— Дело должно происходить на планете Земля. Раз. Важно помнить, в какое время ты живешь, и соответствовать ему одеждой, словарем и выражением лица. Два. Желательно не нарываться ни на улице, ни в разговоре со старшими по чину, в смысле опять-таки соответствовать. Три. Вкалывать. Четыре. Еще?

— Не надо, я понял. Ты забыл добавить, что ты всего-навсего волхв, а не господь бог, а потому не можешь всего знать.

— Ну-у… — задумался Монах. — Я иногда думаю, что и господь бог не все знает. Кстати, британские ученые пришли к выводу, что всякая живая тварь погружена в некий биогенетический сироп, что делает возможным передачу сигнала внутри вида. Человек барахтается в этом сиропе, принимает безумное количество информации, ему приходится спать, чтобы рассортировать бурный поток и не сойти с ума; это также объясняет внезапные озарения, догадки, интуицию и телепатию. А также ясновидение. Вот, к примеру, смотришь ты на прекрасную незнакомку, скажем, в баре: в мини, с голой спиной, вся из себя и цедит виски; вы встретились глазами, она подмигнула, и ты понял, что вечер удался. А интуиция, вредная баба, зудит под руку: ты бы, парень, поостерегся, клофелинщица небось, погоришь! То есть биосироп передал тебе привет от мужика, который уже погорел на этом самом месте. Но ты в гробу его видал и лезешь напролом… — Монах вздохнул. — Эх, насколько жизнь была бы легче, если бы мы прислушивались к собственной интуиции. Но мы не ищем легких путей, нам нужен драйв, риск и мордобой. Как сказал один известный писатель, человек, падла этакая, все время ищет приключений на свою голову. Слово «голова» я употребил фигурально, как ты понимаешь. Как по-твоему, это готовая программа, она же короткий поводок, с которого не сорвешься, или как? Если да, то сразу возникает ряд интересных вопросов: кому это надо? Кто отвечает за базар? Зачем? И вообще.

— Ладно, — сказал Добродеев после паузы. — Найдем тарелку и спросим старших братьев по разуму. Про Мережко будешь слушать?

— Валяй.

— Владимир Мережко был успешным бизнесменом, торговал недвижимостью, бензином, электроникой. Жена, ребенок, счастливая семейная жизнь. И вдруг — бац! Финита. Безумная любовь к циркачке, разрыв с семьей, бурный уход из дома, сплетни, пересуды и тэдэ. Через пять лет она его бросила с ребенком, девочкой Татьяной, и ему пришлось вернуться. Жена его приняла, но сам понимаешь, что это была за жизнь — она его так и не простила. А он не оправился после удара, пытался искать циркачку и обожал младшую дочь. Через десять лет Мережко умер, разделив имущество поровну между дочерьми, оставив опекуншей законную жену, а после ее смерти опекуном стала сводная сестра Вера. Девчонка была сущим наказанием, плохо себя вела, связалась с сомнительной компанией, сбегала из дома, а потом убила любовника по имени Визард. Мы уже знаем об этом от Эрика-Шухера. Ей грозила тюрьма, но семья подсуетилась, и ее заперли в психиатрическую лечебницу, где она провела семь лет. Вышла она оттуда пару недель назад, так как заведение прикрыли, найдя там всякие нарушения, и сестре пришлось срочно забрать ее домой. У меня есть их адрес.

— Ты сказал, несчастная семья… Ты имел в виду проблемы с девушкой из психушки? Мой длинный нос чует, что это не все.

Добродеев хмыкнул, так как нос у Монаха был довольно-таки лепешкой, а не длинный, и сказал:

— Твой длинный нос прав. Не только. В августе прошлого года попал под машину муж Веры, Павел Терехин, чудом остался жив, пролежал в коме почти девять месяцев. Его буквально сшили заново — на нем живого места не было. Пришел в себя около недели назад, но ничего не помнит и никого не узнает.

— Авария?

— Дело было на загородном шоссе. Терехин шел или стоял на дороге, и проезжавший автомобиль сбил его и, по-видимому, протащил еще какое-то расстояние. А может, его туда привезли и выбросили. Тут неясность. Также неясно, как он туда попал. Его собственный автомобиль «Лексус» не нашли. Подобрал и привез его в районную больничку неизвестный. Объяснил, что, проезжая мимо, случайно заметил на обочине лежащего человека…

— И в благодарность доброго самаритянина замели и сделали главным подозреваемым, — заметил Монах.

— Не успели, так как он исчез. Дежурный врач очень удивился, сказал, что вот только что крутился здесь, помогал, а когда явилась полиция, его уже и след простыл. Они предположили, что его, возможно, избили, а потом переехали и бросили, думая, что он мертв, а он сумел доползти до дороги. Личность его сразу установить не удалось, документов при нем не было. После его исчезновения жена… ее зовут Вера, обзванивала больницы и морги. В одной из районных больниц ей сообщили, что к ним был доставлен мужчина, возраст и внешность совпадали; Вера его опознала. Через несколько дней она перевезла его в частную больницу.

— Конкуренты? Что-либо уже известно?

— Вряд ли конкуренты, сейчас не лихие девяностые. Бизнес вполне обычный, таких много. Кроме того, по-прежнему принадлежит семье, процветает, долгов нет. Никто не наехал и не отнял. Возможно, позарились на машину, «Лексус» последней модели. Остановили, вытащили… и бросили. Это все.

— Жена?

Добродеев пожал плечами:

— Я знаю врача из клиники, позвонил, расспросил. Он говорит, бывала у него каждый день, подолгу сидела у постели. А также хватала его, врача, за рукав, требовала сообщить, когда муж очнется, плакала и очень боялась, что он станет идиотом — у него была серьезная черепно-мозговая травма.

— Понятно. И, разумеется, она понятия не имеет, как он оказался на загородном шоссе.

Добродеев снова пожал плечами.

— А теперь он очнулся, но ничего не помнит, так? Где он сейчас? В больнице?

— Нет, Вера забрала его домой. Согласись, это рекомендует ее преданной женой.

— Допустим. То есть на данный момент в доме, кроме нее, находятся сестра-психопатка и муж, потерявший память. Интересный раскладец выпал.

— Возможно, еще домработница и сиделка. Врач настаивал, что нужна сиделка.

— Если настаивал, значит, наняли, они люди с деньгами. Значит, двадцать пять лет назад некий бизнесмен по имени Владимир Мережко бросил семью и ушел к любовнице, Виктории Тарнавской; у них родилась дочь Татьяна; через пять лет она бросила мужа и ребенка и сбежала. С тех пор о ней ни слуху ни духу. Десять лет назад Мережко умер; Татьяне тогда было пятнадцать. После смерти отца она пошла вразнос. Это если тезисно.

— Мы не знаем, Христофорыч, не факт, что ни слуху ни духу, может, она писала или звонила.

— Не буду спорить, возможно. А законная жена Мережко жива? Ты, кажется, упомянул, что она умерла?

— Тамара Мережко умерла два года назад.

— С этим ясно. Что по цирку? Куда он делся?

— Нужно в архив, я не успел. Ты собирался в адресный стол…

— Я там был. Тарнавская Виктория Алексеевна в городе не проживает. В социальных сетях ее также нет. Я сделал запрос на Мережко Владимира Павловича, на всякий случай, и мне дали его адрес. Человека уже нет, а адрес имеется.