на берегу, в загоне, но в лихую годину мы заводим их по мосткам прямо в поселок. У нас есть там и хлев, и запасы корма…

– Значит, неприятелю до вас не добраться?

– Не добраться! Как только стража замечает чужаков, мы уводим скотину, убираем мостки – и никто нам не страшен.

– Хорошо! Похвально! – говорили слушатели, столпившиеся вокруг рассказчика.

– Нет, плохо, – веско произнес Винд.

– Что же тебе не нравится?

– А вот что: бревна, воткнутые в дно, – ладно; помост из толстых брусьев – хорошо; хижины из дерева – удобно… Но теперь скажи мне, Ястреб, а где вы готовите еду и греетесь у огня? Костер-то можно только на берегу разводить, иначе вся ваша деревня вмиг заполыхает!

– Погоди, Винд, я сейчас поясню: в каждой хижине есть очаг, где варится каша и пекутся лепешки, но сначала на полу устраивается каменное основание, обмазанное глиной.

– Ага, вот это вы умно придумали!

– Конечно, за огнем нужно следить, – продолжал Ястреб. – А как же иначе? Соседское селение на другой стороне озера однажды выгорело целиком. Я тогда подростком был… Пламя буйствовало, и до нас доносились отчаянные крики… Сейчас там уже новая деревня, хотя и не такая большая, как прежняя. Наши девушки уходят туда замуж, а наши парни отыскивают себе там невест.

Моя сестра – красивая, как звезда в безлунную ночь, – должна была стать женой старейшины того поселка. Отважный Месяц собирался взять ее себе в жены, и отара овец в его загоне уже была готова как выкуп за невесту – мою сестру Утреннюю Звезду.

Итак, я поспешил тогда домой. Сделки мои оказались удачными, и я намеревался устроить сестре пышную свадьбу. Но какое страшное известие ожидало меня!

Мой отец тяжко занемог и не вставал с одра. А моей сестры Утренней Звезды и след простыл. Я бил себя кулаками по лбу и горестно причитал, узнав, что сестра моя была похищена чужаками-воинами, которые перешли через Белые горы, напали на нас и забрали много голов нашего скота и многих наших девушек…

Рассказывали, что Утренняя Звезда несла вместе с подругами молоко с пастбища. Враги подстерегли их в лесу, пленили и увели с собой. Убежать удалось только одной. Охваченная страхом, добралась она до деревни и поведала об этом жутком событии. Наши храбрые мужи немедленно отправились в погоню за дерзкими похитителями, но спустя три дня воротились ни с чем. Чужеплеменники поспешно скрылись за высокими горами, прихватив с собой и наш скот.

Обороняя наши стада, пал тогда старейшина Скальный Орел, погибли смельчак Чеглок, и мой верный друг Перепелятник, и отважный Гром… Пятерых раненых принесли в деревню на носилках. То-то было стенаний и плача! Наших девушек и Утреннюю Звезду никто с тех пор не видел, никто о них не слышал.

Старик-отец умер через несколько дней. Даже наш мудрый шаман Воющий Ветер не сумел помочь ему, хотя и выкрикивал день и ночь свои заклинания.

Когда же потом собрался совет нашего селения, мне предложили стать старейшиной. Я поблагодарил за оказанную честь и объяснил, что Великий дух дал мне другое задание: я должен пойти по следам моей сестры Утренней Звезды и вернуть ее – либо погибнуть.

Все жители деревни слышали мою клятву.

Храбрый Месяц присоединился ко мне, и мы отправились в трудное путешествие. Осень была уже в разгаре, и горы стояли до половины белые. Тем не менее мы надеялись счастливо перевалить через них до того, как снег засыплет их полностью.

Мы с Месяцем знали горные тропы и вначале шли довольно ходко. Но на третий день мы поднялись так высоко, что очутились уже посреди снегов. Хорошо еще, что мы заранее приготовили еловые лапы – наверху-то деревья не растут. Мы привязали ветви к ногам и смогли идти по снегу. Иначе мы потонули бы в нем и так и остались лежать в сугробах. И все равно продвигались мы с трудом. Ели совсем немного, только бы с голоду не умереть.

Для ночевки мы рыли в снегу ямы неподалеку от какой-нибудь скалы. К сожалению, Добрый дух покинул нас, передав духам злым, горным, которые набросились на меня и Месяца, желая погубить. К тому же однажды разыгралась метель. Снег валил, как из дырявого мешка. Мы с Месяцем жались друг к дружке и прислушивались к вою и рычанию бури. Метель вздымала снежные вихри, перекидывала снег с места на место. Иногда обнажалась скала, иногда возникали высокие сугробы. Скоро нас занесло с головой.

Мы не знали, ночь сейчас или день, не знали, как долго продолжается метель. Когда же нам показалось, что вой поутих, мы выкарабкались наружу.

Лунный серп освещал заснеженные горы. Была ночь… Мы не могли понять, сколько таких ночей провели в снежном плену. Снова привязав к ногам еловые ветви, мы попытали удачу: надо было испробовать, выдержит ли нас свежевыпавший снег.

Мы уже достаточно отдохнули и предпочли бы остаться на свежем воздухе, а не быть завернутыми в снежную пелену. Мы огляделись, решили, что видно окрест неплохо, и двинулись в путь.

Снег оказался очень рыхлым, сугробы тоже мешали идти, однако ходьба нас согрела. Чтобы не потерять друг друга в сумраке, мы взялись с двух концов за длинный ремень и крепко держались за него. Это было необходимо. Когда один из нас падал, второй тянул за ремень, помогая спутнику выбраться из сугроба.

Небо светлело, звезды погасли, начинался день.

Мы остановились, и Месяц вынул из своего мешка и протянул мне кусок сушеного мяса. Но стоило Месяцу приблизиться, как снег под нашими ногами начал проваливаться. Снежная лавина тронулась с места – она оторвалась от горы и понесла нас в неведомую бездну.

От изумления мы даже не вскрикнули. А полет наш все ускорялся. Тихий свист сменился оглушительным грохотом. Рядом с нами мчались огромные снежные комья, они подскакивали и рассыпались в прах. Вокруг то и дело возникали и пропадали трещины и провалы. Все тряслось, громыхало, шло волнами. Шум усиливался – сплошной свист, рокот, рев.

На меня упал снежный ком. Все летит вместе с нами…

Бух! Мы вцепились в скалу… Лавина разбилась о нее и ринулась дальше, в глубину, рассеявшись снежной крупой.

Ремень свисает с моей руки… Месяца нет…

Я долго переводил дыхание, судорожно ухватившись за каменный выступ. Я боялся, что скала полетит вниз вместе со мной.

Наконец я немного отдышался, протер залепленные снегом глаза, вычистил снег из носа и ушей и огляделся кругом, надеясь увидеть Месяца. Никого… С обеих сторон – широкая дорога, проложенная лавиной.