знаешь. И это нервирует, ведь сейчас нельзя что-то упустить, дела и без того печальны.

Старик в ответ покачал головой и неловко слез с кровати. Надел теплый халат и жестом пригласил следовать за ним, вскоре мы вернулись на улицу, в любимый сад Луциана. Старик с наслаждением вдохнул утренний воздух, неспеша прошелся по дорожкам, вглядываясь в земляные холмики с торчащими оттуда хилыми травинками, удовлетворенно кивнул, радуясь успехам растительного мира, и неохотно вспомнил обо мне:

— Теперь у меня иные интересы, Ида, — он кивнул на жухлые ростки, — этим занят мой мозг, к этому я стремился всю жизнь. Возвращение во дворец… нет, любимая моя девочка, даже ради тебя нет. Ты говоришь, у вас происходит нечто ужасное, а я говорю, что видел множество войн, я прошел через них вместе с королевой Роксаной. Сейчас настало время для других героев, для нового короля, для его свиты. Геройствуйте, решайте проблемы, а я за цветочками присмотрю, пожалуй.

— Ты умом тронулся в этом саду?! — вспылила я, неподготовленная к подобному ответу. — Сам понимаешь, что говоришь, старый эгоист? Твое любимое Мертвоземье разваливается, в городе… кто знает, что происходит в городе, но там все плохо, ведь Актер с каждым днем наращивает власть, собирает вокруг себя почитателей. Александр не владеет… — я запнулась и огляделась в испуге, а продолжила уже тише: — У Александра есть проблема, и сейчас она не на заднем плане, а на самом что ни на есть виду. На Мертвых Землях уже стоят чужие армии, и стоят давно. И мы им это молча позволяем, как какие-то… безвольные мертвецы. А ты про ростки свои заливаешь?!

Луциан вдруг засмеялся:

— Эх, Ида, давно не видел, чтобы ты с такой страстью возмущалась чему-либо. Сохрани этот запал, он пригодится. А во дворец я не вернусь, не хочу. Но советом всегда помогу любимой ученице, ведь какой старик не жаждет почувствовать себя нужным и мудрым?

— Ну ты и сволочь старая!

— Сволочь, — легко и даже с удовольствием согласился Лу, — но и ты не забывайся, Иделаида. Я тебе наставник, а не младший брат, которого можно отчитать в любой момент за прегрешения. Ровно как и его величеству я не ближайший родственник, пусть слухи и утверждают обратное. Я обучил вас всему, выпустил в мир, так живите в нем, защищайте свою землю и подданных, в том числе и меня. И мои нежные росточки, будет жаль, если погибнут, столько усилий пропадет понапрасну.

Я покачала головой и бессильно опустилась на деревянную лавку.

— Но Лу! Мне правда нужен кто-то…

— Кто-то, кто подскажет верное решение? А с тобой что не так, зачем подсказка?

— Затем, что… своимисамостоятельнымирешениями я затащила Мертвоземье на край пропасти. Я привела Актера в наш мир, показала ему этот мир, а Актер зацепился за меня, словно паразит, и влез еще дальше. И лезет до сих пор. Неужели неясно? Кажется, принимать решения — это совсем не мое.

— Но и Дарлану ты не веришь, — старик устроился напротив, все еще поглядывая на драгоценные ростки, которые мне уже хотелось растоптать, ибо все, связанное с ними, казалось глупой шуткой. Издевательством изощренного старого безумца. — Почему, если не секрет?

Я хмуро посмотрела на Луциана, думая над ответом. Если наставник желает помочь хотя бы советом, стоит выжать из этого максимум. Лу под боком во дворце не будет, а по городу к нему не набегаешься, эта вылазка может стать единственной. Но проблема в том, что доказательств у меня нет, одни соображения, да неоформленные подозрения, которые и озвучить-то неловко.

И вопрос, как все правильно донести до Лу.

— До меня дошел слух… все то время, что Актер держал меня в заточении, Дарлан точно знал мое местоположение. Он знал и даже не подумал вытащить, Лу. Ты понимаешь, что это значит? Ты, мать твою, понимаешь? Дарлан осведомлен, что я должна погибнуть за Александра, и все к этому упорно ведет… и в такой момент логично держать меня под боком, рядом с королем, чтобы вовремя под удар подставить, если вдруг сама не соображу или струшу.

— А Дарлан поступил так, словно твоей смерти не хочет.

— Именно. Он оставил меня с Актером.

— И ты удивилась?

— Мягко говоря.

Луциан ответил привычным хитрым взглядом, но хорошо одно — путанную мысль старик уловил четко и сумасшедшей меня не счел. Значит, есть в моих подозрениях что-то стоящее, значит, не зря я сюда пришла.

— У него могли быть причины, — наконец сказал Лу.

— Могли. Но видятся они смутно.

— Может, стоит поговорить с Дарланом, а не со мной? И он лучше расскажет тебе об этих самых причинах. А ну как все просто, и он банально тянул с началом основных событий. А что? Пока ты взаперти, все движется медленно, а вот твоя свобода может и Актеру руки развязать, и тебе самой. Теперь Актер будет шевелиться активнее, зная, что ты во дворце и в опасности, стало быть, и сама ты ему начнешь противодействовать. Не удивлюсь, что самым радикальным образом. Пламя разгорится, а у огня есть нехорошее свойство: он разрастается. А потом уже неважно, где вспыхнуло.

— Ты так говоришь, словно это все мои разборки с бывшим любовником.

Старик скрипуче засмеялся и утер рукавом слезы:

— Попомни мои слова, Иделаида: через пару сотен лет никто не вспомнит о политике, соседях и чаяниях Актера изменить что-то, если подобные чаяния у него имеются, все будут знать, что война началась ради женщины. Ты, девочка моя, войдешь в историю.

— Войду в историю так же глупо, как и жила, — буркнула я, не разделяя чужого веселья. Не по причине какой-то там истории, мне вообще плевать, как меня в будущем обзовут. Настоящее волновало больше.

— А Дарлана я тоже обучал, еще до вас с Александром, — деловито напомнил Лу. — Но только ты, мерзавка, проникла в мое иссохшее сердце, оттого поделюсь одной мыслью: когда-то я знал иного Дарлана. Отважного, верного… и верующего. В Посмертье, в Судей и их приговоры, в предназначение. А потом как отрезало, изменился парнишка до неузнаваемости. И как знать, что его покорежило: служба в королевской полиции или что-то иное.

— А прямо сказать нельзя, обязательно загадку загадать?

— Прямо никак нельзя, — пригорюнился Луциан, но в глазах его плясали знакомые хитрые искорки. — Я бы рассказал тебе, как любимице,