— Хорошо, продолжайте. Расскажите, почему вы решились на атаку?

— К концу авианалета посланный в обход БРДМ сержанта Васина вышел в указанную точку и доложил мне результаты наблюдений. От него я узнал об открытом люке и что в люке он видит людей, которые что-то там ремонтируют и…

— ЛЮДЕЙ?

— Так точно, людей. Я специально его переспросил, сам удивился. Сержант подтвердил — да, людей. Бегают с инструментами и какими-то приборами. Еще сказал, что у одного точно в руках лом был. Говорит, очень похоже, как у них в боксе ТО проводят, просто один в один.

Но потом он сообщил, что аппарель стала подниматься, потом встала и опустилась. Я решил, что объект получил повреждения при посадке и сейчас ремонтируется. Была вероятность того, что после ремонта гиганты погрузятся на объект и улетят. Тогда я решил атаковать сейчас силами танков и БМП, пока идет ремонт. Скрытно, под прикрытием домов, развернул танки в цепь, приказал БМП стрелять только издали. Еще расставил наблюдателей — в основном снайперов и экипажи БТР и БРДМ — и дал им приказ при угрозе уничтожения отходить и ни в коем случае не ввязываться в бой. Толку от них против брони никакого, а так хоть расскажут, что было. Командовать мотострелками оставил своего зама, Самохина.

— Что ж, понятно. Расскажите про ваши атаки. Можете курить, если хотите.

— Спасибо, товарищ генерал. Не курю. А атака… Первая атака началась в четырнадцать пятьдесят. Танки вышли из-за прикрытия домов и начали движение в сторону объекта. БМП просто вышли и остановились около домов. Почти сразу все открыли огонь — танки били из пушек, БМП выстрелили «Малютками». Правда, ПТУРы почти все прошли мимо — гиганты продолжали маневрировать, а у операторов, похоже, опыта нет. Попали только две, если верить наблюдателям. Танки попадали чаще, было видно, как в месте попадания во все стороны какие-то брызги летят. Гиганты дергались, думали, упадут — нет, устояли. Когда подошли чуть ближе, где-то на километр — по нам открыли огонь. Пушки, ракеты, какая-то хрень непонятная. Напоминала то ли разряд, то ли струю дыма, то ли фейерверк.

Я видел, как танк вдруг остановился и почти сразу загорелся. Другой встал, и из него экипаж стал выскакивать. Потом по рации крики услышал — кричали, что ничего не видят. Я приказал отойти. Четыре танка и две БМП мы тогда потеряли.

— А БМП где подбили? Около домов?

— Никак нет. Четыре БМП тогда решили поближе подойти, чтобы из пушки нормально выстрелить. После приказа они отошли — те, что остались.

— Какие повреждения были, можете сказать?

— Да, могу. Я специально расспросил тогда и наблюдателей, и те экипажи, что спаслись, и командиров танков — всех, кто что-то видел или мог видеть. В общем, выяснилось следующее. Один танк поймал очередь из пушки. Броню не пробило, но гусянку порвало и башню заклинило. Еще мехвод говорил, что прибор наблюдения просто снесло, а остаток ему прямо на ногу свалился. Всех оглушило, экипаж до сих пор плохо слышит, и стоять они толком не могут — шатаются. Как добежали до домов — непонятно.

Один танк вдруг вспыхнул и через несколько секунд взорвался. Экипаж не вылез, соседи не заметили никакого попадания. По рации вдруг раздались крики, и все. Экипаж другого танка рассказал, что вдруг заглох мотор, температура охлаждающей жидкости резко поднялась, стало жарко. Решили, что загорелся мотор, и вылезли наружу. Пожара не было, а на боку танка была пробоина с кулак величиной в районе двигательного отсека.

Один танк был оставлен экипажем относительно целым, никаких внешних повреждений у них не было. По словам экипажа, было резкое повышение температуры в танке и все получили удар током. Рация замолчала, стабилизатор начал работать сам по себе. Наблюдатели сказали, что в танк ничего не попало, попало рядом. Как раз та самая хрень непонятная.

Она также попала и в БМП, прямо в лоб. Броня просто расплавилась. Экипаж не выжил, башню сорвало внутренним взрывом. Вторая БМП получила несколько ракет — больше рядом и перед ней. В результате перевернулась. Экипаж вылез нормально, но потом близким взрывом убило мехвода и ранило командира. Командира вынесли, он жив.

Три человека из экипажей танков ослепли, из них двое — водители. Несмотря на это, смогли вернуться. В чем дело — неясно. Все описывают вспышку черного цвета.

После боя я решил в лоб больше не атаковать и бить с коротких остановок, выезжая на несколько секунд из-за домов. Работали только танки, БМП вначале выстрелили несколько раз из пушек и выпустили несколько ракет — все ушли в молоко. Танкисты попадали, наблюдатели четко фиксировали попадания, но не похоже, чтобы гигантам это мешало. Все так же вокруг объекта ходили и по нам иногда стреляли.

— Из чего стреляли? Поподробнее, пожалуйста.

— Из пушек своих скорострельных, ракеты иногда пускали, хренью своей постреливали. Пушка — что-то вроде нашей зенитки, которая калибром пятьдесят семь миллиметров. Мы даже болванку нашли, почти целую. Прошла сквозь стену и срикошетила. Сейчас лежит в ящике, вон там, в углу. И кусками еще несколько.

Ракеты — те взрываются примерно как граната РПГ-40. В основном из-за них столько домов и порушило.

Хрень эта… Не знаю. Она вроде и как пушка бьет, и жар от нее, как от напалма, да еще и молнии от нее разлетаются. Не знаю, что это такое.

— Ясно… От обстрела потери были?

— Да. Тринадцать человек убито, пять ранено. Кусок бетонного блока упал на БМП. Экипажу ничего, а вот пушку согнуло, и пусковую сплющило, хорошо, без ПТУРа была.

— Ладно, а вторая атака зачем была нужна?

— По сообщению сержанта Васина, ремонт аппарели почти закончился. Я решил, что дальше ждать нельзя. В приказе четко указывалось: «захватить или уничтожить». К тому же на связь вышел командир шестидесятой дивизии и сказал, что идет подкрепление и меня поддержат несколько вертолетов. Дал частоты и позывные для подкрепления и летунов.

Я связался и дал указание выйти к объекту со стороны аппарели, там в трех километрах лесополоса есть, БРДМ Васина как раз там спрятался. С летунами согласовали время начала атаки. Потом связался с химиками, они поставили дымовую завесу. Не очень сильную, правда, мало у них было дымовых зарядов.

Атака началась в тринадцать двадцать пять. «Крокодилы», прижимаясь за лесополосой, подошли и обстреляли гигантов. Сначала ПТУРами, потом подлетели и стали поливать НАРами. Когда противник отвлекся, пошли танки. Нам удалось подойти метров на восемьсот. Мы еще были прикрыты дымом и ничего не видели толком. А гиганты, похоже, чихать хотели на дым. По нам открыли огонь. В рации постоянно раздавались крики. То слева, то справа что-то вспыхивало, и танки просто разрывало внутренними взрывами. Когда мы вышли из дымовой завесы, у нас оставалось двенадцать машин. Я отдал приказ стрелять по тому противнику, который сейчас под огнем вертолетов. Мы его свалили, я сам видел, как у него разлетелась броня на груди, как подломилась его рука, как он рухнул! Я видел… Только к этому времени вертолеты были сбиты, и я приказал отходить. Отходить начали пять машин. До домов добрались только две.