— Сомневаюсь, чтобы с вами когда-нибудь такое происходило, — уклончиво ответил Кольм, явно не считая свои слова комплиментом.

— Произошло на том ужасном маскараде, — призналась она, прикрывая лицо веером.

— Но в этом виновата не ваша беспечность, а любовь к девушке, которую вы считаете своей младшей сестрой, — возразил он тихим, интимным шепотом, от которого все ее существо затрепетало.

Она не хотела, чтобы он восхищался ею за то, что она защищает тех, кого любит. Не хотела, чтобы он понимал ее. Даже в качестве друга Кольм Хэнкорт представлял бы опасность, но они никогда не смогли бы быть просто друзьями.

— Мне не следовало покидать бальный зал леди Дернли в ту ночь, несмотря на порванное платье. И я должна была заметить, как беспокойно вела себя Верити перед тем ужасным маскарадом, — тем не менее сказала она. — Я привыкла к мысли, что если хочу сохранить свое доброе имя, то должна проявлять бо́льшую осторожность, чем любая другая женщина, но в будущем я буду оберегать и Верити тоже.

Зачем она говорила ему все это, если, узнав, кто он на самом деле, приняла решение не замечать его?

— Моя сестра страдает от того же самого, хотя находится совсем в других обстоятельствах.

— Ее зовут мисс Картер? — спросила Ив, зная, что мисс Хэнкорт пришлось гораздо хуже, чем ей, ведь у нее не было семьи, способной ее защитить.

— Она взяла себе другое имя, но не просите меня назвать его, мисс Уинтерли.

— Вы мне не доверяете, не так ли, сэр? Но зачем бы я стала причинять вред леди, с которой никогда не встречалась, тем более что мы обе страдаем от одного скандала, к которому не причастны?

— Конечно, вы не станете делать этого намеренно, но вы можете выдать ее случайно.

— Как вы добры, доверяя мне ровно до такой степени, но не больше.

— Война не прибавила мне доброты, — мрачно ответил Кольм.

— Сомневаюсь, что она сильно изменила вас. Мне кажется, человек добр или недобр от природы, а война лишь ярче проявляет его качества.

— Значит, меня вы считаете недобрым?

Не желая, чтобы он узнал ее истинные чувства к мистеру Картеру Хэнкорту, Ив скептически посмотрела на него. Боль, мелькнувшая в его глазах, заставила ее пожалеть, что она так его обидела, потому что до сих пор злилась за его обман. Под всеми его масками скрывался чувствительный одинокий человек. На какой-то короткий миг Ив захотелось взять его за руки и предложить простое человеческое участие, которого он так долго не знал. Но, конечно, в присутствии жадно следивших за ними «зрителей» это было бы совершенно невозможно. Но даже если бы она забыла про них, сам мистер Хэнкорт мог отшатнуться от нее, а она не смогла бы перенести такого унижения.

— Я подозреваю, что временами ваша доброта заставляла вас ненавидеть то, что вам приходилось делать.

— Вы правы, — ответил он, и при воспоминании об этом его переменчивые глаза потемнели.

Как она могла до сих пор не замечать, что его мысли отражались в его глазах? Возможно, этого не происходило? А может быть, раньше он не позволял ей это видеть.

— В любом случае я рада, что война кончилась и вы вернулись домой.

— Теперь я тоже рад, — ответил он, и его глаза засветились такой теплотой, что с этой минуты Ив, определенно, следовало их избегать.

— Да, ваши дядя и тетя очень довольны, что теперь вы с ними, верно? А все наши местные красавицы дружно вздыхают по вашей пиратской внешности и загадочному прошлому. Если это повторялось на всем протяжении вашего путешествия сюда, вы наверняка очень рады, что уже не служите в армии, сэр.

Кто бы мог подумать, что мисс Уинтерли сможет подшучивать над мистером Хэнкортом в присутствии доброй половины округи, до сих пор не оправившись от обиды, причиненной его обманом? Ив окинула взглядом своих соседей, которые по-прежнему напряженно прислушивались к их разговору.

— Полагаю, их заботливые родители уже готовят для меня свои плетки, учитывая, насколько я неподходящая партия.

— Это сделало бы вас еще более неотразимым, — небрежно сказала Ив и услышала, как мистер Хэнкорт застонал, представив, что за ним гонится стая возбужденных молодых леди.

Как он смел быть таким непохожим на других знакомых ей джентльменов? Ему, видимо, ничуть не льстило, что в глазах большинства молодых дам он выглядел героем. Если бы Кольм Хэнкорт оказался бездельником или светским соблазнителем, это помогло бы ей забыть неприветливого мистера Картера и его поцелуи. Но он действительно был другим, и это нисколько не помогало. Ив решила, что сейчас самое время расстаться с ним. Если бы они оставались вместе еще дольше, сплетни разнеслись бы по всей округе со скоростью лесного пожара. Поэтому она встала и в ответ на изящный поклон, появившийся в его арсенале вместе с новым костюмом, присела в реверансе.

— А вот и моя дорогая мачеха. Надеюсь, нынешний вечер стоит ваших трудов, мама Хлоя?

— Думаю, да, дорогая, — ответила Хлоя.

Ив пришла к заключению, что ее мачехе мистер Хэнкорт нравится и она ему доверяет. К счастью, он отошел поговорить с Элис и, судя по всему, чувствовал себя с ней более непринужденно, чем с хихикающими девицами, ждущими, как бы пофлиртовать с красивым племянником герцога. Вскоре их окружила стайка молодых леди и джентльменов, игравших в салонные игры, и Ив заметила, что Элис вписалась в этот кружок гораздо лучше, чем обычно. Он в самом деле был добр, и она надеялась, что только доброта заставила его настаивать, чтобы Элис участвовала во всех этих развлечениях. Мысль о том, что ее подруга выйдет за человека с такой непомерной гордостью и такими маленькими деньгами, внушала страх за будущее Элис. Кольм Хэнкорт наверняка воспринял бы зависимость от жены с ненавистью, а значит, благополучие ее подруги оказалось бы под угрозой. Даже если бы Ив настолько потеряла голову, чтобы захотеть его для себя, это стояло бы между ними, как крепостная стена, несмотря на то что ее собственное приданое было неизмеримо больше состояния Элис.

— Мне нравится твой мистер Хэнкорт, Ив, — радостно подтвердила Хлоя, оторвав Ив от ее тревожных раздумий.

Ив посмотрела в фиалковые глаза Хлои и нахмурилась, потом тряхнула головой, словно не хотела слышать от нее подобных вещей. Взгляд Хлои с интересом остановился на золотисто-каштановых кудрях мистера Хэнкорта, которые теперь находились достаточно близко к красиво уложенной белокурой головке Элис, выглядевшей рядом с ним совсем неплохо. Настоящая подруга забыла бы про свои бурные эмоции и порадовалась, что у подруги появился такой счастливый шанс. Похоже, Ив оказалась не настолько святой. Всю оставшуюся часть вечера она исполняла обязанности хозяйской дочери, не дав ни одного повода дамам, желавшим посплетничать, но от напряжения ее голова разболелась с невиданной силой.

Наконец родители начали сигналить своим чадам, что пора по домам, и Ив решила, что может считать себя свободной, радуясь, что молодых девушек, с которыми она выросла, увозили. Когда мистер Хэнкорт удалился из гостиной, им пришлось обходиться привычным обществом местных джентльменов, и Ив почувствовала, как внутри что-то неприятно екнуло от мысли, что через несколько дней он уедет. Она нахмурилась, когда один из тех самых юных джентльменов умудрился так поклониться, что показался ей еще менее симпатичным, чем обычно.