Она уставилась на значок, схватила простыню и прикрылась. Потом уставилась на вошедшего, глаза все еще были темными от страха.

Лепски пододвинул стул, сел на него верхом, сдвинул фуражку на макушку, достал пачку сигарет. Одну сунул в рот, зажег спичку об ноготь, закурил, потом, удовлетворенный, что отработал имидж проницательного копа, внезапно улыбнулся ей:

— Привет, Мэй… чего ты так перепугана?

— Чего вы хотите? — хриплым голосом спросила она. — Вы не имеете права вот так сюда врываться… выйдите!

— Я ищу Риккардо, — сообщил Лепски. — Вы уехали из Парадиз-Сити три дня назад. Где он?

— Не знаю.

— Попытайся сказать что-нибудь поинтереснее, крошка. От кого он убегал?

Она вздрогнула и покачала головой:

— Я не знаю.

Лепски вытянул палец в ее сторону:

— Если это все, что ты собираешься мне рассказать, нам с тобой придется прокатиться в полицию, там тебя запрут в вонючую камеру, и своей дозы ты не получишь. Не думаю, чтобы тебе это понравилось, а?

Ее глаза внезапно загорелись ненавистью.

— Говорю вам, не знаю! — пронзительно закричала она. — Не впутывайте меня! У вас ничего на меня нет! Убирайтесь!

Лепски грустно покачал головой:

— Крошка, когда я выхожу на какой-нибудь кусок дерьма, с которым, как мне кажется, сделка не получится, я с собой приношу немного героина. Я говорю шефу, что нашел это в сумочке. Шеф мне, безусловно, верит и, безусловно, сажает виновного в тюрьму. Вот так вот, крошка. Прости… Это не самый красивый способ существования, но нам всем надо выполнять свою работу. Где Лысый?

— Я не знаю. — Она помедлила, потом, видя, что улыбка сходит с лица Лепски, торопливо продолжила: — Кто-то за ним гнался. Он пришел ко мне и попросил приехать с ним сюда. Я приехала. Он пытался взять напрокат катер, но после того раза ему никто не давал. Он был в жутком состоянии. Он попросил меня побыть у Додо, взял напрокат машину и отправился обратно в Парадиз-Сити. Он сказал, что хочет оставить чемодан в аэропорту. Он сказал, что у него есть друзья в Парадиз-Сити и он сможет занять у них немного денег. Он оставил меня здесь, и я его больше не видела.

Лепски обдумал все это. Он решил, что большая часть была правдой, но не все.

— Что ты имеешь в виду: он пробовал взять напрокат катер, но после прошлого раза ему никто не давал?

— Он был здесь пару месяцев назад. Он нанял моторную лодку и попал в беду. Лодка утонула.

Лепски пристально взглянул на нее:

— Утонула? Как?

— Кто-то ее продырявил. Не спрашивайте. Я не знаю. Он мне не говорил. Все, что я знаю, — что лодка утонула.

— Кто ее ему дал?

— Не знаю.

— Что это за друзья в Парадиз-Сити?

Мэй помедлила, потом неохотно произнесла:

— Соло Доминико и Дэнни О'Брайен.

Ну, эти проверены, подумал Лепски. По крайней мере, кажется, она не врет.

— Так он оставил тебя здесь и увез свой чемодан обратно в Парадиз-Сити, в аэропорт. Зачем?

— Он хотел оставить чемодан в безопасном месте.

— Зачем?

— Там было что-то, что он хотел спрятать.

— Что?

Она сжала кулаки.

— Не знаю. Почему вы не можете оставить меня в покое?

— Он говорил, что хочет спрятать что-то в чемодане?

— Да.

— Но не говорил, что?

— Нет.

— И ты не спрашивала?

— Нет.

— Большой был чемодан, Мэй?

— Обычный… Белый пластиковый с красной линией по бокам… обычный чемодан.

Лепски застыл. Ему показалось, что он наступил на чью-то могилу.

— Еще раз.

Она уставилась на него. Облизала губы кончиком языка.

— Обычный чемодан.

— Продолжай… Опиши его.

— О боже. Старый, потертый, белый, из пластика, с красной полосой, нарисованной по бокам.

Лепски подумал, что судьба решила заняться его повышением. Он с большим трудом сохранял видимое спокойствие.

— Теперь говори, кого он боялся.

Она еще больше съежилась на диване, в глазах внезапно появился ужас.

— Говорю вам… не знаю.

Лепски поднялся. Он поднял значок и положил его в бумажник. Теперь он был уверен, что она знала, кто охотился за Лысым, но выяснить это можно было только на официальном допросе. Он терял зря время, пытаясь еще что-нибудь из нее вытрясти.

— О'кей, Мэй, одевайся. Мы едем в полицию.

— Говорю вам, ничего не знаю! Не везите меня туда!

— Не волнуйся, — сказал Лепски. — Надо идти, крошка. Ты уже много наговорила. Так что одевайся. Не обращай на меня внимания. Я женатый мужчина.

Потом почти одновременно произошли две вещи. Дверь рывком распахнулась, и Мэй, вскрикнув, распласталась на диване, зарыв лицо в покрывало, пытаясь спрятаться.

Лепски обернулся.

Низенький коренастый мужчина — лицо его было закрыто белым носовым платком — уже стрелял. Лепски увидел вспышку, увидел, как Мэй подпрыгнула на диване, увидел, как на стену брызнула кровь, когда пуля пробила ей голову. Потом он упал на пол, вцепившись в свой пистолет, дверь хлопнула.

Он снова встал, пистолет в руке, и кинулся к дверям, слыша удаляющиеся по лестнице шаги.

Он услышал крик Додо, и снова громкий выстрел. Он добрался до верха лестницы, где огромное тело Додо преграждало путь. Он преодолел это препятствие, приземлился, хрустнув суставами, передернулся, пришел в себя и услышал рев отъезжающей машины.

Когда он добрался до порта, большая возбужденная толпа пресекла любые попытки погони.

Когда на ночном небе появились красные полосы, Гарри Митчелл осторожно вышел из своего домика. На нем были плавки, в руках — чемодан Лысого Риккардо. Только две вещи он не положил обратно: автоматический пистолет и коробку патронов. Все это он спрятал под плохо пригнанной доской около своей кровати.

Какое-то время он стоял в дверях. Было без пяти пять утра. Ни одного огонька. Ни звука, только пальмовые листья шелестели, когда в горячем воздухе проносился легкий ветерок.

Радуясь, что весь берег в его распоряжении, он быстро и тихо прошел по пляжу к морю и вошел в воду. Он повернулся на спину, положив чемодан на грудь, и, мощно работая ногами, поплыл прочь от берега. Выплыв на глубину, он перевернулся, и чемодан упал в воду. Потом, нырнув, он увидел, как тот медленно опускается на дно. Гарри всплыл на поверхность и снова нырнул, но чемодана уже не было видно, только по мутной воде можно было определить, где он затонул.