— Ксюш, подожди, — окликнул ее Демидов, поняв, что она так и уйдет, не оглянувшись.

Это сын постоянно оборачивался на него, а она упорно шла вперед, опустив голову под гнетом невеселых мыслей. Догадался, что она такой «свиньи» от своего «любимого» не ожидала, пусть и косвенной. Но он еще не все сказал…

Приблизившись к девушке на расстоянии шага, он негромко, но внятно произнес:

— Я завтра к себе въезжаю и хочу, чтобы Денис ночевал у меня, — видя, как тут же вытягивается лицо Ксении от столь неожиданной и, скорее всего, шокирующей для нее новости, он мягко добавил: — Хотя бы два-три раза в неделю. Хотя бы на выходных.

Влад очень надеялся, что она не откажет, ведь они вроде как «сдружились», нашли общий язык. Ради сына война не нужна ни ему, ни ей.

— Но… — Ксения открыла было рот, чтобы сказать хоть что-то, но не смогла подобрать слов. Она совершенно растерялась.

Пока девушка подыскивала фразы, чтобы произнести хоть что-то вразумительное, бывший опер неотрывно смотрел ей прямо в глаза, словно пытался отследить, какие именно чувства боролись в ее душе. Что же одержит верх?

Так и стояли они вдвоем, не отводя друг от друга взгляда, не замечая никого вокруг. Стылый воздух уже не холодил щеки, мимо не мелькали прохожие, не скрипел снег под их ногами. Все осталось за пределами небольшого пятна света, в котором они застыли. Сколько прошло времени, ни один не смог бы ответить наверняка. Может, минута, а может, и все десять. Тишина… которую неожиданно прервал чей-то сердитый возглас, а потом в лицо Демидову полетело что-то колючее, разноцветное.

– ***! — Влад зашипел от боли, инстинктивно отшатнулся. Под глазом сразу же засаднило. Рука автоматически дернулась в сторону выросшего слева от Ксении силуэта, толкнула со всей силы. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить — это ее охреневший любовник, нагло уставившись на него, видимо, ждет своего смертного часа.

Второй удар в плечо, сопровождаемый крепким матерным словом, оказался намного сильнее. Денис вынужден был отступить на два шага, но уже в следующий миг, гневно полыхая глазами, ринулся на Демидова. Сцепившись, озлобленно пыхтя, двое мужчин наседали друг на друга.

— Ма-ам, — с отчетливым страхом в голосе протянул Дениска, прижимаясь к Ксении. — Ма-ам…

Девушка перевела ошеломленный взгляд на сына и похолодела. Под ногами россыпью, отцвечивая глянцевым блеском, валялись фотографии. Те самые, которые она обнаружила в почтовом ящике не так давно. Только теперь их было намного больше.

Она бросилась поднимать их, чтобы как можно скорее спрятать с глаз сына — такого рода зрелище явно не для маленького ребенка. Невзирая на холодящий пальцы снег, сгребала и сгребала скользкие карточки руками, чтобы не осталось ни одной. Кинув беглый взгляд на Дениску, с облегчением отметила, что он всецело занят потасовкой и не обращает внимания на то, что так усердно делает мама. Правда, и облегчение вышло какое-то неполное — на личике Дениса застыла маска страха, если не ужаса, ведь перед ним двое здоровых взрослых, не сдерживая эмоций, расплескивали вокруг брызги агрессии.

Влад был просто в бешенстве. Этот сопливый щенок посмел швырнуть ему в лицо какую-то дрянь на глазах у собственного ребенка и Ксении. И еще имеет наглость в чем-то его обвинять! Именно это понял бывший опер из невнятных хрипов Соколова — руки сами автоматически сплелись в удушающем захвате, нога умело провела подсечку, они оба грохнулись на землю.

— Удавлю, ****! — зло выплюнул Демидов, крепче смыкая пальцы на шее ненавистного соперника. И плевать на все!

Тот, как ни пытался, не мог скинуть с себя тяжеленную тушу сидящего на нем сверху недавнего зэка. В глазах у Дениса помутилось, воздуха катастрофически не хватало.

— Влад! Прекрати! — истошно закричала Ксения, которой вся эта драка сразу же напомнила то жуткое избиение у гаражей. Владу же ничего не стоит забить Дениса до смерти!

Моментально забыв о злополучных фотографиях, она кинулась к мужчинам, вцепилась в куртку Демидова, изо всех сил потянула на себя. Глянцевые карточки снова рассыпались на снегу.

Напуганный криком матери, ее резкими, порывистыми движениями, ребенок заревел в голос. Бросился к ней, обхватил ее за ноги.

— Ма-ма, ма-ма, — ревел он, не переставая.

Неподалеку уже начали скапливаться любопытствующие, но Демидовы-Соколовы никого не замечали. И разнять драчунов никто не рискнул.

— Ты мне сына напугал, урод! — Влад напоследок хорошенько тряханул Соколова и наконец-таки расслабил пальцы. Надрывный детский плач подействовал на него отрезвляюще. — Говнюк, ***! — тяжело дыша, он поднялся на ноги. Потянулся к сыну, хотел взять его на руки, успокоить, но ребенок спрятался от него за спиной матери, протестующе затопав ножками, чуть ли не завизжал. У Влада аж уши заложило. Вот ****!

— Это ты! Я знаю, это ты! — через надсадный кашель, но с непримиримой ненавистью в голосе, процедил Денис, с трудом принимая стоячее положение.

— Что я?! — очень стараясь не использовать матерные слова, заорал Демидов. — Ты что творишь, идиот?!

— Это ты… Это твоих рук дело… Фотографии, — продышался, наконец, парень. — В подъезде…

— Какие фотографии? В каком подъезде? — уже просто громко, но отнюдь не спокойно, спросил Влад. Хотя он уже начал догадываться, о чем речь…

— По всему подъезду валяются эти фотографии, — брезгливо указав на раскиданные, кое-где затоптанные, снимки, повернулся к Ксении Денис. Качнув головой в сторону Демидова, презрительно добавил: — Больше некому, кроме него… Ясно, чего добивается…

— Слышь, ты за «базар» готов ответить, а? — снова вскипел Влад, потянулся к парню, сильно толкнул в плечо.

Денис тут же развернулся к Демидову, готовясь дать сдачи в случае атаки. Драка грозила начаться по новой, поэтому Ксения, совершенно не желая еще больше пугать малыша, сразу же отреагировала. Встала между мужчинами и, стараясь не выказать собственной паники, приказным тоном потребовала:

— Перестаньте! Немедленно!

Как будто и не билось сердце оглушительно сразу во всех частях тела.

— Хватит! — повторила уже спокойнее. Даже не спокойнее, а замедленнее, потому что поймала на себе взгляд Влада. И этот взгляд ей не понравился.

— Завтра я въеду к себе, и завтра же мой сын будет ночевать у меня, — не терпящим возражения тоном объявил он. В глубине его зрачков мелькнула холодная решимость, глаза сузились: — А любовнику своему скажи, чтобы больше не лез ко мне. Если не хочет инвалидом остаться, — перевел взгляд на стоявшего позади Ксении парня: — Ты все понял? Чтобы больше мне на глаза не попадался! И возле сына чтобы я тебя больше не видел, ясно! То, что ты с ней спишь, никаких прав тебе не дает, понял? Ты никто… так… трахаль мелкий. И в отцы моему сыну даже не вздумай набиваться, не проканает! — и, резко развернувшись, ушел в темноту к машине.

— Денис! Ты с ума сошел?! — порывисто повернулась к парню Ксения и, всплеснув руками, возмущенно выпалила: — Что на тебя нашло?