— А… Одеяла?

— Не здесь. Дальше.

Одеяла он им дал те, что привёз из Норвегии. Большие, лёгкие, тёплые. Сам спал под таким, и ему оно нравилось. Снял с полки два пакета с постельным бельём, снова вышел:

— Пошли дальше…

Опять открыл другую дверь. Здесь у него лежали женские вещи. Те, что собрал по разным местам, но в основном опять из-за границы: косметика, всякие мыла, шампуни, бальзамы. Тряпки. В смысле — одежда. Этого добра там было полно, в отличие от полуострова. Михаил опустошал все магазины, лавочки и склады, которые попадались ему на пути, подчистую, иногда даже не вскрывая коробки и ориентируясь по картинкам и надписям. При виде заваленного пакетами и коробами помещения, а потом разглядев надписи, Ирина пискнула от удивления и, торопливо опустив то, что несла, бросилась к вещам, нетерпеливо вскрывая ящики, рвя пластиковые пакеты и, коротко взглянув, отбрасывая в сторону. Парень начал злиться — она что, с ума сошла? Нужно всего лишь выбрать сейчас по халату да по ночной рубашке. Ну ещё — мыло там, мочалки… Словом, то, что нужно для мытья. А эта вот… Устроила тут непонятно что…

— Эй! А я тебе разрешал тут рыться?

Не понимая, взглянула на него, потом, видимо, сообразила. Опустила очередной пакет, который вертела в руках, поднялась:

— Прости… Забылась…

— Бери только бельё на себя и сестру и причиндалы для мытья. И двигаем обратно. Алёна, наверное, уже с ума там сходит.

— Извини… те… Хозяин…

Снова оглянулась по сторонам, подхватила два пластиковых пакета, из тех, что просмотрела. Потом быстро кинула несколько пластиковых бутылочек внутрь их, тюбик с зубной пастой, две щётки, вернулась, подобрала постельное бельё. Испуганно взглянула на парня, тот, насупившись, подхватил матрасы и подушки, качнул головой в сторону выхода:

— Пошевеливайся…

Помещение, куда он поселил сестёр, уже блестело чистотой. При виде входящих парня и сестры сидящая в их ожидании младшая вскочила с кровати, на которой сидела, бросилась к сестре. Та с видимым облегчением свалила вещи на свободную койку. Михаил аккуратно положил матрасы и подушки на вторую кровать.

— Всё. Мойтесь, располагайтесь. Я — спать. Спокойной ночи, и до утра. Да, выйти и полазить по моему дому не рекомендую — сами собак видели. Со мной они вас не тронут. А вот без меня…

Усмехнулся, закрыл за собой двери и направился в свою комнату…

Утром, когда он, чисто выбритый и умытый, вошёл, предварительно постучавшись, в комнату к сестрам, те уже не спали, а сидели рядышком на одной из коек и о чём-то возбуждённо чирикали. Правда, при виде парня тут же умолкли и вскочили с кровати, словно солдаты перед старшиной.

— Уже проснулись? Отлично. Пошли. Разговаривать будем.

Ни мало не заботясь о том, останутся ли они в комнате или выполнят его приказ, направился в столовую. Едва перешагнул порог большого помещения, как услышал тихий звон — сработала поставленная ночью хлебопечка. Удачно.

— Садитесь сюда. Завтракать будем.

Быстро соорудил из яичного порошка и вяленого заграничного бекона огромную яичницу, нарезал хлеб, поставил парящий чайник на стол, уселся сам.

— Поехали.

Отчекрыжил треть приготовленного, бухнул к себе на тарелку, начал орудовать вилкой. Девушки не заставили себя упрашивать и тоже налегли на еду. Впрочем, их порции были гораздо меньше его, что понятно — слабый пол всё-таки. Да и работал он гораздо больше их… Поставил пустую чашку на стол, ухмыльнулся, осматривая девчонок. Да уж… Ира, похоже, умная. Надо же, выбрать такое… На обоих одинаковые розовые одеяния. Нечто вроде халатов из блестящей ткани. Вроде бы атласа. Или как там это называется? Но тонкие и лёгкие. Из-под верхней одежды выглядывают точно такого же цвета ночные рубашки до пят. Волосы и лица чистенькие, розовые. Всю картину портят лишь обычные флотские тапочки на ногах. Ну да… Ладно. Разберёмся.

— Наелись?

— Да, — опять в унисон пропели два голоса.

— Отлично. Значит, так, девчонки… Что от вас требуется: первое — заниматься готовкой и столовой. Далее — естественно, что там, где мы живём и где едим, должно быть чисто. Это понятно?

— Да.

Опять почти синхронно…

— Сейчас подберём вам одежду. Не в этом же вы шастать по коридорам и работать будете?

Снова кивнули головами, как два китайских болванчика.

— Кроме этого — помогаете мне, по мере возможности, и с моими делами: укладкой того, что здесь. Сортировкой, учётом. Ближайшее ваше задание — сопки. После обеда кто-то из вас пойдёт за ягодами. Грибы уже отошли, сами знаете. Заморозок был. А вот ягоды ещё есть. Чем больше наберёте, тем сытнее будет зимой. Варенье варить умеете?

Младшая пискнула:

— Да.

— Хорошо. — Сделал паузу, продолжил: — Что у меня тут ещё… Собаки меня слушают. По первому времени с вами будет Джаб ходить. Тогда вас псы не тронут. А потом, как привыкнут, сможете сами передвигаться. По базе же лазить без меня категорически не рекомендую. Не люблю лишних глаз и лишних слухов. Тем более, что тут практически всё под замком, а ключи у меня. Мыться в душе можете спокойно и сколько влезет. Кончится шампунь или мыло — без проблем. Постирушки можно будет устраивать в прачечной. Покажу где. Что ещё… А, вот. Насчёт спиртного у меня жёстко. Сам не пью. Ну разве на Новый год. Продукты таскать с кухни не советую. Смысла нет. Есть будете то, что приготовили. То есть то же, что и я. Если захочется чего перекусить в неурочное время — тут двери всегда открыты. Пришли, взяли, поели. Или поставили чайник, посидели, если время свободное есть. Насчёт этого я человек простой, запрещать или ругаться не стану. Главное, чтобы было чисто и вкусно. Поняли, о чём я? Раньше кем были?

— Студентки мы. Из пединститута.

— Студентки? А на кого учились? Впрочем, и так ясно. Учителя… А факультет?

— Историко-филологический. Английский язык и история.

Михаил насторожился:

— Английский язык, говорите? И как, успешно?

Ирина вздохнула:

— Я получше знаю, Алёна — чуть похуже. Но говорим и читаем практически свободно. У нас учительница в школе отличная была.

— Ого! Вас мне сам небесный владыка послал! Я тут переживал, как мне переводить целую кучу всего, а тут, можно сказать, готовые переводчики! Повезло!

Радостно потёр ладони. Повторил:

— Вот уже действительно повезло… Есть ещё вопросы?

Сёстры переглянулись, потом покраснели, Ирина открыла рот:

— Ты не сказал, как с нами спать будешь. Назначишь, или нам самим очередь установить?

Михаил едва не раскашлялся от неожиданного вопроса, потом спохватился, покраснел, отвернулся в сторону:

— Я не настолько озабоченный, вообще-то… Впрочем, если вы не возражаете, то… Скажу, когда мне понадобится… Ну вы поняли, чего. Договорились?