* * *

Мьюл Болге не могла пошевелиться. Она сидела в тесном ящике, прочно связанная по рукам и ногам. Но хуже всего была тонкая стальная нить, впивающаяся в шею. С каждым мгновением удавка сильнее сжимала горло, и банши чувствовала, как по медленно мертвеющей коже стекает кровь. Воздуха не хватало даже на вздох, не то чтобы на крик. Ее тюремщик явно перестарался. Долго Мьюл не продержаться. Мозг уже начал выдавать безумные галлюцинации из-за нехватки кислорода. Однако вина за содеянное казалась ей куда более страшным наказанием. Девочка даже не поняла, как смертоносное пение вырвалось из груди. Словно сторонний наблюдатель, Мьюл смотрела на себя и друзей, которые оседают на землю без чувств. Нет, нет, нет.

Крышка ящика откинулась, и сквозь алую пелену банши увидела седовласого демона. Сложно сказать, какой из глаз пугал ее больше: холодный белесый или непроницаемый черный, с залитой словно густыми чернилами радужкой и склерой.

— Хочу предложить тебе игру, Мьюл Болге, — сказал он слегка насмешливо, словно его немало веселили ее имя и фамилия.

Ей хотелось спросить инквизитора: «Какая, к чертям, игра? Я задыхаюсь, истекаю кровью и, кажется, обмочилась». Но у нее едва ли хватало сил посмотреть вверх на мучителя.

— Я буду задавать тебе простые вопросы, а ты будешь кивать или качать головой в зависимости от ответа. Не советую мне врать, иначе… сама узнаешь, что будет, — слегка извиняющимся тоном предупредил Синд Форсворд. — Приступим. Ты студентка второго курса. Полукровная банши, дочь семьи Болге?

Мьюл растерялась на мгновение, а затем, превозмогая резь в горле, кивнула. Ее тут же пронзила страшная боль, словно кто-то пытался отсечь ей голову. Она ощутила, как кровь с новой силой заструилась по шее, спине и груди.

— Ну вот. Никто никогда не верит. Мьюл, зачем же ты делаешь себе больно? — Жуткий черный глаз следил за агонией пленницы. — Давай попробуем заново? Ты студентка второго курса. Полукровная банши, дочь семьи Болге?

Банши замотала головой, и, к ее облегчению, нить немного ослабла. Она наконец смогла сделать вожделенный вдох.

— Очень хорошо, — похвалил Синд. — Ты убила членов семьи Болге?

Банши вновь замотала головой, и нить опять ослабла. Мьюл почувствовала, что может говорить. Сиплым голосом она прошептала:

— Они умерли в моем лесу. Я решила воспользоваться их фамилией, чтобы учиться в Тэнгляйхе. Мьюл — так звали их дочь.

— Засчитано! Ты полукровная банши?

— Нет, я просто банши.

— Зачем же тебе Тэнгляйх? — удивился Синд.

— Здесь вкусно кормят. Много боли, тьмы и страданий.

— Чьих?..

— Да, например, твоих, — банши облизала пересохшие губы.

— Я лишь недавно приехал. А ты, судя по всему, обитаешь тут уже давно? — Синд не обратил внимания на брошенное Мьюл замечание.

— Ты не приехал, а вернулся. Но ты прав, я здесь уже давно и знаю, как все началось, адепт Синд Форсворд. Я тоже присутствовала, когда ваша троица открыла то, что нельзя было открывать…

— Куда это ты собралась? — Хассел преградил ей дорогу, угрожающе поигрывая ветряными вихрями на ладонях.

Натт Мёрке почувствовала, как сердце рухнуло вниз. В попытках улизнуть от Синда она совсем забыла про неугомонного стихийника. Дел у него, что ли, других нет? Она прижала к груди опечатанный магией ларец и попыталась пройти мимо нахального мага.

— Не пущу, — каким-то странным тоном сказал Хассел — не то злым, не то заигрывающим, и взял ее в магическое кольцо.

Мёрке могла бы вырваться, но тогда она растратила бы свою силу. А Натт бережно копила каждую крупицу энергии.

— Пожалуйста, пусти, Фирс. Не сегодня. Завтра можешь делать что хочешь. Просто отпусти меня сейчас, — она почти плакала.

— Эй. Да не плачь ты. Я же не делаю ничего плохого. — Стихийник подошел ближе, и в его светло-карих глазах полыхали новые незнакомые огоньки.

— Я пожалуюсь Гостклифу Анду. Ты используешь против меня магию! Пусти, Фирс. Пожалуйста, — отчаянно шептала Натт, боясь, что кто-то увидит или услышит их. И тогда точно всему придет конец, и все будет зря.

— Мёрке, да подожди же ты. Дай мне минуту. — Стихийник походил на безумца. Он нервно закусывал нижнюю губу. Ветер отвечал на его настроение и ерошил Натт волосы. — А, ладно, пошло все к черту. Когда еще я застану тебя без твоего телохранителя? — прохрипел Фирс.

Но не успел он сделать и двух шагов, как его сбила с ног баллтрэ. Летучая мышь кружила вокруг стихийника и норовила разодрать ему лицо. Он отчаянно махал руками, пытаясь отбиться от нежити. Воздушные оковы пали, и Мёрке увидела своего спасителя. Синд Форсворд гневно смотрел на обидчика.

— Хассел, твои выходки переходят все границы. Зачем ты утащил сюда Натт прямо с церемонии? — поинтересовался некромант, легко управляя хищной баллтрэ.

— Мёрке, скажи ему! Никого я не похищал. Она сама сюда пришла. Мёрке… черт… да не молчи… — Фирс упрямо собирал магические потоки, но мышь срывала каждое его заклинание.

— Он не врет. Синд, отпусти его.

Некромант недоверчиво посмотрел на подругу, но мышь прекратила атаку.

— Вы оба ненормальные. — Стихийник вытирал с лица кровь, которая сочилась из мелких порезов, но уходить не собирался.

— Ну, кто из вас первый расскажет мне, что произошло? — прищурился Синд, а баллтрэ угрожающе зависла над виновниками сцены.

— Она сбежала с церемонии сюда с этим ларцом, — первым подал голос стихийник.

— Натт, что у тебя там? — мягко спросил Синд.

— Канарейка, — быстро соврала Мёрке, — я хотела провести свою церемонию прощания.

— Зачем? — некромант был явно озадачен.

— Синд, я не хочу делать это в толпе незнакомцев. Либо одна, либо среди близких мне людей…

— Тогда почему не позвала меня? — в голосе друга отчетливо слышалась обида.

— Не знаю…

— А чего мы ждем в таком случае? — отозвался потрепанный Фирс. — Проведем обряд здесь. Времени уже мало осталось. Преподаватели скоро закроют портал. Отпустим твою канарейку в обливион и пойдем на ужин.

— С чего ты взял, что входишь в число близких людей? — надменно спросил некромант.

— Давайте, — слишком быстро согласилась Мёрке, глядя на отражение луны на глади озера.

— Предлагаешь мне делать круг с этим копченым угрем? — фыркнул Синд.

— Потерпишь, трупоед, — парировал Фирс. — Командуй, Мёрке.

Она поставила ларец в центр и взяла ребят за руки.

— Меня сейчас стошнит, — простонал Форсворд, когда его рука оказалась в горячей ладони стихийника.

— Поверь, я тоже не в восторге, — скривился маг и подмигнул Мёрке, но она лишь покачала головой, закрыла глаза и сосредоточилась на магических потоках.