Зато по справедливости.

Картина перед фарами служебок сюрреалистическая. Из числа ужастиков.

Темный лес, белый снег, красная кровь. Графично.

Виктор выскочил в числе первых и все равно не успел.

Прямо на его глазах малолетний дебил, по-маньячески отмороженно улыбаясь, придушил Снегурку и опрокинул ее в снег.

Ах ты тварь!

С трудом заставив себя отвести взгляд от хрупкой фигурки сломанной куклы на белом, Виктор в прыжке сбил урода, даже и не понявшего еще, насколько феерично он попал.

Смачно рубанул в живот, так, чтоб дыхание перехватило, и чтоб кровью потом недельку ссал. Но не больше. И вот кто бы знал, чего ему стоило сдержаться!

Мельком увидел Гора, отшвырнувшего за ремень из машины еще одного урода. Не особо удачно, потому что тот об дерево долбанулся. Жить будет. А вот ходить… Хрен его знает.

В стороне ребята обезоруживали девчонку с окровавленным штырем в кулаке и дикими глазами. Тот, кого она уколола, уматывал в лес.

За ним даже не побежали. Куда он тут, нахрен, в темнотище и зиме, денется!

С той стороны машины раздались вопли, резкие голоса ребят. Похоже, всех положили мордами в снег.

Какой-то парень рванул к заднему сиденью, вытаскивая оттуда Свету. В сознании уже, судя по удивленно сощуренным глазам и вялой ладошке на щеке своего, типа, спасителя.

Детали Виктор отмечал рефлекторно, по привычке все фиксировать. Для протокола.

А сам уже держал Снегурку на руках.

Ощупывал, осматривал. Вроде нормально, дышит. Лицо белое, волосы в снегу, платье тоже светлое, короткое… Мелкая, как кукла.

Смотрел в ее лицо, и такое вдруг появилось ощущение… Не передать, не осмыслить. Нежности?

Хрупкости бабочки, присевшей доверчиво на ладонь? Можно пальцы сжать — и не будет бабочки…

— Вик, все в порядке, — Гор как раз отошел от незнакомой девчонки с окровавленными ладонями, мотнул головой сотрудникам, чтоб уводили в машину. — Всех положили, сейчас еще эксперты приедут, чтоб с доказухой порядок был.

— Да, надо все правильно сделать.

— Ааааа… Сууукиииии…

Они оглянулись, с удивлением рассматривая скорченную фигуру на снегу. Виктор как-то, после того, как Снегурку на руки взял, про этого упыренка и забыл.

Непрофессионально.

Проеб, товарищ подполковник…

— Да вас всех… Сууукииии… Телефон мне, быстро!

Последнюю фразу он прям рявкнул. И сел на снег.

О, как! Быстро очухался. Теряешь, блядь, хватку…

— Это, похоже, Росянский, — поделился ценным наблюдением Гор, прикуривая.

— Да.

Виктор отвернулся, мотнул на ерзающего в попытке встать сына прокурора ребятам.

Те быстренько восстановили равновесие в мире, уткнув его обратно мордой в снег.

Он что-то пытался сказать, но слышно было плохо.

Вообще, не особо удобно разговаривать с пастью, полной снежной каши.

— На освидетельствование всех. Выявить, что принимали. Потом подготовить для допроса, все при понятых. Пошлите запрос их родителям и адвокатам. Но утром. В соответствии с процессуальными нормами и началом рабочего дня, — скомандовал Гор, — допросы сам проведу. Ждем меня.

— Свидетелей, потерпевших, забираем? — уточнил один из оперов.

— Да. Всех, кроме этих.

Гор кивнул на Сашку у Виктора на руках и Свету, которую все еще держал незнакомый парень. Виктор задержал на нем взгляд. Похоже, это водитель приоры. Он отвечал по телефону. Судя по избитой физиономии и стесанным кулакам, повоевал, пока ехали, придержал двоих уродов.

Кто такой, интересно? Светкин знакомый? Слишком уж она на него смотрит пристально. Так, что даже брата не заметила. И происходящего — тоже. Виктор еще с ней поговорит на эту тему. Но на освидетельствование ее нельзя. Если под кайфом, могут быть сложности.

— Светку в машину, нашу, и в больницу. Сашу — тоже. Отнесу сейчас.

Вик пошел к заднему сиденью машины Гора, на которой они и приехали сюда, положил Сашку на заднее.

Поправил платье, провел по тонкой белой ноге…

И тут же получил пинок!

В пах!

Как только увернуться успел, непонятно! Привычка быть всегда начеку, не иначе.

Сашка подпрыгнула на сиденье, ерзнула попкой дальше в глубь салона и уставилась на него дикими настороженными глазами. Похоже, девчонка не соображала толком, где она, и все еще намеревалась бороться.

— Саша! — Вик выставил вперед руки, стараясь говорить спокойно, — Саша, все нормально. Это я. Все хорошо.

— Ви… Вик-тор?

Она закашлялась, из глаз полились слезы. Вик сначала даже не понял, что она делает: все еще кашляет, или уже плачет.

Наверно, второе.

Скользнул к ней, мягко дернул к себе, обнимая, успокаивая.

А Саша прижалась и с таким облегчением зарыдала у него на груди, что даже не по себе стало.

И как-то стыдно, что ли…

Он же злился на нее… За что-то. На эту маленькую девушку, сейчас так льнущую к нему.

Черт… Он, по сравнению с ней, монстр какой-то…

— Как хорошо, как хорошо… А то они… А Света… А Макс… И Люда-ааа… Она… Кроооовь… А он Свету вытаскивать… А она без сознания… Таблеток наелаааааась…

Сашка выревывала Вику в грудь все эти невнятные подробности ночного кошмара и постепенно затихала.

Он как раз хотел ее успокоить еще, что-то сказать правильное и уместное, когда в раскрытую дверь джипа заглянул Гор:

— Ну как тут? Нормально? Вик, давай мы сестру твою все же в скорую посадим? Она в сознании и в адеквате, вроде… Но мало ли? Вдруг последствия?

Светка! Черт!

Вие оставил Сашу сидеть, сунул ей влажные салфетки из дверцы машины, спрыгнул в снег.

За те две минуты, что он утешал Снегурку, особо ничего не поменялось в диспозиции.

Твари по-прежнему лежали на земле и скулили, сын Росянского уныло матерился и требовал телефон позвонить папе, татуированный парень сидел в одной из оперативок, сестра все еще сидела у него на коленях, и, если Вик правильно оценивал ситуацию, было ей там вполне комфортно.

Еще одна девушка, та, что угрожала заточкой одному из утырков, сидела в другой машине, и, судя по спокойному голосу, была самой вменяемой из всей этой развеселой гоп-компании.

Гор перехватил взгляд Вика в ее сторону, усмехнулся.

— Забавная девчушка. И игрушки у нее интересные.