честно говоря, надеялась, что благодаря этому мой любимый наконец поймет, где его счастье. Недаром же говорят, что если у женщины никого нет, то у нее никого нет, а если появляется один поклонник, то сразу наклевывается и второй.

К зимней сессии обзор был готов, я наметила даже несколько направлений, в которых можно было бы вести научную работу, и собиралась предъявить своему принцу после каникул. Он как раз готовился к поступлению в аспирантуру, и продуманная, даже отчасти проработанная тема давала ему серьезные преимущества перед конкурентами. Так я, по крайней мере, наивно считала. Дело в том, что в моей жизни никогда не было блата, поэтому я думала, что и все остальные живут честно.

С каким же восторгом я предвкушала нашу встречу, совсем забыв, что в жизни мечты даже если и сбываются, то иначе, чем ты думаешь, а гораздо чаще все происходит ровно наоборот.

После каникул он пришел на заседание СНО с обручальным кольцом на пальце. Ах, если бы меня, как самого близкого человека и преданного друга, хотя бы пригласили на бракосочетание! Хотя бы рассказали мне о предстоящем событии, хотя бы объяснили, чем избранница склеила его разбитое сердце, каким чудодейственным клеем… Впрочем, тут как раз особой тайны не было, он женился на дочке нашего проректора.

Потом были долгие телефонные разговоры о том, что он не хочет терять нашу дружбу, и я говорила, что тоже не хочу, и подтверждала, что мы все равно останемся самыми близкими людьми, а сама в это время призывала на его голову все несчастья и пытки, которые только могла породить моя фантазия.

Увы, если мужчина и женщина, не связанные родственными или трудовыми узами, дружат по-настоящему, то дружат они своими психическими отклонениями.

В дальнейшей жизни у меня складывались прекрасные отношения с коллегами-мужчинами, теплые, доверительные, но все они были основаны на совместной работе. Мы подстраховывали друг друга, были в курсе происходящего на личном фронте, могли выручить деньгами или другой какой помощью, но изливать друг другу душу нам не приходило в голову.

Когда мой принц женился, я наконец позволила себе понять то, что в принципе было ясно с самого начала. Я любила, он — пользовался, а дружбы не было и в помине.

И все-таки я винила себя, что не сумела, не смогла, не нашла правильного слова в нужный момент… Вспоминала разные, как я думала, переломные моменты, в которых вовремя сделанный точный жест мог бы все изменить. Представляла слова, которые, словно взмах волшебной палочки, превратили бы вялотекущую дружбу в горячую любовь, и с горечью проклинала судьбу, что она не подсказала мне их в нужную минуту. Короче говоря, так скорбела об упущенных шансах, что хотела умереть.

Самое интересное, что после свадьбы он стал гораздо внимательнее ко мне. Чаще звонил, звал повидаться, посидеть «в нашем кафе», даже делал легкие, едва уловимые намеки на романтику. Но, как ни равнодушно я относилась к учебе, бесить дочку проректора все же не входило в мои планы. Я попросила его больше не звонить.

С трудом возвращаясь к жизни, я вспомнила про свой обзор и отнесла его завкафедрой, просто чтобы добро не пропадало.

Удивительно, но мой труд произвел на него сильное впечатление, и он дал добро на клиническую работу.

В больнице, где мы проводили исследования, я столкнулась с папой Люськи Варнавы, который, сделавшись главврачом, был рад меня видеть настолько, что после того, как я окончила ординатуру, специально под меня сделал психосоматическое отделение и поставил меня им заведовать.

Я делала стремительную карьеру, но что с того, если достаточно было сказать «старая дева», чтобы обнулить все мои достижения? Любая санитарка, которой я сделаю замечание за плохо вымытый пол, окажется все равно лучше и выше меня, если у нее будет своя семья, а у меня нет.

Дома тоже все были озабочены только моим одиночеством. Никого не волновало, насколько я ценный специалист, главное — не замужем, а в двадцать пять лет это уже, извините, третий сорт не брак. С каждым годом шансы устроить свою судьбу тают, да что там с годом, с каждым днем!

В профессиональной среде твое семейное положение тоже играет кое-какую роль. Солидная замужняя женщина говорит умные вещи, а старая дева несет чушь, даже если произносят они одно и то же.

В одной и той же ситуации одними и теми же словами замужняя начальница отчитывает подчиненных за дело, а старая дева бросается на людей, потому что у нее нет мужика.

Следовало срочно что-то менять. Я постаралась трезво оценить обстановку. Вариантов было всего два: или куковать до смерти одной, или ответить на ухаживания моего придурковатого сокурсника.

Третий вариант — ждать, когда мною заинтересуется кто-то поприличнее, — я отмела как фантастический. В двадцать пять лет женщина уже начинает терять привлекательность, уже одной ногой заступает на безнадежную территорию старых дев, так что если я никого не сумела привлечь в пору своего расцвета, то теперь шанс упущен навсегда.

Мне совсем не нравился мой ухажер, но, по крайней мере, он у меня был. Приглашал на свидания, звонил, иногда бросал в почтовый ящик шоколадку или открытку, и, кажется, его совсем не обескураживали мои, иногда грубые, отказы. Потому что, получая эти милые знаки внимания, я все так же испытывала не радость, а досаду — почему от него? Почему не от кого другого? Он еле-еле получил диплом со сплошными тройками и закономерно отправился в поликлинику участковым. Работа эта не оставляет человеку времени и сил для романтических приключений, поэтому он не успевал мне надоесть, и порой вместо «ну почему он» я начинала думать «ну хотя бы у меня есть он», но быстро вспоминала, что он собой представляет. Глупый, страшненький, скучный человек без амбиций, никто не мечтает заполучить такого в мужья. Теперь я понимаю, что тогда был единственный период в моей жизни, когда судьба по-настоящему берегла меня, внушая мне презрение и отвращение к моему единственному поклоннику.

Однако обручальное кольцо на пальце требовалось позарез. Без него я не только становилась человеком второго сорта, но и проваливалась в полное одиночество. Школьные и студенческие подруги повыходили замуж, обзавелись детьми, у них появилось много новых забот, и им стало интереснее дружить с такими же семейными дамами, как они сами, а я… Что я могла им дать, кроме рассказов о своих профессиональных достижениях и нытья по поводу отсутствия нормальных мужиков? Коллеги-мужчины тоже общались бы со мной куда теснее и охотнее, будь