заметная улыбка скользнула по ее губам.

— Да мне-то за что, — Богдан только махнул рукой. — А что касается твоего арбалета, то он остался на поляне. Там уже не до него было.

Анжелика собиралась было еще что-то спросить, но Гавран жестом остановил ее.

— Теперь не время, Ангел. Подруга Сандра тебе все потом расскажет, — он с тревогой посмотрел наверх. — А сейчас сирфы все еще угрожают нам. Слышишь стук? Это они, проклятые, пытаются разрушить крышу.

Богдан, тем временем, не обращая внимания на пронзительные взгляды, которые бросала на него Анжелика, продолжал сосредоточенно вглядываться в щель между ставнями.

— В пределах видимости их около двадцати, — сообщил он, оборачиваясь к товарищам. — Сидят на траве, глаза таращат и усами трясут, — парня передернуло от отвращения.

Шум наверху все усиливался, казалось, что полчища чудовищных тварей вот-вот снесут крышу целиком.

— Похоже, они уже пробрались на чердак, — с горечью констатировал Гавран, — здесь оставаться опасно. Укроемся в подполье, туда им так просто не пройти. Уходим, друзья.

Достав из темной коморки в углу большую связку метательных дротиков и несколько узких длинных сабель, старик, на случай непредвиденных ситуаций, раздал их своим гостям. Затем все семеро направились к проходному чулану, через который можно было попасть в погреб.

Только после того, как Гавран тщательно запер дубовую, обитую железом, дверь подвала, его гости, наконец, смогли перевести дух.

Освещая себе путь дрожащим светом масляного фонаря, осажденные спустились по широким ступеням и оказались в довольно большом и прохладном помещении, аккуратно прибранном, пахнущем специями и сушеной рыбой. Гавран зажег настенные светильники, и северяне смогли оценить скромный уют подвальной обстановки. В центре комнаты главенствовал большой стол, на котором ровными стопками была составлена обеденная посуда. Во всю длину одной из стен