— Мирабель? — позвала я, опершись о дверь.

Дочь продолжала стучать по клавишам, не отрываясь.

— Мирабель, — повторила я.

— Что.

— Ты общаешься с педерастами? — поинтересовалась я.

— Да, — ответила она, как будто я спросила несусветную глупость.

— Ты сделала уроки?

— Нет, — ответила она тем же тоном.

— Хорошая девочка, — сказала я.

Пози сидела на полу спальни в школьном клетчатом платьице, разбирая свою коллекцию, и мое сердце растаяло при редком виде ребенка, который бы занимался детскими делами.

В то время как Мирабель часами болтала с товарищами и флиртовала со школьными друзьями, Пози могла весь день играть с коллекцией влажных салфеток. Она сортировала их по стране происхождения, чтобы потом аккуратно сложить в две стопки и убрать в бледно-голубую коробку от обуви.

Если спросить, моя младшая дочь могла рассказать, что в Америке они называются «влажные салфетки», в Италии — «fazzoletti», и так далее. Довольно увлекательная информация, если вам нравится такое времяпрепровождение. В последний раз ее коллекция включала в себя сто пятьдесят три разных салфетки, или, лучше сказать, «Erfrischungstucher», из двадцати трех стран. Как я говорю крестным и дедушкам с бабушками, если хочешь осчастливить Пози, не надо покупать ей ай-под или вести ребенка в ресторан, «просто отправьте ей маленький пакетик с влажной салфеткой с лимонным запахом с неизвестного авиарейса». Однажды, по словам Ральфа, ей предстоит встретить мужчину с самой большой коллекцией пакетиков для блевотины, и тогда Пози найдет своего принца.

Итак, в доме все было спокойно, и я сказала девочкам, что собираюсь принять ванну. Мне нужно было время подумать.

Весь день я не могла сосредоточиться. В конце концов я дала Саю свой номер телефона, и он забил его в «блэкберри» под именем Мими. У меня было предчувствие, что сегодня он позвонит, хотя бы узнать номер телефона Донны. Я думала, мультимиллионер не упустит возможности ковать железо, пока горячо.

Когда меня насильно уводили с вечеринки у Эйвери, я на секунду оглянулась и подошла к Саю. Подарив ему многозначительный взгляд, я сказала:

— Итак, мой сосед, теперь я тебя покину. Наше знакомство не доставило мне ни малейшего удовольствия. Но если тебе понадобится кто-то, чтобы дать советы по фэн-шую, позвони мне.

Несмотря на то что я и вправду знаю человека (то есть Донну), кто мог бы дать советы по фэн-шую, с моей стороны это был бесстыдный намек.

Бесстыдный намек, который на суши-вечеринке слышало не меньше сотни людей.

Включая моего собственного мужа.

А потом — дрожь в коленках — Сай поцеловал меня в шею, и я поняла, что пропала.

Пока ни единого звонка. Мой мобильный весь день практически не подавал признаков жизни, не считая звонка от Триш, которая хотела убедиться, что мы завтра обедаем вместе. Эту новость мне все еще предстояло донести до Ральфа в как можно более дипломатичной манере.

В течение дня, на собрании (где Сай не соизволил появиться), я пыталась убедить себя, что у мультимиллионеров есть специальные люди, которые заботятся об их нуждах. И советы по фэн-шую вряд ли были в приоритете. Тем не менее весь день я втайне надеялась, что Сай позвонит и попросит телефон учителя, просто чтобы наладить контакт. Но он не позвонил.

Ральф был в своем кабинете (он собирался в командировку в Кыргызстан — что-то скучное по поводу газового трубопровода). Я нежилась в ванне, ногами регулируя краны холодной и горячей воды и стараясь не слишком замочить волосы сзади, читая влажную копию «Прайвит-ай».

Я взяла мобильный с собой в ванную. На самом деле я брала его и в туалет в надежде, что я права в своих предположениях и Саю действительно в жизни чего-то не хватает. Я верила, что, несмотря на яхту «Саломея», новый дом с пятью спальнями в Лонсдейл-гарденс, квартиру на Парк-авеню, имения в Беркшире и Хэмпшире и безграничные финансовые ресурсы, несмотря на то что он не позвонил, ему не хватает… меня.

Я лежала в ванне и чувствовала, что стала реальнее смотреть на вещи. Я говорила себе, что пофлиртовала с Саем, позаигрывала с Гидди — на этом развлечения закончились. Самое время вернуться к нормальной жизни, рутине повседневности и маленьким радостям…

В тот самый момент зазвонил телефон. Он завибрировал и начал подпрыгивать к краю ванны. Я схватила его прежде, чем он упал, так что у меня не хватило времени проговорить приветствие чувственным, медленным, соблазнительным голосом, который я весь день репетировала. Голосом женщины, которую нельзя заподозрить в том, что она покупает туалетную бумагу в экономичных упаковках и прячет их под остальными покупками в тележке.

— Дорогая, — сказал голос, который определенно не мог принадлежать Саю, потому что у Сая глубокий бархатный баритон, обволакивающий, словно горячая шоколадная глазурь.

— Кто это? — резко спросила я. В конце концов, я замужняя женщина. Я не могу позволить ни одному мужчине, даже Саю, называть меня «дорогая», в то время как я лежу в ванне обнаженная (ну ладно, звонившему совсем не обязательно об этом знать).

— Уже забыла меня? — спросил мужчина, и я с неприязнью поняла, кто это.

Гидеон.

— Я думал о тебе весь день, — сказал он. — Не мог выкинуть тебя из головы. Прошлой ночью… На крыше… — послышалось громкое сопение.

Я резко села, и вода, обнимавшая мое тело, хлюпнула.

— Детка, ты в ванне? — спросил Гидеон.

— Да, — ответила я, осознавая, что было ошибкой признаваться в этом. Мои слова подразумевали, что я голая. И мокрая. И разгоряченная.

— Звучит неплохо. Может, к тебе присоединиться?

— Не стоит, — прошипела я, глядя на дверь и молясь, чтобы никто из моего семейства не оказался в пределах слышимости. — Я заперла переднюю дверь.

Конечно, это не имело значения, поскольку Гидеон мог зайти через черный вход. В вечернее время люди ходят друг к другу в гости — одолжить орехов или муки, вернуть забытые в саду стаканы или просто скоротать время, сплетничая за хорошим ужином.

— Но я могу войти, — заявил Гидеон с пугающей решимостью. — У меня есть твои ключи. Я прав, ключи с номером шестьдесят семь по Колвилль-крессент с эмалированным брелоком принадлежат вам? Не забывай, у меня есть все дубликаты.

— Ха-ха, — сказала я. — Гидеон, я тронута. И уверена, дети будут рады тебя видеть.

— Разве они еще не спят? — Энтузиазма у Гидеона явно поубавилось. Бездетные пары обычно и не подозревают, что дети не исчезают, когда необходимо, например вечерами или по выходным.

— Нет, и Ральф тоже не спит, — продолжила я.

— Я думал, Ральф уехал в Батистан… или куда там.

— Кыргызстан, — устало ответила я.

Ну почему все так невежественны в сфере деятельности Ральфа? Интересно, не стоит ли мне оскорбиться?