— Наши деньги, — она достала из небольшого мешочка, притороченного к поясу, несколько монет и протянула их Арине.

Очень лёгкие, из белого металла, одна большая и тонкая с изображением пса в стойке, остальные поменьше потолще и с цифрами: восьмигранником, круглые с дыркой по центру, с зубчатыми краями.

— А эти как называются? — Арина показала на монеты с номиналом.

— Мопсы, — Лара сложила свои деньги на место.

— Какие-то собачьи деньги, — хмыкнула Арина, но Лара не удостоила её ответа.

Парня, к сожалению, купила какая-то белобрысая девка в тряпках, которую, как лягушонку в коробчонке, притащили на крытых носилках слуги.

— Кто такая эта Ири? — спросила Арина, когда торги закончились, а принц отдал ей всю сумму, что собрался потратить на пленника, на мелкие расходы и ушёл разговаривать с братом.

— Королева Лесных фурий, самое зловредное существо на все пять островов. Не ошибайся на счёт её безобидной внешности. Она ненавидит мужчин. И я понятия не имею чего она вдруг притащилась, я её не звала.

Они шагали по плотно подогнанным друг к другу камням мостовой и, после тряски на лошади, даже жёсткая обувь казалась Арине удобной. Старушка Диди послушно плелась следом.

— Значит, у неё помимо тебя есть связи во дворце, — заметила Арина.

— Конечно есть, — хмыкнула Лара. — Все поломойки и кухарки дворца из её родни. А ещё Бри, любимая наложница короля. Жаль, ты не видела её на балконе. Эта белобрысая стерва всегда держится в тени.

— А много у короля наложниц?

— Да кто же их считает! — фыркнула Лара.

— Они разве не живут в гареме? Из них не выбирается любимая жена?

— Жена и наложница в нашей стране понятия взаимоисключающие. Если у короля есть жена, он не имеет права иметь наложниц. Если же его застукают в постели с другой женщиной при наличии жены, ему отрубят голову. Поэтому наш король никогда не женится. И живут они там, где вздумается королю. Иногда в его покоях, иногда в железных клетках во дворе.

— А дети? Он всех своих детей признаёт законными?

— Конечно. Но только мальчиков. Всех девочек отправляют на острова.

На стекольном рынке стоял невозможный шум. Глаза резало от переливов стекла всех форм и размеров. И возле каждого лотка с украшениями что-то примеряли, прикладывая к разным местам, бойко сбивали цену и щедро отсыпали пузатеньких мопсов за красивые, но хрупкие украшения.

С Ларой все здоровались и почтительно расступались, пропуская их по широким рядам.

— Смотри. С такой кучей денег ты себе полрынка можешь купить, — махнула рукой в произвольном направлении девушка.

— Не люблю бижутерию, — призналась Арина.

— Что не любишь?

— Ну, бусики всякие, особенно стеклянные.

— А ты я смотрю не промах, — покачала головой Лара. — Пойдём, покажу тебе где продают настоящую роскошь.

В отличие от открытых солнцу и всем ветрам бамбуковых лотков, Лара завела её в настоящий магазинчик с витринами и прохладой внутри. И под натёртым до блеска стеклом Арина, к удивлению, обнаружила обувь и украшения из дерева. Массивные кулоны и плотно прилегающие друг к другу бусины ожерелий из темной, светлой и даже полосатой древесины. Зернистые и матовые, гладкие и лакированные они не отличались богатством форм, но изысканная простота подкупала благородством.

— В вашей стране дерево ценится выше стекла? — аккуратно спросила Арина, чтобы не обидеть продавщицу.

— Это смотря какое дерево, — вежливо улыбнулась рыжеволосая красавица за прилавком. — Вот обувь у нас из лиственницы. Она твёрдая, но упругая, тяжёлая, но прочная. Очень трудно обрабатывается, но зато очень стойкая против гниения.

— А это, — девушка показала на большой кремово-белый кулон, — древесина абаши. Мягкая лёгкая и ровная, почти не имеет декоративного рисунка и не раскалывается при обработке. Но дерево очень редкое в наших краях, очень медленно растёт, часто поражается вредителями, и после разделки легко поражается грибком, отчего меняет цвет. Получить вот такой идеальный образец очень трудно.

— Вы так хорошо разбираетесь в своём товаре, — похвалила её Арина.

— Мне приходится, ведь это моя работа, — скромничала девушка.

— И сколько стоит этот кулон? — поинтересовалась Арина из любопытства.

— Четыре тысячи догов.

— А человека продали за три тысячи сто! — невольно вырвалось у Арины.

— Её жениха только что продали на невольничьем рынке, — шёпотом пояснила Лара девушке, когда Арина отошла в дальний угол помещения и делала вид, что увлечена картиной.

Та самая рыжеволосая барышня из-за прилавка была изображена на фоне заката и парусного судна. Довольно неплохо изображена. Арина приблизилась к картине вплотную, изучая необычный аметистовый цвет глаз, и старательно прислушивалась.

— Так это она? — так же тихо переспросила рыжеволосая. — Говорят, его увела в свои тропики Ири.

— Да. Не пойму, почему не приехал Соль. Я лично передала через Эберта его отцу, что с утра будут торги.

— Я слышала, что… — Арина повернулась и девушка наклонилась к самому уху Лары, прикрывшись рукой.

Арина со всей силы напрягала слух, но ничего не разобрала.

— Ещё один чужестранец? — в пылу эмоций прошептала Лара слишком громко.

— Такой, говорят, красавчик! — рыжая решила, что эта информация не столь ценна. — Всё, лицо, руки, ноги, даже грудь волосатая.

«Спину держать прямо, затылок стремится вверх». Сердце мучительно сжалось — перед отъездом Андрей не успел побриться, ведь они проспали, а у него и так уже отросла приличная щетина.

А девушка тем временем продолжала со смешком:

— Вся королевская «икра» поднялась со дна ради такого дела. Накупили себе сегодня деревяшек. Думала, не смогут погрузиться назад в свои морские пучины, так и будут болтаться в воде с деревянными ожерельями на шеях, по десять штук каждое.

— Курицы они, а не акулы, — подвела итог Лара. — Они, я вижу, особо и не скрывают?

— Нет, растрепали всему базару.

— Да, Варт вряд ли что-нибудь скажет своему дядьке. Но даже без родственных связей, разевать рот на Песчаных акул побоится. При их возможностях, трудно сказать чем они могут ответить, наступи он им на рыбий хвост. Спасибо, Крис!

— Заходи! — ответила она, а потом обратилась к Арине, замершей над витриной.

— Выбрали что-нибудь?

— Нет, ничего, спасибо, — и они с Ларой направились к двери.

— Приходите ещё!

Они перекусывали в уличном кафе какой-то лепёшкой, в которую были завёрнуты тушёные овощи с мясом.