— Что ты здесь делаешь, Арджент? — коротко спросил он, незаметно скосившись на отражение Арджента в стекле. — Дело в задержке в выполнении твоего контракта?

Дориан слышал о дорогом заказе на жизнь довольно известной актрисы. Слышал и то, что Арджент уже много дней не мог его исполнить. Задержка в работе Арджента была не просто необычной, но и неслыханной.

— Сегодня я убил человека, — пробормотал Арджент.

— Всего одного? Что, застой в делах? — ухмыльнулься Дориан и увидел, как отражение Арджента нахмурилось, и тот расстегнул верхнюю пуговицу пальто. Затем потянулся к следующей.

— Я убил человека, потому что хотел. Потому что он этого заслужил. Потому что… он разозлил меня.

Видимо, передумав, он оставил вторую пуговицу в покое.

Дориан с растущим чувством тревоги наблюдал, как Арджент замер.

— Если у тебя внезапно проснулась совесть и ты решил исповедаться, то обратился не по адресу.

Арджент рассерженно фыркнул, и у Дориана глаза полезли на лоб, когда убийца отошел от окна. Подойдя к буфету, он налил в стакан лучшего виски Рейвенкрофта и залпом выпил.

— Я знаю, кто убивает этих матерей.

Дориан моргнул, ошеломленный резкой сменой темы.

— А кто?

— Лорд Терстон. По крайней мере, именно он раздает людям вроде меня контракты на жизни этих женщин. Ты его знаешь?

Дориан искал образ в своей безупречной памяти, просеивая информацию, как клерк в картотеке.

— Лорд Терстон, да. Лично я с ним не знаком, что, как полагаю, говорит в его пользу. Помнится, он женился на Сент-Винсент. У семьи Сент-Винсент несколько древних титулов, в том числе графский, но живет она за счет арендаторов своих разбросанных по семейным владениям земель и не слишком щепетильных людей навроде меня. — Дориан отодвинул от стола кресло и сел. — Но зачем лорду Терстону, респектабельному и богатому пэру королевства, заказывать убийства женщин, а может, и детей, от Вест-Энда до Чипсайда?

— Не знаю. — Арджент налил и опрокинул еще стакан шотландского виски и дисциплинированно отошел прочь. — Его адвоката я убил прежде, чем мне удалось узнать у него эту информацию.

— О?

Совсем не похоже на этого смертельно опасного человека. Говоря по правде, подобная несдержанность поведения для Арджента вовсе нехарактерна. Арджент убивал, однако при этом, как ни парадоксально, оставался невозмутимым и хладнокровным. Никогда не наносил удар просто так. Только за деньги.

— Он нанял меня, чтобы избавиться от Миллисент Ли Кер.

— Да, актриса, я слышал. — У Дориана возникло скверное предчувствие. Оттого, как Арджент произнес ее имя…

— Я разорвал контракт, убил адвоката и… — Арджент медленно опустился на кресло против стола Блэквелла, его огромная фигура полностью закрыла собой кожаное чудовище. Он, казалось, хотел что-то сказать, но слова застревали на жестко сомкнутых губах.

— И? — настойчиво произнес Дориан. Если занервничал тот, кто известен своим бесстрашием, Дориан начал беспокоиться о том, что на горизонте замаячил инцидент международного масштаба.

— Я заявил на эту женщину свои права.

— … ты …что? — не поверил своим ушам Дориан. Он не мог вспомнить, когда еще за последние двадцать лет он был так ошарашен. И он вспомнил все.

— Думаю, что хочу, чтобы она была моей… я беру ее.

Выражение мрачной правдивости на лице Арджента заставило Дориана подумать, не снится ли это ему.

— Но… ты ведь дал ей право выбора?

— А ты дал Фаре право выбора?

— В конечном счете, безусловно, в своем роде. Кроме того, здесь мы обсуждаем не меня с Фарой, там ситуация была совершенно иной. Она моя. Она всегда была моей. А ты… ну…

— Я убиваю людей, чтобы заработать на жизнь. — Арджент пристально, немигающим взглядом посмотрел на стоявший на столе глобус.

— И это лишь первая причина, по которой это скверная идея для вас обоих.

— Я хочу ее, — продолжил Арджент, его голос окрасила даже не страсть, а то, что можно нарисовать той же кистью, что и желание или похоть.

— Ты… любишь ее?

Ледяной взгляд Арджента скользнул по стене, где сидел Дориан, будто ища ответ в дорогих томах, стоявших на полках.

— Я не могу убить ее.

Дориан невесело усмехнулся.

— Полагаю, больше и не скажешь.

— Я пробовал, Блэквелл. — Арджент посмотрел в пространство между ними. — Мои руки сомкнулись на ее шее, а затем… я поцеловал ее.

Блэквелл уставился на него в изумлении, утратив дар речи.

Арджент отнюдь не славился любовными похождениями. На самом деле из вполне достоверного источника Дориан знал, что пристрастия Арджента были примитивны. По словам шлюх мадам Регины, убийца требовал, чтобы они молчали, никогда не целовал их, не ласкал и даже не смотрели им в глаза. Никогда не изливался в них, быстро расплачивался, не произнеся ни слова.

Дориан знал тайны и пристрастия многих сильных мира сего, знатных и опасных людей, после выпивки и полового акта они выбалтывали свои секреты. Но Арджент никогда не ничего не говорил, хотя у него было что рассказать. Никогда не пользовался услугами одной и той же проститутки дважды. У него не было ни одной женщины, за которой бы он ухаживал или к которой был привязан. Странный человек, и одна из его многочисленных странностей заключалась в том, что он говорил правду там, где другим не позволяла гордость.

— Бедная женщина, у нее, видимо, страшная травма. — Дориану пришлось приложить немалые усилия, чтобы не выдать тревогу за понравившуюся убийце женщину.

— Она поцеловала меня.

— Ты уверен?

— Уверен. Как минимум… один раз. — Арджент задумался. — Боже, она согласилась на мои условия.

— Какие? — Дориан почувствовал, что спросил лишнее.

— Чтобы я ее поимел. Боже, — прошептал он, поднося руку ко лбу. — Только один раз.

— Ты, видимо, шутишь.

— У нее есть сын.

— Я не хочу больше слушать! — поднял руку Дориан. — Арджент, я ценю твою информацию о лорде Терстоне и, разумеется, займусь этим. Ты знаешь, что заказ на мисс Ли Кер выдан снова?

Ноздри Арджента затрепетали, в глазах сверкнуло голубое пламя, и он вскочил из-за стола.

— Хочу, чтобы ты знал, что этот заказ не возьмет никто.

Дориан тоже встал, положив кулаки на стол. Впервые их взгляды встретились.

— Думаешь, что можешь приказывать мне?

— Только если хочешь, чтобы твои люди сохранили голову на плечах.

— Поосторожнее, Арджент, ты играешь с огнем. Это опасно для дела, не только твоего, но и моего.