А потом пришло пробуждение и четкое осознание, что он успел ей наговорить прошлой ночью. Думал все, не сносить ему головы. Кто же станет терпеть в своем доме подсыла. Но действительность оказалась не столь страшна. Вообще не страшной. Она отнеслась к его поступку с пониманием. Сказала, что готова его простить, но вести из дворца он теперь станет выносить только те, которые она ему позволит или сообщит.

Правда не обошлось и без неприятных моментов. Так она его опоила ядом, а потом сама же и исцелила. Это чтобы он окончательно понял, кому отныне принадлежит его жизнь.

Со смертью княгини и бегством ее верной служанки, ничего не изменилось. Он по прежнему ходил на встречи с молодым человеком, имени которого не знал, и выкладывал ему дворцовые новости долетевшие до его слуха.

Ну и время от времени излагал это письменно, с припиской сколько ему за это выплачено. По этому поводу он уже давно не переживал. Раньше нужно было думать, когда шесть лет назад писал первую. Сейчас-то чего.

Но на этот раз все было иначе. От него требовались не сведения. Он должен был провести во дворец постороннего. Его интересовали комнаты покойной Евгении, которые сейчас были в запустении. Но находились-то они не в глухом конце дворца, хотя и в отдалении от спальни князя.

Опять же, нужно было миновать множество стражников, разминуться с другими слугами. И в каждом он видел готового изобличить его в предательстве. Хотя Михаил с ношей на спине интереса ни у кого так и не вызвал. Ну привлек ябетник[2] помощника, чтобы перенести тяжелый короб с бумагами по службе потребными. Так и что с того. Тем паче, что служит он уж сколько лет и значится на хорошем счету.

Как оказалось, Евгения была весьма образованной и любознательной особой. А потому являлась обладательницей довольно обширной библиотеки. По сегодняшним меркам, конечно. И тем не менее количество книг и свитков внушало уважение. Вынести их все, для Иеронима было делом затруднительным.

Если по частям, то это заняло бы не один день. Разом ведь много не унести. Опять же, пропажу такого количества могут и заметить. В комнатах покойной регулярно прибираются.

Решение возникло само собой. Если библиотеку нельзя вынести, значит нужно провести к ней самого Михаила. А там уж он быстро с ней разберется. Ведь ему нет нужды даже читать книги и свитки. Достаточно лишь на них взглянуть. Его суперпамять способна творить чудеса. Понятно, что между знать и уметь, есть большая разница. Как и между, прочесть и усвоить. Но разобраться со всем этим можно и после.

Романов, стоявший у книжных полок насторожился. Просто так в комнату не войдут, ибо заперта. А потому и свиток откладывать не стал. Шаги проследовали дальше. Глянул на обомлевшего ябетника, подмигнул ему, и начал разворачивать папирус.

Господи, из какого только материала не делались современные носители информации. Пергамент, папирус, бумага, береста. Свитки как раз из папируса, накрученного на две катушки. До крайности неудобно. Но с них-то он и решил начать. Потому как именно они у него ассоциировались с древностью и Египтом в частности. К сожалению, Анисия понятия не имела, где именно вычитала рецепт ее госпожа.

Свитки его разочаровали. В них ничего подобного не обнаружилось. Следующими на очереди книги по медицине…

Разбор библиотеки занял почти всю ночь. А искомое найдено так и не было. Романов уже подумал было плюнуть на все, когда решил обследовать письменный стол Евгении. Пока простукивал его, бедолага Иероним чуть не помер от страха. Хотя звуки и были едва различимыми. И уж тем более их не услышать за дверью. Но ябетник был просто в ужасе.

Есть! За небольшой выдвижной панелью обнаружилась маленькая ниша, в которой хранилось несколько грамоток, больше похожих на письма. Четыре таковыми и являлись. Переписка Евгении с дядей, который похоже был в курсе ее устремлений подвинуть на престоле супруга, и укорениться там самой.

А вот пятая оказалась тем самым искомым рецептом. Причем он был переписан рукой самой Евгении. Подробная инструкция о способе приготовления и применения. Для вящего эффекта, мужчину лучше допрашивать женщине, женщину мужчине. При этом допрашиваемого нужно постараться непременно расположить. Там же обнаружилась небольшая амфора, булькнувшая содержимым.

Письма Михаил вернул обратно. Рецепт припрятал до времени в карман. Так-то он ему не нужен. Но не оставлять же его, в самом-то деле. И сжечь так, чтобы не оставить следов не получится. Вот когда оказался в коридоре, первым делом его и сжег, у первого же попавшегося факела.

Дворец они покинули так же свободно, как и вошли в него. После чего Михаил поспешил выбраться за стены. Благо лазейки имелись. Это с лошадьми там не пройти, а налегке, никаких проблем. В городе они провели только первую ночь. После уж предпочли перебраться за стены и находиться в лагере особистов. Спокойней так.

Встречаться с Еремеем Михаил не торопился. Решил для начала разобраться с библиотекой. Мало ли как оно обернется с воеводой. Вдруг придется пятки смазывать салом. А тут незаконченное дело с дурманом. Его важность Романов ставил на ступень выше, вербовки бывшего любовника покойной княгини.

Ночь прошла спокойно, а поутру, в назначенный час появился и Еремей, в сопровождении четверых воев. Не особо опасается. Его вели от самых ворот, и никого другого не приметили. Все за то, что он собирается играть честно. Ну или решил прикарманить деньги. Все же тысяча полновесных золотых.

Сумма крупная. Для этой пятерки, с учетом должности их лидера годовое жалование в варанге. И получить их можно просто, походя. Так отчего бы и нет.

А вот на подкуп уже явно недостаточно. Хватит разве только на совместные застолья, да небольшие подарки. Но с другой стороны, Еремею ведь не подкупать нужно, а просто обзавестись друзьями. Напрямую он в заговоре не участвует, а всего лишь ждет и готовится подхватить упавшее знамя.

— Здрав будь, Еремей, — приветствовал его Михаил.

— И тебе поздорову, — ответил воевода.

— Прошу в шатер. Посидим, выпьем вина, да поговорим о делах.

— Я думал, мы уж все обговорили, — возразил Еремей, в планы которого похоже не входило надолго задерживаться в гостях.

— Всегда есть о чем переговорить, коли такие дела затеваются. Каждый раз вылезают какие-нибудь мелочи, которые не мешало бы и уточнить. Лука, приглашай товарищей Еремея к столу.

— Слушаюсь.

Воевода может и возразил бы, да понимает, что здесь не его слово решающее. Воины Михаила вроде и держатся расслабленно, но в то же время, при оружии, хотя он сам и бездоспешный, в обычной рубахе косоворотке. Впрочем, а чего еще можно было ожидать, отправляясь на подобную встречу.

Ереме соскочил на землю, кивком давая понять сопровождающим, что те могут воспользоваться гостеприимством пограничников. Вот и ладно. Не хотелось бы обострять на ровном месте. Решать вопросы полюбовно оно куда сподручней.